Страница 11 из 132
Поддаваться нельзя. Даже злысть не заставит умного волшебника действовать себе во вред. Зло творит тот, кто изначально способен на него. Кто не может противостоять собственным слабостям, корысти, гневу. Кто ценит свои интересы выше интересов других. Кто любит только одного себя. Этой простой мантре учили в самом начале учебы. Её знал каждый. Вот только не все следовали.
— Да что там карман, — фыркнула банановая голова. — Целые штаны!
— О! Так и до сюртука дорастёшь, который надеть не на... — начал Синдибум, но прикусил язык, чуть не брякнув лишнего, и постарался перевести тему. — Как ты поживаешь? Говорят, шишига забегала.
Морок засеменил верёвками, подбираясь поближе.
— Огромная, — закивал он. — Язык, как лестница на нашей башне. Глаза с циферблат Дененочных часов. А зубищи… Вот если ты встанешь и подпрыгнешь, вот такого размера. Но я ей, конечно наподдал! Глаз подбил и лапу вывихнул. Летела с моего балкона, аж в ёлку вмазалась.
Пуговица покраснела, а рубиновые глаза вылезли из дыр.
— Ну да, ты же наш дух-защитник, — ухмыльнулся Арий. — Башню от чудищ охраняешь.
— Да на меня даже Злыстное время не действует, — распалился Морок.
— Пока ты на балконе и тебя наведённые магами чары защищают, — кивнул Синдибум, уже не в силах сопротивляться затмившей сознание злысти. — А как слетишь, вмиг озвереешь.
Мусорная фигура завертелась, подскочила и зашагала по замызганным перилам.
— Я бесстрашный страж. Самый, самый могучий дух! Меня из угла ураганом не выкорчуешь!
— Поспорим? Да тебя даже колдунежда-невежда в лес отправит.
— Меня? — взъярился Морок. — Плохо же ты думаешь о духах-защитниках.
— А что мне о вас думать? — удивился Арий. — У волшебников и других дел хватает. Спорим или струсил?
Он протянул руку, но тут посреди балкона между ним и мусорной фигурой вспыхнуло, и из пламени вывалился пухлый ученик в помятой мантии. Испуганные глаза обалдело моргали, а с выставленных рук готово было сорваться заклятье. По пальцам скакали цветные искры, разгоняя липкий мрак. Синдибум уже видел паренька раньше. Вроде на год младше, а может на два или три. Экзамен еще только будет сдавать. Не гений, конечно, но мелькал там и сям. Какой-никакой, а конкурент. Если звезды сойдутся, может и свиток получить. Который по праву должен достаться Арию.
Глаза застлала кровавая пелена, сотканная из самой отборной злысти.
— Только этого не хватало, — рассердился Синдибум, и у него моментально созрел коварный план.
— Ты кто? — завопил ученик, со страху не узнав Ария.
— Я-то волшебник, — шикнул тот. — Тебе не меня бояться надо! Моё дело рыхлое… Хотя нас с тобой обоих сожрут. Вон у тебя за спиной голодный леший.
Пухлый трусливо завертелся, а увидав приплясывающего на карнизе Морока, задрожал и, пискнув, выпустил подготовленное заклятье. Раскалённый луч промчался над балконом, осветив балясины в виде крыльев гарпий, с шипением врезался в мусорную фигуру и выбросил её в тёмный лес. Улетая, банановая голова так вопила, что треснула огромная пуговица.
— Это ты зря, — ядовито проговорил Синдибум, недобро качая головой. — Без свитка колдовать нельзя! А уж нападать на защитника…
Ученик замигал ещё сильнее, но вокруг него уже сгущалась тень. Башню окутало мертвенно-бледное сияние и волнами сбежало вниз. Высоко на шпиле ярко вспыхнуло зарево, раскрасив тёмное небо. Пухлый попытался бежать, но ударился лбом в невидимую преграду. За его спиной сверкнул циферблат Дененочных часов, стрелки завертелись и с громоподобным звоном столкнулись. Ученик душераздирающе завопил и, размахивая руками, улетел в темноту, будто им выстрелили из пушки.
Сразу стихло.
Арий облокотился об стену и закрыл глаза. Отправился ученик в ссылку. А нечего было колдовать. Сначала думать надо. Все знают, что с нарушителями в башнях не церемонятся. После Бесконечных войн всё пошло наперекосяк. Заражённая тёмной магией земля не плодородила. Голодные чудовища бродили по долине и днём и ночью. Из-за витающих вокруг проклятий у неопытных, тоже не особо сытых чародеев чары срабатывали с точностью до наоборот. Поэтому пришлось вводить жесткие правила, не умеешь колдовать — учись. Нечего энергию зазря тратить. Вот наберешься знаний, решат наставники, что готов ко взрослому волшебству, получишь свиток и заклинай целых шесть раз в день. Почему так мало? Чтобы видел новые горизонты, саморазвивался и понимал, куда стремиться. По крайней мере, во время учёбы убеждали, что всё так и есть. Так что пухлый сам виноват. Знал же, что ученикам колдовать нельзя. Зато у Синдибума шансы на получение свитка увеличились. Ведь одним конкурентом меньше. Теперь можно и поспать. Где-то в глубине души заворочалась совесть, но едкая мгла Злыстных земель уже просочилась в уши и не давала опомниться, нашептывая: «Так им и надо». Какая разница, что станет с Мороком? Подумаешь, дух-защитник. Сгинет, нового призовут!
Синдибум сам не заметил, как задремал.
Мерещился Передудль. Арий ни разу не видел столицу, ведь перемещение до неё через портал стоило сотню кнежликов, но на картинках город, занимавший центр долины с её Благой стороны, изображали именно так. Сотни пёстрых башен, утопающих в цветущих садах, величаво тянули к небесам острые шпили. Между ними, выгибая ажурные спины, перекинулись арочные мосты. Их штурмовали оголтелые толпы. Вверх-вниз сновали полные хмурых колдунов подъемники. С балконов свисали верёвочные лестницы. Там и сям мелькали цветастые бока ковров-самолётов. Они проносились на расстоянии вытянутой руки, и болтающиеся кисточки с азартным шипением догоняли кошкоморы. Шум, гам, суета. Невозможно представить, как жить в этой кипящей, исходящей слухами, завистью и ненавистью клоаке. Да ещё и выложить целую сотню кнежликов за перемещение через портал. Понятно, конечно, что столица! Тут всё дорого, но ведь на сотню в месяц можно шикарно пожить. Да и отправиться в соседнюю башню стоит в десять раз дешевле.