Страница 26 из 129
Утро следующего дня началось для меня очень странно. Прозвонил треклятый будильник, который я завела на пять утра. Моя мстительная рука его благополучно заткнула, запихнув под матрас. Только я стала уплывать обратно в объятия Морфея, как под окнами заорали кошки. Ну что за жизнь! Затем я вспомнила, что сегодня у меня по плану картошка.
Открыла глаза, хмуро уставилась в потолок и тут же скривилась от боли в затылке. Утро и похмелье. Что за дрянь мы вчера пили с Андрюхой?
Еще немного полежала. Собрала всю свою богатырскую волю в кулак и встала. Зеркало отразило неумытое, нечесаное зомби, которого забыли упокоить. Хорошо хоть косметикой почти не пользуюсь, а то вообще было бы страшно смотреться.
Тут с кухни донеслись чудные ароматы, и желудок громко напомнил мне, что вчера кроме кофе и трех кусочков сыра из кавказского кафе в нем ничего не было. Пора кормиться.
Трусцой проскакала на кухню. Баб Валя пекла блинчики. Меня уже перестало удивлять ее раннее пробуждение. У дедов был четкий режим. Если встали в пять утра – это уже проспали.
Я шкодливо обогнула старушку и стащила один блинчик. Старушка запричитала и стала разливать чай. Я бы помогла ей, честно, если бы руки не тряслись после вчерашнего. Да, напились мы вчера знатно.
Пока я отпивалась чаем и отъедалась блинчиками, к калитке подъехал белый внедорожник. Сначала я удивилась. Чего это Васек с утра пораньше забыл? Тут вспомнился наш вчерашний разговор, и моя зомбированная тушка застонала.
Если честно, не думала, что Луганский снизойдет до того, чтобы прибыть лично. Такого директора нужно занести в красную книгу. Обычно они жуткие лентяи.
- Валюшка! – раздался голос деда Сени от двери. - К нам гости!
Я обернулась, и блинчик так и застыл на полпути ко рту. Не думаю, что увижу более шокирующее зрелище, чем Луганский в шортах и майке. Стоит заметить, выглядел он очень даже неплохо, если абстрагироваться от образа начальника. Правда, на мой вкус, сбросить бы ему с десяток килограмм и пресс подкачать.
- Здравствуйте, - вежливо поздоровался Васек, сияя улыбкой.
- Зд-д-драсте, - немного заторможенно отозвалась я.
Баб Валя стала суетиться вокруг знатного гостя. Усадила его за стол. Выдала кружку с чаем. Наложила гору блинчиков. Налила сметанки, варенья. Что-то я ревновать уже начинаю.
Сидим. Едим. Думаем. Вернее, думаю я. На кой черт я этого гамадрила пригласила на совместную прополку? Если б знала, что он столько ест, никогда б не позвала. Тоскливо вспомнила о замоченных шашлычках в холодильнике. Вечером жарить собрались. Делиться придется.
За столом велась занимательная светская беседа. Дед с бабкой все охали да ахали, обрадованные внезапно заделавшемуся в помощники Ваську. Меня же только грела мысль о том, как Васек с высунутым языком будет ползать по полю с тяпкой.
Наконец, мужчины пошли на улицу.
- Жень, ты бы пошла, причесалась что ли. К ней жених в гости приехал, а ей хоть бы хны. Сидит тут лахудра лахудрой, - укоризненно сказала баб Валя.
- Жених? Пф-ф-ф, - фыркнула я. - Он не ко мне приехал. Это он отрабатывает.
Баб Валя непонимающе уставилась на меня.
- Он попросил одну работу срочную сделать, - усмехнулась я, глядя в окно, где дед Сеня Ваську выдает свою лучшую тяпку, - вот он и отрабатывает.
Глаза у старушки стали круглые, как блюдца.
- Сильна девка – над мужиком издеваться, - пораженно прошелестела она, но тут же улыбнулась. - Молодец!
Я рассеянно взлохматила косую челку и поплелась умываться. Зомби потихоньку становится человеком.
Ровно через пятнадцать минут, бодрая и причесанная, я в коротеньких шортиках, майке и бабушкиной панамке шла в сторону огорода. Быстрее начнем – быстрее кончим. Пока еще солнце сильно не припекает. Ближе к обеду можно будет и заняться проектом.
Чуть позже с некоторым отчаянием осознала, что ни к обеду, ни после обеда, ни даже к вечеру проектом не займусь, потому что проклятой картошки конца и края видно не было. Тяжело вздыхая и пыхтя, тоскливо рубила сорняки тяпкой и поглядывала на своих собратьев по несчастью. А они были бодры, словно и не работали последние пять часов под палящим солнцем. Дед Сеня немного прихрамывал, видно больная нога устала, но в целом полол с неплохой скоростью. Васек и вовсе походил на огромный мотоблок с культиватором. Шел напролом, почти не делая перерывов. Локомотив у него вместо сердца, что ли? Лишь изредка прикуривал легкие сигареты и тыльной стороной ладони утирал со лба пот.
К слову, Васек работал вдвое быстрее меня. Его широкая потная спина так и маячила впереди, немного отвлекая от процесса. Признаюсь честно, что если бы ни Васек, то я бы давно смоталась отсюда. Но я ж гордая. Потому тихо поминая недобрым словом картошку, сорняки и изверга, что придумал огород, медленно коптила вслед за мужчинами.
Вскоре моей персональной каторге пришел если не конец, то небольшой перерыв – пришла баб Валя и позвала всех на обед. После холодненькой окрошки на домашнем квасу я почувствовала себя заметно лучше и даже поспорила с Луганским на одну грядку, что быстрее управлюсь, чем он, с уже начатой полоской.
Кто проиграл, догадаться несложно. Конечно, я. Локомотив имени Василия Михайловича разгромил в пух и прах дохлую кобылку, которой я себя начала чувствовать к вечеру. Каюсь – отрабатывать не стала и позорно попросила пощады.