Страница 12 из 244
В салоне становилось душно, поэтому Женя не стала драть горло в безуспешной попытке докричаться до отца, ушедшего с головой в музицирование, и передать ему просьбу включить кондиционер, а просто открыла окно. До ее уставших от блотняка ушей вдруг долетел голос кавказской принадлежности, раздававшийся из соседнего тонированного «Ауди», от всего сердца вещавший:
- «Лада-седан… Баклажан… Лада-седан… Баклажан…»
Женька прыснула, а Игорь тут же оживился:
- А что? Женька, может, это знак? Тот понторылый из «Ауди», возможно, подсказывает тебе верную дорогу! Купишь себе старую добрую «десятку», милого сиреневого цвета, это твой цвет, кстати! И дело с концом? Сэкономишь тысяч двести, на путевку Поле останется всего ничего накопить…
Женя захохотала, насмешливо посмотрев на друга:
- Сам ты «знак», Игорь! Только не судьбы, а «въезд запрещен», в простонародье – кирпич. А бесплатное дополнение в качестве отвертки к этому чудесному представителю отечественного автопрома прилагается? Ну, чтобы я могла ее на каждом светофоре завести?.. Не смеши меня, Сторожев, на путевку Поле я и так накоплю, а вот приезжать на работу с двухчасовым опозданием мне как-то не улыбается. Где-то там ждет меня моя «ласточка»… - мечтательно протянула девушка и высунулась в окно, вдыхая холодный утренний воздух.
- Чтоб ты знала, «ласточкой» в свое время как раз и называли «представителя отечественного автопрома». И вообще – кто сказал, что «десятка» не может быть «ласточкой»? – все гнул свою линию Игорь, угрюмо посмотрев на Женю, но дискуссию прервал Эдуард Петрович меткой и весомой фразой:
- Или подпеваем, или молчим в тряпочку, слышите?
И гипоаллергенный «Фольксваген» вновь погрузился в оркестровую яму по самую крышу, уничтожив последние мысли из мозгов пассажиров.
Даже в столь ранний час авторынок уже кишмя кишел как продавцами, то тут, то там перехваливающих процентов на девяносто своих железных коней, и покупателями, ползающими между рядов и вокруг автомобилей кто с растерянными и глубоко задумавшимися лицами, а кто и с самым знающим выражением в глазах, торгующиеся до последней капли бодрости в их сердцах и теле. Доехав без приключений и почти не оглохнув, Эдуард Петрович, Игорь и Женя прогулочным шагом продирались между автомобилями всех возможных марок, цветов и размеров, придирчивым взглядом окидывая как «железных коней», так и их хозяев, с той же железобетонной упертостью не желавших скидывать цену.
- Эй, брат, бери, недорого отдам, почти не битая! Коробка – шик, самый умный в мире «робот»! – вещал с акцентом какой-то тип кавказской национальности, похлопывая рукой по старенькому, притихшему «Пежо»-универсалу, стоявшему с таким печальным видом, что Жене даже показалось, будто от грусти его фары потускнели и поникли.
- Не проходите мимо! «Нексия», почти новая, кузов – в идеале, всего-то семь годков, летает, как зверь! Можно обмен, можно в кредит, любые условия! – кричал с другой стороны толстый, лысый мужчина с румяными щечками и огромным животом, вываливающимся из-под потрепанной кожаной куртки.
- Нет. Нет. Нет. – коротко, но жестко отвечал Эдуард Петрович всем желающим поскорее избавиться от своего автохлама за очень неплохие деньги, ведя за собой Игоря и Женю к той части авторынка, где торговали не новыми, но приличными «иномарками».
- Почти не битая, почти не крашенная, почти не езженная, почти заводится, а с толкача – так все сто раз из ста… - хмыкнула Женька, с любопытством глядя вперед, туда, где пестрели более новые и более дорогие иностранные автомобили. – Какая-то странная политика у этих торгашей – с помощью антирекламы толкнуть свои машины за бешеные деньги…
Игорь ухмыльнулся.
- Ничего странного, Женька. Они-то думают, что делают своим колымагам комплимент.
Ребята расхохотались и продолжили внимательно всматриваться в, так сказать, предложенный ассортимент.
Прошел почти час с тех пор, как они вошли на территорию рынка, но как ни старались Эдуард Петрович на пару с Игорем склонить девушку к более-менее приличным вариантам, она упрямо качала головой и продолжала змейкой бродить вдоль рядов, внимательно приглядываясь к въезжающим в ворота автомобилям.
- Женя, ты вредина. – бурчал папа, уже порядком устав отбиваться от назойливых продавцов и их «привлекательных» цен, шагая теперь уже не впереди, а следом за девушкой и мрачно переглядываясь с таким же недовольным Игорем и его «Дартом Вейдером», таращившемся на прохожих с темно-красной футболки, выглядывающей из-под серой куртки с высоким воротом. – Если тебе ничего не нравится, тогда поехали домой. Приедем потом еще раз, может что и…
- Нет, нет, папочка, я чувствую, она должна быть где-то здесь! – упрямо отрезала Женя, горящими глазами в десятый раз оглядывая те же, что и пять минут назад, автомобили.
- Говорю же, давай купим тот «Хендэ», и дело с концом! Не такой уж старый, двигатель 1,8 литра, коробка – автомат! Будешь летать на нем, как птица над городскими крышами! – широким жестом махнув рукой в подтверждение своих слов, с умоляющими нотками в голосе проговорил Игорь.