Перерождение

Крики усилились. Словно базар птичьей стаи, дети щебетали перебивая друг друга. Аня нырнула в переулок, следуя на звонкое чириканье взбудораженной ребятни. Через два дома от нее, на четвертой улице, стояла толпа из десяти детишек от восьми до двенадцати лет. У некоторых из них в руках была разрисованная бумага. Яркие краски заметно играли в тусклом дневном свете. Ребятня наперебой кричала на двоих мужчин, стоявших перед ним. Того что был среднего роста и с просвечивающей лысиной через волосы, Аня узнала сразу – Комаров. Второй, повыше, но постройнее, с лысиной синеватого цвета был мало ей знаком. Однако то, что он принадлежит к серебренникам, сомнений не было. Слишком очевидным был факт его яркой макушки головы. Подходя ближе, Анна услышала, о чем так яростно спорят дети с мужчинами.

Речь шла о рисунках. Аня приметила пару листов в руках синелысого. Он крепко и небрежно держал их в кулаке. Улыбаясь, он нарочно демонстрировал презрение к детям. Ребятишки требовали вернуть им рисунки. Комаров распалился не на шутку. Он на полном серьезе отчитывал бесноватых, по его мнению, детей, за то, что они с криками носятся по округе, играя в бессмысленные игры. Чем дольше длилась нелепая перепалка, тем больше внимания она привлекала. Детей становилось больше. Кто-то просто наблюдал, кто-то присоединялся к молодецкой братии. Деревенские взрослые же стояли на верандах и молча наблюдали за звонким представлением.

Внезапно из толпы послышался громкий юношеский голос. Ребятня тут же стихла. Это был Костя Черенов. Ему было около шестнадцати, среднего роста, обычного телосложения, с невероятно глубоко посаженными глазами. Из-за этого казалось, что он всегда смотрит на всех исподлобья, а тень, всегда скрывавшая зрачки, таит на всех злобу. Для детей он был големом, уродцем и с ним почти никто не водился. Однако, когда возникали серьезные споры, откуда ни возьмись, появлялся Черный, так его звали ребята. Одетый в широкую футболку и штаны, он шагал босыми ногами по мерзлой земле. Ступни его, как и вся голень, были белыми и ороговевшими. Хотя издалека всегда казалось, что обут он в белые ботинки, это было не так. Жесткая и толстая кожа позволяли ему легко переносить холод.

Услышав голос своего третейского судьи, дети стушевались. Чью сторону он займет на этот раз, они не знали. И потому притихли, ожидая скорой развязки. Черный с легкостью провоцировал других на конфликт, пробуждая в них самые разные эмоции.

- Ты что тут забыл, червяк недокормленный? - Комаров был вне себя от того, что перепалка с детьми неожиданно стихла не по его воле.

Черный уставил свои маленькие, тонущие в тени глазниц, зрачки на Комара.

- Что ты зыркаешь на меня?

- Другого повода не нашел с детьми хреном померяться? – со злостью в голосе, но не громко, говорил Черный.

- Закрой пасть, недоросль, - встрял синелысый. – Или попадет также как и этим.

- Что, отшлепаете меня также как вы друг друга вчера?

Дети начинали хихикать. Впрочем, все, до кого долетели слова Черного, не скрывая улыбок, начали вспоминать как в доме Комарова вчера раздавались многозначительные крики.

- Пасть прикрой! – закричал Комаров. – Ты ни черта не знаешь!

- Может я не знаю, молод еще. Но вы-то, поди, уже все смогли друг о друге узнать. И куда бить и как долбить.

Округа заливалась неподдельным смехом. И больше всего смешила реакция Комарова на то, как он ведется на слова неоперившегося подростка.

- А теперь самоутверждаетесь с детьми. Два извращенца. Вас что, возбуждает детский крик? После этого хлестать друг друга приятнее? Так заводит, что ли?

Синелысый выронил рисунки и ринулся с кулаками на Черного. Разрезав толпу детей, он схватил подростка за грудки и начал трясти его.

- Малолетка, твой язык можно ведь и вырвать!

- Ну, попробуй. А потом всем расскажешь, как живется у ночных…

- Максимум меня посадят в карцер, - тряся парня как куклу, шипел синелысый. – И тебя со мной, как соучастника драки. Вот там и согреемся.

Зрачки Черного дрожали от напряжения. Он был немного напуган, но старался не выпускать уверенности из рук. Синелысый схватил парня за горло одной рукой и поднес к его лицу кулак.

- Ну что, где твоя удаль молодецкая?

Закричали дети. Внезапно они обрушились с кулаками на синелысого. Они пинали его по ногам, девочки щипали, дергали его за одежду. Синелысый опешил. Черный вырвался из его цепких рук и ухитрился оттолкнуть обидчика так, что тот грохнулся на землю. Дети рассыпались в стороны.

- Маленькие ублюдки, - шипел Комаров. – Староста на вас управу найдет.

- А ты пойди и его отшлепай, может тогда он тебя выслушает, - язвил Черный.

Он увидел, что дети держат помятые листки, которые недавно были в руках у синеголового.

- Гаденыш, - синелысый встал на ноги и готов был ринуться на детей.

- Может хватит уже? – за спиной раздался голос Саты.

Комар с синеголовым обернулись.

- А что без подружки? - язвительно пылал Комаров.

- Так вот из-за чего это все, - хмыкнула Сата.