Изнанка рая

Арбет снова и снова смотрел на запись убийства Джафара. Пускай это и был не тот Бакари, который убил его первенца, содеянное принесло ему море удовлетворения. Он так давно жаждал мести за случившееся, и вот, это наконец произошло, пускай и не так, как он того хотел.

Повторить.

Глава клана смотрел, как обезумевший Диармайд сминает лицо мальчишки удар за ударом, превращая в труху даже камни под головой своей жертвы. Этот безумный взгляд… это стоило того, чтобы терпеть незнакомца в его клане. Устроенного представления достаточно, чтобы клан Техути не обвинили в произошедшем. Может кому-то из Айн этого бы не хватило, но их род один из древнейших в стране. Они Хабет, те, кому власть дарована лично Фараоном, ещё на заре восстановления их страны.

Повторить.

Арбет сидел в просторном кабинете. На стенах висели инкрустированные драгоценными металлами и камнями курильницы, из которых постоянно шёл густой дым. Портреты предков смотрели на него традиционными, для таких картин, строгими взглядами. В молодости Арбет ненавидел эту комнату, но унаследовав главенство от отца — переменил своё отношение. Разве что картину деда он приказал спрятать в подвал. Слишком сильно он его ненавидел… Его наука с розгами и постоянные нотации о том, что должен знать наследник, до сих пор не выходили из головы. А ведь с тех пор прошло уже больше сотни лет…

Единственным исключением, в череде портретов — была картина, висящая прямо напротив рабочего стола. Она была точной копией той, которая находилась в уасетском особняке: Арбет, его жена и погибший сын. Их утрата всё ещё была свежей раной в его сердце, невзирая на прошедшие года. Наверное, это недостаток долголетия… ты слишком долго помнишь такие вещи.

Арбет снова нажал на повтор.

В кабинет вошла Гуюм в сопровождении доброй половины глав младших родов, входящих в состав клана Техути. Именно они, под руководством Гуюм, взяли на себя заботу о клане, пока Арбет предавался скорби. Во всяком случае, так все считали…

— Наслаждаешься успехом? — заговорила Гуюм.

— Месть стоит того, чтобы её дождаться. Что привело почтенных советников ко мне в этот замечательный день? — Глаза Арбета загорелись приглушённым, блеклым светом, а курильницы выбросили густые клубы дыма, живым ковром, расстелившимся по полу.

Гуюм, как и некоторые другие советники, закашлялась.

— И вправду, это действительно прекрасный день… — наконец откашлявшись заговорила старуха. — Арбет, твои действия поставили под угрозу весь клан! Я рада сообщить — что по решению совета клана ты больше не являешься главой.

— Вот как? — оскалился улыбкой Арбет, — а как же преданность? Куда подевались наши родственные узы? Сестрёнка, я думал ты поддерживаешь меня, я думал, что могу доверять тебе! — Арбет закрыл руками лицо, смотря на посетителей через щели между пальцами.

— Вы это ожидали услышать? — Арбет расправил плечи и поднялся. — Ладно… хватит ломать комедию. Мне любопытно Гуюм, когда ты решила предать меня? Ты ведь поддерживала меня с самого детства.

Старушка исподлобья посмотрела на Арбета, его притворство уже давно сидело у неё в печёнках.

— Твои ошибки. Твоё поведение. Решения, которые ты принимал. Я не понимала насколько ты ужасен, пока не стала выполнять роль главы клана, в то время как ты отдавался трауру. Арбет, сдай пост, ты будешь старейшиной. Захочешь — сможешь участвовать в политике клана, не захочешь — сможешь проводить побольше времени с Мурадом. Ра свидетель, мальчику нужен отец. Ты убыл Джафара Бакари, Арбет! Ты подверг весь клан угрозе! И ради чего? Ради мести за случившееся семнадцать лет назад! — Гуюм играла на публику, видео этой встречи транслировалось в интернет. Она знала характер своего младшего брата и была уверенна — он никогда не согласится.

— И это всё, что ты придумала? Главное событие твоей жизни, и это всё? А как же речь о том, что я не достоин? Хотя нет… похоже её короткую версию ты сказала в самом начале. Как же жалобы на то, что ты изначально должна была стать главой? Что это ты старшая дочь, что отец должен был выбрать тебя? Где сетования на то, что ты никогда не должна была отдавать мне амброзию? Где все эти классические речи, которые так любят режиссёры в кино? Не удивляйся так, мы смотрели несколько фильмов вместе с Мурадом…

— Ну, — не дружелюбно улыбнулась Гуюм, — ты похоже решил сделать всё за меня. Арбет, ты складываешь свои полномочия добровольно?

