Фроанхельская битва

— Уверены? — Тан Анлетти подошёл ближе и заглянул ему в лицо. — У меня не было никого, но у вас есть я. Вам необязательно совать голову в пасть ко льву прямо сейчас. Вполне можете год-другой подождать.

— Всё равно нет. Я уже всё решил.

Тан Анлетти задумчиво склонил голову, скрестил руки на груди и стоял так, наверное, целую минуту в гробовой тишине, пока наконец не заговорил снова:

— Условие первое. Вместо меня, с вами в столицу отправится сений Брыгень. Временно я перепоручаю ему полномочия Тёмного тана. Он будет за меня говорить в Малом совете, и его голос в любых вопросах, касающихся военных действий, должен быть решающим. Вы согласны?

— Звучит разумно. Согласен.

— Условие второе. Вы носите кольцо отца на пальце с этого дня и до самой смерти не снимая.

— Эмн… не получится, — Талиан снял с шеи цепочку и показал кольцо. — Оно сваливается с любого пальца.

— Тогда попробуйте надеть моё.

После нескольких безрезультатных попыток тану Анлетти удалось стянуть с безымянного пальца кольцо. Полночно-чёрный иолит с глубоким фиолетовым отливом почти ничем не отличался от камней на рукояти «Кровопийцы», разве что казался мельче и был овальной формы. Вроде, обычное кольцо, но…

В их первую встречу тан Анлетти начал с того же. Не может быть, чтобы это было простым совпадением.

— В чём смысл этого условия? — спросил Талиан, не спеша надевать кольцо.

— Где бы вы ни были, я буду знать, живы ли, ранены ли, грозит ли вам опасность, и всегда смогу найти. Даже из-под земли достану, если придётся, — Тан Анлетти усмехнулся, но как-то дёргано: угол губ приподнялся на мгновенье и почти сразу упал. — Когда-то давно нам с вашим отцом эти кольца помогли выжить. Надеюсь, не подведут и сейчас.

— И это всё? Никаких других эффектов?

— Кольца парные, — многозначительно добавил тан Анлетти, но, когда Талиан вопросительно приподнял бровь, вздохнул и разъяснил: — Если я умру, вы тоже узнаете об этом первым.

— Каким это образом?

— Наденьте кольцо — и всё поймёте сами.

Талиан недоверчиво хмыкнул. Звучало, прямо скажем, не очень, но выбора у него не было. Он надел кольцо на указательный палец правой руки — его Талиан ломал дважды, костяшка там была заметно толще, — и оно вроде бы не свалилось сразу, хотя село неплотно.

Несколько раз сжав и разжав кулак, Талиан понял, что массивный камень мешается и к его присутствию на пальце ещё придётся привыкнуть.

— Отдайте теперь моё.

Тан Анлетти протянул руку, и Талиан снял кольцо отца с цепочки. Когда оно оказалось у мужчины на пальце, в ушах уверенно и сильно застучало второе сердце — вразнобой с его собственным.

— Я что? Буду слышать это всегда?!

— Где-то за сутки привыкните и перестанете замечать.

Талиан скрипнул зубами. Что за гадство! Нельзя было предупредить сразу? Хотя… Что бы это изменило?

Вздохнув, он спросил:

— Какие ещё будут условия?

— Если я попрошу вас не рисковать жизнью, вы меня послушаете?

Подумав немного, Талиан покачал головой.

— Вот и я так подумал, — с этими словами тан Анлетти опустился перед ним на одно колено, снял с шеи треугольник и, вытянув его на ладони, заговорил громко и торжественно: — Я, при рождении получивший имя Летти. Я, позднее нарёкший себя Анлетти. Я, дитя Фиалона, Шестнадцатого Тёмного тана, и гердеинской принцессы Сарафетти, тёти правящего императора Джерисара Второго. Я, властитель Зенифы и Семнадцатый Тёмный тан, прошу императора Талиана Шакрисара, сына Гардалара Фориана Язмарина из рода Монгейлов, принять мою клятву.

Тан Анлетти замолк, собираясь с мыслями, и Талиан едва ли не кожей ощутил жадную, ждущую тишину. Многотысячная толпа, окружившая их плотной стеной, молчала. Сотни мужчин и женщин стояли без всякого движения, боясь даже дышать, чтобы не пропустить ни слова.

— Быть верным вам, пока воля ваша и деяния служат благу Морнийской империи — клянусь! Быть вашей опорой в любом начинании, источником мудрости и знаний — клянусь! Защищать вас от врагов внешних и внутренних — клянусь! Разум мой, сила моя, воля моя — всё ваше. Используйте их с пользой, мой император. Именем Величайших, венценосного Адризеля и жён его Суйры и Рагелии, принимаете ли вы мою клятву?

Пока тан Анлетти говорил, из-за туч выглянуло солнце. Дождь ещё продолжал капать, но день перестал казаться мрачным и хмурым. Людские лица вокруг озарило светом, и только тан Анлетти, накрытый его тенью, сливался с чёрным пятном в своей коричневой тунике и таком же тёмном плаще.

Талиан молчал, и по толпе поползли шепотки. С каждым вдохом, с каждым ударом сердца люди шептались всё громче, пока не заговорили все разом, в полный голос.