Страница 36 из 60
Цена Грэйс была столь же ничтожна, как и она сама. Но как только рука Кендра Арона взметнулась вверх, как лициатор не принял его ставку.
-Прошу прощения, господин Арон. Вы пытались осуществить подмену лота, и потому вы выбываете из торгов.
Кендр осел на скамью. Его лицо было белее белого. Грудь тяжело вздымалась. Его сердце билось так, что стук его заглушал бой часов в комнате.
Я понимаю и не понимаю этого человека одновременно.
То, что свершила его дочь – дичайшее преступление. И все же она – его дочь. Больше я не могу ничего сказать.
Я слышала, как во всеобщей тишине, Сэлвер шепнул Аманде.
-Глупый старик, он мог спасти ее торгом…
Да, Кендр Арон мог. Но целью его было спасти Грэйс не только на аукционе. Ты бережешь свое дитя всегда, везде, от всего. И Кендр спасал Грэйс от молвы. Спасал от кривых взглядов. Спасал от осуждения. Он не хотел, чтобы даже королевский суд знал, какова его дочь внутри. И потому он взял все на себя. Это не глупо. Это любовь.
Аманда смачно шлепнула брата по лицу.
Курт засмеялся.
- Имей я руку, помог бы тебе, - сказал он.
Дальше воцарилась тишина.
Я посмотрела на Александра. Вот-вот, я ожидала, что его рука взметнется ввысь, спасать любимую Грэйс, но он сидел смирно. Лицо его было сосредоточено, взгляд устремлен на Кендра Арона. В глазах читалось сопереживание, но, вместе с ним было что-то еще. Что? Облегчение?
-Двадцать тысяч раз, - огласил лициатор цену Фредерика, - Двадцать тысяч два. Двад…
И вверх поднялась одинокая рука.
-Я ставлю себя, - раздался голос.
Александр вскочил с места. Его руки задрожали. Рот было открылся, чтобы произнести что-то, но Сэлвер Освальд, сидевший сегодня поблизости, с силой схватил Александра за плечи, сажая его на место.
-Сиди тихо, - прошипел он, - Еще распорядитель называется…
-Надеюсь, ставка достойна? – тихо спросил Генри Соквел, как всегда смотря мимо всех нас и на всех нас одновременно.
Такого не ожидал никто. Даже лициатор – этот спокойный, холодный эльф, дрожащий лишь своими налоговыми послаблениями, - замер с поднятой вверх рукой.
-Женщина может ошибаться, - мягко сказал Генри, вставая с места, - Кому как не мне, этого не знать. Грех Грэйс останется с нею навсегда. Разве этого не достаточно? Если хотите убить кого-то, убейте меня. Я слеп, я давно жду этого.
-Мальчик мой, успокойся,- неожиданно мягко произнес Фредерик, - Не глупи. К тому же, ты не маг.
-Это не правда, - отрезал Генри, - Я – маг. Хоть и не имею на это права, как хозяин антикварной лавки. Так что возьмите меня. Это будет наказанием королевского суда за нарушение кодекса антикварщиков.
Фредерик сделал к Генри пару шагов.
-Генри, никто не наказывает людей за то, какие они…Никто…Сядь на место.
Впервые я видела чеовеческую сторону королевского следователя. И впервые я хотела поддержать его. Но Генри сказал свое последние слово:
-Я действую по правилам аукциона, не забывайте. Моя ставка – выше чести павшей Грэйс. Лициатор, принимайте!
Эльф ожил. Досчитал до трех и произнес:
-Магическая сила Генри Соквела отходит Фредерику, как представителю королевского суда. Лот будет отдан в комнате номер четыре. Время начала свершения сделки – пятнадцать минут с этого момента.
Услышав это, Генри развернулся и удалился из залы.
Фредрик сел на свое место, тяжело вздохнул, и достал из кармана трубку.
Грэйс Арон спокойно встала и грациозно поплыла между рядами, будто с ней ничего и не произошло. Она даже не удосужилась подать руку своему отцу, все еще сидящему на скамье. Но вскоре того окружили Освальды и Курт Хьюгсон. Я слышала какие-то слова успокоения, легкое ободрение и прочую чепуху. Но присоединиться я не смогла. По плечу меня потрепал Александр.
-У нас мало времени, - сухо сказал он.
Александр встал, предложил мне свою руку. Но я не взяла ее.
-Розалинда, - настойчиво произнес он.
Я все еще сидела на своем месте.
Александр все еще протягивал мне руку, словно надеясь, что я пойду с ним. Но я не могла. Странно, что меня это волновало, и все же я не мола пойти никуда с человеком, так просто предавшим свою любовь.
Еще с утра Александр забывался, глядя на Грэйс Арон, но на аукционе он не пошевелил и пальцем, чтобы спасти ее. Да он узнал правду о ней – мы все узнали – и все же…Он ведь любил ее. Не знаю, почему меня это так волновало…
Александр, видя выражение моего лица, опустил руку и снова сел возле меня.
-Розалинда, вы в порядке? – очень мягко проговорил он.
Я не поверила ему. Вежливость, обходительность, эта видимая забота. Не был ли он такой же подделкой, как ее возлюбленная Грэйс?
В этот момент я вдруг поняла, что абсолютно не знала Александра.
-Успокойтесь, - продолжил Александр, -И слушайте меня внимательно. Сейчас будет церемония передачи силы. Она займет три часа. Я буду в комнате как свидетель того, что передача состоялась. Потом мы с Фредериком должны будем покинуть Генри, снова на час, чтобы он мог прийти в себя. Но я не уйду. Даже против правил я останусь с Генри. Нельзя допустить еще одного убийства. Поэтому снимать печать придется вам.
И он вложил мне в руку свой семейный перстень.
-Он станет ключом к печати ровно через четыре часа.
Я не произнесла ни слова. Ком застрял в горле. Тело не могло пошевелиться. Я знала, что должна была остановить Александра. Его затея была рискованна и безумна – убийца е погнушится убить и его. А если такового и не будет – нарушение правил аукциона может слишком дорого обойтись семье Магс. Но ноги мои были словно налиты свинцом, руки связаны, а рот полон воды. Александр предал любовь, и я не могла найти сил остановить его.