Аркадия

Леди Крум. Нескончаемо! Тупо! Монотонно! Я с ума схожу! Придется вернуться в город.

Септимус. Ваша светлость может остаться здесь. А князь Зелинский пусть возвращается в город и не докучает вам своей музыкой.

Леди Крум. Да я о паровой машине Ноукса! (Понизив голос, Септимусу.) Вы что же — дуетесь? И дочь, чего доброго, научите угрюмству? Не потерплю.

Томасина (не вслушиваясь). Что, маменька?

Томасина по-прежнему погружена в чтение. Леди Крум прикрывает стеклянную дверь.

Шум двигателя стихает.

Ханна захлопывает одну из "садовых книг", открывает следующую. Изредка делает пометки в блокноте.

Музыка смолкает.

Леди Крум (Томасине). И чем мы сегодня занимаемся? (Пауза.) Ясно, что не хорошими манерами.

Септимус. Мы рисуем.

Леди Крум (бросает взгляд на работу Томасины). Геометрия. Одобряю.

Септимус. Одобрение вашей светлости — моя главная и неизменная цель.

Леди Крум. Не отчаивайтесь, мой друг. Старайтесь. (Нетерпение гонит ее к окну.) Где же Ноукс? Все-таки Дар Браун был воистину дар, а Ноукс — настоящая бездарь!!! (Раздраженно выглядывает.) А-а, теперь он ищет свою шляпу. Больше ему перед дамой и снять нечего. (Возвращается к столу, дотрагивается до горшка с далиями.)

Ханна сидит, откинувшись на стуле. Она поглощена чтением "садовой книги".

Леди Крум. За далии, что прислала вдова, можно простить даже женитьбу брата. Слава Богу, обезьяна укусила мужа, а не жену. Во-первых, несчастное животное непременно бы отравилось. А во-вторых, мы теперь единственные в королевстве обладатели далий.

Ханна встает, продолжая читать.

Я послала одну далию Чатсвортам. Герцогиня была в восторге. Когда я приехала с визитом в Девонширский дом, она рассыпалась в благодарностях. Кстати, ваш друг обретается там в качестве придворного поэта.

Ханна выходит за дверь, за которой скрылись Валентайн и Хлоя.

Томасина хлопает книгой об стол.

Томасина. Я же говорила! Ньютон рассчитывал, что наши атомы покатятся от рождения к смерти прямиком, согласно законам движения. Ан нет! Я знала, что детерминизм несовершенен, он же прет напролом! И, похоже, этот господин нашел причину.

Леди Крум. Причину чего?

Томасина. Поведения нагретых тел.

Леди Крум. Это геометрия?

Томасина. Это? Нет. Я презираю геометрию. (Дотрагивается до далий и добавляет — почти про себя.) Госпожа Чейтер тоже знает, как распаляются тела. Она может опровергнуть Ньютона в два счета.

Септимус. Гоббс[34] утверждает в «Левиафане», что геометрия — единственная наука, которую Господь с радостью дал человечеству.

Леди Крум. И что он имел в виду?

Септимус. Господин Гоббс или Господь?

Леди Крум. Я не поняла ни одного, ни другого.

Томасина. К черту Гоббса! Горы — это не пирамиды, а деревья — не конусы. Господь, наверно, любит только архитектуру да артиллерийскую пальбу — иначе дал бы нам еще какую-нибудь геометрию, не евклидову. Она ведь существует другая геометрия. И я ее открою, уже открываю — методом проб и ошибок. Верно, Септимус?

Септимус. О да, миледи. Весь пыл расходуется пока на пробы и ошибки. Очень верно сказано.

Леди Крум. Сколько тебе стукнуло сегодня?

Томасина. Шестнадцать лет и одиннадцать месяцев, маменька. И еще три недели.

Леди Крум. Шестнадцать лет и одиннадцать месяцев. Надо побыстрее выдать тебя замуж, иначе останешься старой девой — от избытка образованности.

Томасина. Я выйду замуж за лорда Байрона.

Леди Крум. Вот мужлан! Не удосужился меня известить!

Томасина. Ты с ним говорила?

Леди Крум. Разумеется, нет.

Томасина. Где ты его видела?

Леди Крум (с некоторой горечью). Везде.

Томасина. А ты, Септимус?

Септимус. В Королевской академии, куда я имел честь сопровождать вашу маменьку и князя Зелинского.

Томасина. Что делал лорд Байрон?

Леди Крум. Позировал.

Септимус (тактично). В стенах Академии его рисовал профессор живописи, господин… Фюзели.

Леди Крум. Позы были самые разные. Запечатлеть удалось далеко не все. А спутница Байрона вообще опрокинула все устои Академии. У них принято, чтобы дамы-зрительницы тело прикрывали, а модели открывали. А она была чересчур… одета. Ладно. Все! Кончено! Пусть катится ко всем чертям и Каролинам!.. А тут еще Ноукс! Ведет себя в саду, точно слон в посудной лавке.

Входит Ноукс.

Томасина. Император Нерегулярных парков!

Она принимается чертить график, который окажется третьим предметом в папке, дожившей до наших дней.

Леди Крум. Господин Ноукс!

Ноукс. Ваше сиятельство…

Леди Крум. Что вы со мной делаете?

Ноукс. Все идет превосходно, уверяю вас. Медленнее, чем намечалось, но клянусь — плотину починят в течение месяца.

Леди Крум (бьет кулаком по столу). Тихо!

В тишине слышен только стук парового двигателя.

Слышите, господин Ноукс?

Ноукс (довольный и гордый). Усовершенствованный паровой насос единственный в Англии.

Леди Крум. Вот именно! Если б такая штука была у каждого, что ж… Я бы приняла это зло как неизбежное, без жалоб и упреков. Но терпеть единственный на всю Англию усовершенствованный паровой насос! Нет, сэр, я этого не вынесу!

Ноукс. Миледи…

Леди Крум. А главное, ради чего?! От моего озера осталась заболоченная яма. Зачем — непонятно. Может, вы хотите собрать на этом болоте бекасов и вальдшнепов из окрестных графств, да перестрелять всех до единого? Вы нарисовали лес, а на деле? Жалкая плантация! И листва у вас грязная! И водопад — жидкая грязь. А гора — просто грязный карьерный отвал, из которого вы берете грязь дл ваших грязных нужд. (Указывает в окно.) А там что за коровник?

Ноукс. Эрмитаж, миледи. Иными словами: скит, приют отшельника.

Леди Крум. Нет, коровник!

Ноукс. Мадам, уверяю вас, домик получится вполне удобный. Мы отвели подземные воды, положили фундамент, там будут две комнаты, чулан под скатом крыши, каменный камин с дымоходом…

Леди Крум. И для кого все это?

Ноукс. Как? Для отшельника.

Леди Крум. Ну и где он?

Ноукс. Простите, не понял…

Леди Крум. Какое право вы имеете строить эрмитаж без отшельника?

Ноукс. Но, мадам!..

Леди Крум. Не спорьте, господин Ноукс. Если я заказываю фонтан, подразумевается, что в нем будет вода. Итак. Какими отшельниками вы располагаете?

Ноукс. У меня их нет, мадам…

Леди Крум. Нет?! А у меня нет слов!

Ноукс. Отшельник найдется, мадам! Можно дать объявление.

Леди Крум. Объявление?

Ноукс. Ну да. В газету.

Леди Крум. Если отшельник читает газеты, на него нельзя положиться.

34

Гоббс Томас (1588–1679) — английский философ. «Левиафан» (1651) — философский труд, объемлющий все грани человеческого бытия.