Страница 11 из 68
- Алиса ты большая девочка?
- Да, - личико ребёнка наполнилось серьёзностью и ответственностью.
- Мы сейчас в больницу, а ты останешься дома и посмотришь мультики. Ты телевизор включать умеешь.
- конечно, - расплылась в улыбке деваха.
- Вот и отлично! Ничего не бойся, у тебя вон какой серьёзный защитник есть, - кивнул на «мохнатого таракана», - Маша на выход, - сказал уже женщине.
Аккуратно положив пожилую даму на заднее сидение сам вскочил за руль, медлить нельзя. Маша указывала дорогу, а я гнал как сумасшедший. Я должен успеть, хотя бы в этот раз, боже, не дай человеку умереть у меня на руках!
До больницы долетели в пять минут, заезд на территорию преграждал шлагбаум с торчащей рядом будкой:
- Нам в приёмный покой, - опустив пассажирское стекло крикнул я охраннику.
- На машинах на территорию нельзя, - лениво протянул он, даже не удосужившись отвлечься от монитора телефона.
- У меня человек умирает, - разозлившись заорал я
- У всех умирают, - философски откликнулся охранник так и не подняв на нас глаза, - машину на парковку. Идите в приёмный покой, там вам скажут, что делать.
Я, изрыгая матерные ругательства, выскочил из машины и с осторожностью вынул заднего сидения даму. Дальше голова уже работала в каком-то экстренном режиме. Я ломанулся на территорию больницы, по пути спросив у какой-то бабки где приёмный покой. Распахнув дверь ногой ввалился в небольшую комнатку. Вдоль стен стояли стулья, на которых сидели несколько пациентов и не вникая в злобные вопли оных и крик медсестры вошел в кабинет врача.
- Пульс слабый, без сознания – выдохнул я, уложив женщину на кушетку, не обращая внимание на пациентку на стуле, - пожалуйста, она умирает, - лишь бы спасли, если я ошибаюсь, я передо всеми извинюсь, что угодно сделаю, но сейчас надо уверится, что она выживет.
Врач, высокий мужчина с усталым лицом, не начал на меня кричать и выгонять из кабинета, а молча подошел к кушетке и пощупал пульс, когда около него возникла ругающаяся на меня медсестра, он ещё что-то щупал, оттягивал веко больной, светил в глаза фонариком.
- Лиза, быстро каталку, - бросил он ей, не реагируя на вопли, - выйдите пожалуйста, я приму вас через пару минут, - обратился он к пациентке, - родственник? – спросил уже меня.
- нет, - в этот момент у дверей кабинета появилась Маша, - вот она, - махнул рукой в сторону женщины и устало вышел из кабинета.
Я с трудом опустился на ободранное дерматиновое кресло и обхватил ладонями лицо. Господи пожалуйста! Перед глазами встало воспоминание многолетней давности. Я тогда пришел домой сразу после работы, девчонки звали на дискотеку, и я заскочил переодеться:
- Мам, я дома, - крикнул из коридора.
Квартира утопала в непривычной тишине. Странно, обычно к моему приходу мать толклась на кухне. Это единственное, что поднимало её с постели, приготовить мне поесть. Она сильно сдала за последний год после смерти отца, всё больше лежала. Я загляну к ней в комнату, сумерки уже заволокли помещение, выбеляя мать, лежащую на кровати, под светлым пледом. Я решил, что она спит и уже уходил, прикрывая дверь, но что цепануло глаз. Я по сей день не скажу, что мне показалось не так, но я открыл дверь обратно, вошел в комнату и подошел к кровати. Мама так мирно лежала, я захотел подтянуть ей плед и слегка коснулся руки. Я отдернул пальцы, её кисть была просто ледяная, кинулся щупать пульс, он ели теплился, и я заметался, как металась сегодня Маша. Как хорошо, когда в стрессовой ситуации рядом есть менее заинтересованное лицо, ведь даже самый сильный человек теряется, когда случается горе с кем-то из его близких.
Минут через пять только до меня дошло, что надо вызывать скорую. Пока они ехали я раз пять позвонил на станцию, просил, умолял, сулил большие деньги если они приедут быстрее, но московским дорогам было наплевать на меня и мою маму. Врачи прибыли через тридцать минут, осмотрев срочно погрузили в машину, разрешив мне поехать с ними. Когда машина тронулась обнаружилось что у матери нет пульса. Всю дорогу до больницы врач делал ей искусственный массаж сердца, а медсестра дыхание рот в рот, но до больницы мы довезли только тело. Мама видимо решила, что с неё довольно этих мучений и ушла.
Помню я вывалился из кареты скорой помощи будто пьяны и шатаясь побрёл куда глаза глядят, мне что-то кричали врач с медсестрой, но я их не слышал. Не хотел слышать. А потом я пил. Пил так, что этих трёх дней запоя я не помню. Очнулся на третье утро у себя под дверью, ключи я умудрился потерять. Я чуть было не опоздал на похороны собственной матери, которые устроил компаньон отца, уж не знаю, как врачи на него вышли. Я не мог по нормальному проводить в последний путь самую любимую женщину своей жизни. Всё было не так как она любила и хотела бы и во всём это был виноват компаньон. Я глотал злые слёзы стоя на кладбище, где маму подхоранивали к отцу, я давился на поминках водкой, пытаясь забить то жмущее чувство в груди, которое меня не покидало. Я бродил по квартире и рыдал в голос, когда всё закончилось. Мама почему ты меня оставила?!
Прошло около десяти лет, а я помнил всё до мельчайших деталей, будто это было вчера. Нестерпимо захотелось напиться. Напиться так, чтобы забыть всё, и смерть родителей, и сегодняшний день. Господи помоги!