Мгновенно дым окутал всех незваных посетителей, такой едкий, что одежда на не успевших вовремя себя защитить советниках, растворилась прямо на глазах. Кожа начала плавиться, покрываясь кислотными ожогами. После этой атаки из восьмерых человек в живых остались только Гуюм и Халид.

Они атаковали Арбета синхронно: Гуюм создала мощный порыв ветра, а Халид жаркое красное пламя. Слившись их атака превратилась в мощный поток огня, за считанные мгновения расплавивший стену. Гуюм не расслаблялась ни на мгновение, она достала лёгкий арбалет с поглощающим свет болтом из жёлтого металла, и выстрелила им в то место, где стоял Арбет.

— Зачем ты вообще взяла с собой старейшин? Хотела показать видео остальным, что вы пытались сделать всё мирно, да? — голос Арбета звучал из стены огня, его невозможно было разглядеть. — Напрасно ты понадеялась на собственные силы сестрёнка. Нужно было вести с собой сильнейших воинов, а не эти изнеженные тушки… Или ты думала, я не заметил отраву в утренней трапезе? Или то, как в клане начались брожения? Думаешь я не заметил твоих подковёрных игр?

Арбет использовал импульс маны, чтобы потушить огнь. По среди этажа зияла дыра, пол оплавился и провалился. Арбет левитировал в воздухе. Его одежда обгорела, но вместо ожогов с тела поднимались клубы густого, непроницаемого дыма.

— Знаешь, возможно раньше эта атака и сработала бы… Вы потратили на неё почти всю ману, но должен признать — это было достойно, — Арбет оглянулся, оценив нанесённый ущерб. Этот особняк стоял на окраине Александрии, в сердце ухоженного тропического леса. Задний двор был выжжен дотла на несколько километров, а от большого декоративного озера поднимались густые клубы пара.

— Воплощение стихии! — поражённо произнёс Халид.

— Воплощение стихи, аватар дыма, называй как хочешь — суть от этого не изменится. Что с тобой сестрёнка, ты думала я семнадцать лет только пил и горевал? Да… напади вы на меня на три года раньше, эта атака была бы успешной, — злорадно улыбнулся Арбет.

— Одиннадцатый ранг… — не веря собственным словам прошептала Гуюм.

Дым поглотил арбалетную стрелу, которую Арбет вертел в руке, а когда он рассеялся — её уже не было. Густой, непроницаемо-чёрный дым вошёл во все отверстия Халида, разъедая его изнутри, на глазах превращая тело могущественного мага в отполированный скелет. Арбет, из человеческого силуэта, состоящего из дыма, превратился в обычного себя: щуплого паренька четырнадцати лет, поразительно похожего на Мурада.

— Вот, почему отец назначил главой клана меня, а не тебя. Я просто сильнее, сестрёнка.

Гуюм начала смеяться, её злорадный старческий смех казался безумным.

— Ты не победишь… ты можешь убить меня, но не победишь. Мурад мёртв! — глядя на Арбета с отвращением сказала Гуюм.

— Откуда в тебе столько желчи? — вздохнул глава клана. — Это ведь ты настояла на том, чтобы амброзию съел я, ты учила и поддерживала меня, куда всё это подевалось?

— Никуда, просто растворилось во времени, — устало вздохнула Гуюм. — Твоё пренебрежение и надменность уничтожили всё…

— Но я ведь заботился о тебе…

— Может ты и убил меня, но ты проиграл… Мурад мёртв! — с ядом в голосе сказала Гуюм. — Ямина должна была убить его!

— О? И как же тебе удалось переманить её на свою сторону? — Арбету потребовалось очень много усилий, чтобы не выдать своё удивление или злость. Он не предоставит этой змее подобного наслаждения.

— Деньги и влияние, — закашлялась Гуюм, от давления маны в воздухе у нее начала идти кровь из глаз и ушей, сила аватара стихии ужасала её. Старуха держалась из последних сил, пока дым её брата, непонятно как проникший внутрь тела, терзал её изнутри. — А что, ты ожидал какого-то другого ответа? Ты верил в её преданность? Какой же ты наивный придурок, Арбет… Иногда достаточно просто денег, не нужно никакой идеологии или прочей ерунды.