Страница 2 из 34
Упасть, разбиться и не жить... Слепоглухой брести без смысла... Отбросив будущего нить, Похоронив его... не мысля, О том что можно верить вновь В любовь, любви... Чужому сердцу... И снова чувствовать без слов, И доверять единоверцу...
Татьяна Софинская
Глава 1. Проблемный пациент
"Инга В. Шабалина, 1993 г. р.. Проблемный пациент, замкнулась в себе после потери близкого человека, всячески отказывается идти навстречу не только мне как психотерапевту, но и своим родителям, и друзьям (теперь, кстати, уже бывшим). Препараты по началу принимала исправно, но затем я стала замечать явные перемены в ее поведении и настроении (негативные), что могло свидетельствовать об обратном. Но, тем не менее, спустя короткое время, по словам родителей и собственным наблюдениям, я могу сделать вывод, что ситуация с ней пошла на поправку, хотя точные причины сего поворота мне доселе так и не известны: девушка никак это не комментирует и не дает зацепок. В принципе, уже смело можно заявлять о переходе тяжелой формы депрессии в умеренную. Планирую пересмотреть медикаментозные предписания по ее поводу. В остальном - ситуация еще размытая и требует дистанционного наблюдения..."
Странное письмо обнаружила я на экране компьютера своего врача. И нет, никогда бы интерес не победил мое чувство такта, и не полезла бы в чужие записи или вещи, но, увидев собственное имя, все внутри насторожилось, и страх перевесил чашу весов в пользу первого.
"Проблемный пациент". Надо же...
Будто я кому-то навязываюсь. Не нравится - до свидания. Мне еще проще. Если бы не мать, давно бы перестала сюда ходить. И так последние деньги выбрасывают на эти глупости.
Все равно ничем эта докторша мне не помогает. Говорить с ней - что со стеной: в ответ лишь одни заученные фразы или "угуканье". Мерзость.
И интересно, кому это она пишет? А как же... врачебная тайна? Или общие фразы - не нарушают конфиденциальность? Или эта мадам все же хочет меня сбагрить кому-то другому? Новому дяденьке или тетеньке, которая будет более мелодично "угукать" в такт моим нелепым рассказам обо всем, и ни о чем конкретном?
- О, здравствуй, Инга! Ты уже здесь?
- Да. Здравствуйте. Простите, что зашла без спросу.
- Да ладно, все хорошо. Присаживайся... Рассказывай, что нового? Как настроение?
Немного помолчав, решаюсь:
- Вчера Таня звонила.
- Таня... это?
- Двоюродная сестра, по отцу, - любезно уточняю. - Я вам про нее уже когда-то рассказывала. Она живет в Крыму.
- А да, помню...
Тяжелый вздох (мой) для смелости...
- Сказала, что ее родители, мой дядя и его жена, уезжают на все лето к себе в Испанию, и та остается одна. Приглашает погостить.
- Ох, - казалось, это впервые за все время мой врач выказала истинные эмоции радости, - это же идеально! Я давно твоим родителям твержу, что тебе нужна смена обстановки. И это - будет безошибочный вариант. Сменить всё вокруг подчистую - в твоем случае, самый трезвый шаг. Так тебе будет куда проще отпустить уже, наконец-то, прошлое - и вновь начать уверенно смотреть в будущее. И помни, не забыть прошлое - а просто отпустить. Отпустить этот тяжелый чемодан, который все время тебя тормозит, и начать шагать по жизни смело. Молодая, красивая, умная - весь мир у твоих ног, а ты его упорно игнорируешь. Только... - неожиданно запнулась.
Тяжело вздыхаю, замираю, внимательный взгляд ей в лицо.
- Ты же помнишь о наших помощниках? Да? Я тут решила изменить кое-что - и рассмотреть более легкий вариант. Как по мне, ты уже и сама отлично справляешься с эмоциями, потому...
Вдруг замерла та. Пристально уставилась на меня, отчего страх вновь сковал меня всю внутри - захотелось тут же свернуться в клубок, пряча душу.
Она редко себе позволяла такие взгляды, взгляды, за которыми сейчас польется искренность (вместо книжных строк), но оттого они были еще ужаснее. Словно, вот-вот коснется души - и раны опять вскроются: оттуда побежит кровь, гной и желчь. Вновь прорвется безысходность...
- Прошло уже больше четырех лет. Это жестоко - но пора. Твоей вины нет, ни в том, что произошло (и ты уже сама это знаешь), ни в том - что осталась жить, а не ушла за ним.
Слезы сорвались с моих глаз. Дрогнула в попытке закрыть уши ладонями, дабы опять не слышать этот душу режущий скрип нравоучения, но в последний момент осеклась, сдержалась - нельзя обратно. Нельзя им показывать, что я все еще на дне - на плоском, темном, безумном дне, где нет ни света, ни воздуха. Где я - мертвая...
- Используй эту возможность, как спасательный круг. Хватит тонуть. Ради вас двоих - живи дальше. Не растрачивай зазря то, что некоторым не дано. Ему было не дано.