Страница 3 из 68
- Ну да – ну да, - согласно покивала я, - для разнообразия, в этот раз с..кой побуду я. Я требую возмещения убытка или отработки этой суммы. И если я ещё раз узнаю, учую или увижу радом с вами хоть каплю спиртного, я вас просто засажу за решетку, за кражу.
- Не стесняйся, лапочка, - наконец он стал похож на того Игоря, которого я знала, - можешь сей момент затевать арест, денег у меня нет, а смысла бросать пить я не наблюдаю. Чао! – он послал воздушный поцелуй и вышел из кабинета.
Я поднялась из-за стола и подошла к большому окну, нервно обхватив себя руками. Меня не просто трясло, меня колотило, но не от ярости или злости, а от воспоминаний, от того унижения, что я переживала за годы учёбы. Сами собой, не слушаясь моего желания запрятать их поглубже, в памяти вылезали фрагменты юности. Вот Лерка и Катька, толкают меня в лужу, на заднем дворе учебного заведения, из-за того, что я не решил их вариант по математике на отлично, успела ли я решить свой, вовсе никто не интересовался. Девки начинают ржать, когда я плюхаюсь в вязкую вонючую жижу, Игорь, который стоит чуть в сторонке, подхватывает, издевательства надо мной не вызывают в парне никаких эмоций кроме веселья. Вот кто-то, ради прикола выливает в мой рюкзак клей, веселится весь класс, кто заводила я была не в курсе, но вряд ли это тихушник Вася, вероятнее всего так развлекается наша звезданутая троица, они кстати смеются громче всех. Вот Лерка таскает меня за волосы, из-за того, что я убиралась в кабинете за неё и это увидела наша классная и поставила девице двойку по поведению. Леркины друзья лишь брезгливо фыркают стоя поодаль.
Сколько всего за десять лет учёбы было, аж дурно становится. Я выдержала. Вытерпела. Сейчас я никому не позволю, да никто и не посмеет так себя со мной повести.
Опять попыталась оттереть ладони, но вовремя остановилась, лишь легким касанием оправила юбку. Всё изменилось! Я много работала, чтобы добиться того, что имею. Ещё в седьмом классе я поняла, что с небес на меня ничего не упадет.
Игорь
Кисть предательски дернулась из-за чего бутылка звякнула горлышком о стакан, в мозгах эхом отозвался перезвон, заставляя поморщиться. Всё это началось, когда позвонил Саныч и сообщил, что я должен явлюсь перед очи её величества, царицы-директрисы. Именно тогда заболела голова. Пиво, купленное по дороге, не облегчило похмелье. Потом ещё орала эта пигалица, каждым своим воплем разрывая мои мозги. Школа… Махом выпил, железный обруч сжимавший виски потихоньку стал отпускать, теперь я мог встать и попробовать удовлетворить своё любопытство. Отыскал один из так тщательно собираемых мамой фотоальбомов, всё правильно, мне нужно было фото девятого класса, там все мои одноклассники были подписаны, по-другому я их точно не опознаю. Да и фамилия директрисы – Селиванова, что-то мне напоминала.
Я сощурившись выглядывался в нечеткие от времени буквы, очень долго фотография висела в рамочке, на стене в гостиной, мама питала к ней странную любовь. Селиванова Мария наконец-то различил глаз, я поднял взор повыше, и моя челюсть стукнулась об стол от удивления. Не фига ж себе, это сколько бабла положено, на облагораживание фасада, а сколько орального труда девка провела и вовсе молчать надо. Да уж, без фотки я бы не вспомнил эту замухрышку, с серым крысиным хвостиком, спрятавшую свою прыщавую физиономию за огромными дурацкими очками.
Пытался воскресить какие-то воспоминания с ней, да всё в пустую. Вроде бы помогала Лерке и Катьке, в трудностях постижения азов образования, но девчонкам это образования по большому счёту никуда не впилось. Я знал, что после получения аттестатов обе обрели спонсоров и жили припеваючи, по крайней мере пока мы общались. Лет пять назад я их потерял из поле зрения…пять лет назад я всё потерял…
Наполнил стакан и осушил его, водка немного обожгла горло, но очень скоро она принесёт успокоение. Я забуду. Забуду всё, что меня мучит. Забуду, как ушел отец. Неожиданно. Просто в один из дней, в обед позвонили из его фирмы и сказали, что он умер. Просто так. Среди бела дня. От сердечного приступа, сидя в своём рабочем кресле. За двенадцать месяцев угасла мамулька. Она не смогла смириться с тем что осталась одна. Они с папой были как птички неразлучники, нет наша семья не была идеальной, родители ругались и даже ссорились, но всегда мирились. Он никогда не уезжал без матери в командировку. Они не представляли существования друг без друга.
После смерти матери, меня очень скоро попёрли из отцовской фирмы. Точнее она была не только отцовской, их было несколько компаньонов. После смерти родителей мне достался пакет акций, а вот место видимо к нему не прилагалось. Я постоянно искал работу, куда-то брали, но я ненадолго задерживался. Знаний им моих видите ли не хватало. Что поделать, коль скоро я в принципе не готовился особо работать. Да и зачем? На счетах были деньги, был отец, было место в фирме…было…Деньги закончились стремительно, за ними пришла очередь акций, потом пришлось сменять квартиру, и ещё раз, и ещё… Я всё урезал свои потребности, но финансы исчезали как вода, попавшая на песок. Не долго рядом оставались приятелей, а после и друзей. За пять лет я из заместителя генерального директора опустился до охранника, сменил квартиру из высотки на Котельнической, на мелкую однушку на окраине Москвы. Не надо думать, что я ничего не делал, какое-то время трепыхался, пытался чего-то добиться, но только налетал на стену безразличия. Я налил ещё, было жалко свою потерянную жизнь, я уже никогда из этого не выберусь. Жалею себя? Да, ведь больше никто этого не делает. Когда была жива мать, она меня всегда жалела, и я не позволял себе сдаваться, а сейчас даже воды никто не подаст буду от жажды подыхать. Да пошли они все! Я скрипнул зубами. На смену жалости к самому себе приходила злоба на весь мир.