Страница 34 из 129
Жизнь в колхозе шла своим чередом. Наступила почти середина лета, и все производственники в спешном порядке готовились к началу уборочной кампании. Работа в мех. мастерской не просто кипела, а горела и плавилась. Трактористы, на пару со стареньким сварщиком дядей Петей, ремонтировали жатки с комбайнами. Я не переставала удивляться находчивости простого русского человека. Комбайны, образца тысяча девятьсот какого-то года, были ходячими развалинами. Каким-то совершенно непостижимым образом мужики умудрялись собрать из этого металлолома вполне работоспособный агрегат. То ли потому, что выхода иного у них не было, то ли из-за того, что дядя Петя всё время варил в пьяном состоянии. К слову, его трезвым уже лет десять никто никогда не видел.
В спешном порядке расчищали, белили и подметали ток, подготавливая его к приемке зерна. Калибровали весы и затаривались соляркой. Я же озадачилась расценками на уборочные работы. Те, которые существовали, меня крайне не устраивали. Нужно было с этим что-то делать.
- Я это согласовывать не буду, при всем моем уважении к тебе, - заявил Луганский, поднимая глаза от документа с расценками.
- Почему это? – поинтересовалась я.
- Их дальше не пропустят.
- Вот когда не пропустят, тогда и будем думать. Поставь свой автограф.
- Это бессмысленная трата времени, - упирался он.
Я начинала тихонько злиться.
- Подписывай, - прошипела я.
Луганский судорожно сглотнул, но уверенно покачал головой.
- Если не подпишешь, я поеду самолично в город и согласую без твоей подписи, - предупредила уже не на шутку взвинченная я.
- Вперед и с песней, - ухмыльнулся Васек и протянул мне документы. - Потом посмеюсь, когда Глеб Игнатьевич вышлет обратно бандероль с твоими прекрасными конечностями.
Мои глаза предупреждающе сузились. Сейчас я походила на кобру, готовую в любой момент броситься на врага. Ну, мне, по крайней мере, очень хотелось так выглядеть.
- Спорим, что я его уговорю, - сказала я, протягивая ладонь.
Глаза директора хитро блеснули.
- На поцелуй.
Вот знает, гад, что нужно просить то, чего ему просто так не обломится.
- Договорились.
Мы решительно пожали друг другу руки. Васек обхватил мое запястье и дернул на себя. Да так, что я почти распласталась на его столе.
- Проиграешь, солнышко, - сексуально понизив голос, выдохнул он мне в ухо.
И так у него это получилось, что мурашки прошлись по всему позвоночнику. Хулиган!
Я в ответ коварно усмехнулась.
- Посмотрим.
Многообещающе подмигнула и мягко высвободила свою ладонь. Васек нахмурился и, не сводя с меня подозрительного взгляда, заметил:
- Что-то мне подсказывает, что я сильно продешевил.
Что я на это могла ответить?
- Может быть, Василий Михайлович.
Теперь-то он, как никто другой, знал, что на меня где сядешь, там и слезешь. В минувшие выходные мужчина лично убедился в моих садистских наклонностях, когда делал забор. Васек, когда соглашался на данное мероприятие, не знал, что забора не меньше, чем картошки. Он, бедный, еще после нее, родимой, не отошел.
Я же, осознав, что в воздыхатели попался не просто бугай, а бугай, у которого руки откуда надо растут, вцепилась в него мертвой хваткой. Да так, что к тому времени, как забор был закончен и даже покрашен, у Васька не оставалось сил на то, чтобы идти со мной на свидание.
Вышла из кабинета полная решимости выиграть пари во что бы то ни стало. Улыбнулась своим мыслям. Директор еще не знает, что я у него запрошу в случае его проигрыша.
Тут взгляд упал на нашу секретутку. Она с самым безобидным видом красила ногти лаком своего любимого баклажанового цвета. Вонь из-за этого в приемной стояла неимоверная.
- Тамара Сергеевна, - как рявкну я дурным голосом, - вы не слышали, как вас директор звал?
Она подпрыгнула на своей объемистой части тела, как ужаленная, чуть не опрокинув пузырек с лаком.
- А?
- Вас Василий Михайлович зазвался. Просил кофе и конфеты. Срочно!
Эта клуша, словно заспанная муха, наконец очнулась и подорвалась к двери директорского кабинета. Я остановила ее предупреждающим жестом.
- Осторожнее, он там та-а-акой злой.
Тамара Сергеевна уже по опыту знала, что если у Луганского побывала я, то он орет на всех как потерпевший. Глазки ее забегали в поиске выхода из ситуации.
- Что ж делать? Конфет-то нету, - она бросила на дверь страдальческий взгляд. - Я тогда сразу в магазин. Ага?
- Да-да, - закивала я.
Шумя, как стадо слонопотамов, баклажаниха схватила из сейфа деньги и поскакала в магазин. Я злорадно потерла ручки. Сделал гадость – сердцу радость.
Вышла из приемной вслед за Тамарой Сергеевной и решила не терять времени даром, а готовиться к встрече с финансовым директором. Пришла в свой уже уютный и обжитой кабинет и опустилась в белоснежное кожаное кресло. Любовно погладила его. Всё же есть от Васька польза. Вот какое я у него кресло отжала. Андрюха обзавидовался.