Страница 33 из 174
Злата внимательно оглядывалась по сторонам. Она помнила это место совсем другим и теперь пыталась сопоставить две разных картинки. Слева виднелись заброшенные строения когда-то людного города. Крыш не было, кое-где стены сохранились, но частично. Видимо, здесь произошел пожар, и люди покинули жилища в поисках лучшей доли. Справа находился холм с водонапорной вышкой и дорогой. От бывшего асфальта ничего не осталось, все покрывала жухлая трава и кактусы, лишь ржавые металлические опоры свидетельствовали о давних следах присутствия человека.
Сев на выпирающий из земли камень, Злата долго сидела, разглядывая мир вокруг себя. Депрессия, словно злобный враг подкрадывалась к ней со спины. Зачем ей жить? Какой смысл в таком существовании? Если у тебя отбирают надежду, то что остается… Горе и пустота. Полнейшее опустошение. Она сомневалась, что сможет себя убить, но вот так сидеть и апатично смотреть перед собой тоже напоминало смерть. Смерть души. Крушение всего. Но она не будет плакать… Назло ему. Сохранит свое горе. Кажется, Камул рассчитывает вновь завоевать ее доверие?
- Погоди, - мужчина направился к одному из уцелевших домов, - я видел тут какие-то бумаги. Может, в них будет последняя дата. Город покинули лет тридцать назад.
Вернувшись, он бросил ей на колени файл с пожелтевшими листами, сохранивший кусочек истории. В нем не нашлось ничего интересного: пара договоров о покупке-продаже товаров, написанных от руки, деловые письма и… открытка. Красивая темнокожая девушка с гирляндой цветов смеялась, подняв ладони к голубому небу и танцевала. Позади нее виднелось бескрайнее море, пальмы, белоснежный песок. Перевернув изображение, Злата поняла, что не понимает смысл слов, начерканных на обороте, но четко прочла дату. Две тысячи сто первый год.
Бережно положив открытку в карман на груди, она решила, что когда-нибудь обязательно урвет и себе маленькую капельку счастья, солнца и радости. Будет танцевать вот так, как та девушка, забыв о проблемах и горестях. Ей всегда сложно было долго злиться и ненавидеть, но всему можно научиться.
Сосредоточившись, Злата вспомнила руку Камула, торчащую в груди Акиры и ненависть вновь проснулась, распуская свои щупальца, давя на мозг. Она тщательно следила, чтобы стена вокруг ее мыслей оставалась максимально высокой и толстой. Ей требовалось подумать… Ладно, она даст ему то, что он хочет, будет делать вид, что подчиняется, а затем найдет его слабое место и нанесет удар такой мощи, чтобы это его сломало. Она тоже умеет ждать. Он пока не знает, что взамен семьи и Акиры у нее появился новый «родственник». Маленький ребенок по имени Ненависть. Именно его она будет лелеять и взращивать изо дня в день. То, что сделал Камул невозможно забыть и простить. Каждое его слово, движение и действие кричало о содеянном. Его руки навсегда останутся осквернены кровью.
08 июля 2286 г. Северная Америка. Заброшенное поселение
Теперь они жили наверху, но вольный дух свободы сдерживался стазисом. Ее отправляли в капсулу, как кладут в коробку куклу, после того, как с нею поиграли. Камул отремонтировал один из заброшенных домов, навесил дверь, вставил окна, выкопал уборную. Деревенские условия угнетали, но Злата терпела - трубы на базе полностью вышли из строя и они использовали старые помещения лишь для того чтобы тренироваться. Чтобы помыться ей приходилось набирать воду из колодца и греть ее на печке, заправляемой газовыми баллонами. Пыль… постоянная пыль поселилась в ее волосах и даже в нижнем белье. Мерзкое место… сухое и жаркое.
Мексика стала ее персональным адом.
Ее наставник выделял ей день в неделю, а потом и того меньше. Доставал, кормил, обучал, снова запирал. В результате пыль в доме скапливалась в промежутках между его визитами, каждый раз Злата брала тряпку, и начинала мыть крохотную комнату, не в силах есть или общаться в такой грязи. Камул садился рядом, подпирал подбородок и наблюдал…
- Я хочу нормальный дом, - не выдержав попросила она, - с зеленой травой вокруг. Без того, чтобы ты постоянно бросал меня в стазис и доставал, когда тебе это нужно. От времени все разваливается, я не успеваю привыкнуть к тому, что на двери одна трещина, как в следующий раз их уже две. А через несколько «пробуждений» ее и вовсе приходится менять на новую.
Он долго размышлял, словно не слышал вопроса, но Злата знала, требуется подождать, пока Камул «созреет».
- Помнишь, я рассказывал, что есть другие, такие же, как я? По хелларским законам твое существование находится под запретом. Тебя могут даже убить. Я этого не допущу.
- Вечно прятаться – тоже не жизнь.
- Развивай полное закрытие мыслей, тогда получишь место получше. Кто виноват в том, что ты избегаешь тренировочного симбионта?
- А стазис? Я даже не знаю, что ненавижу больше… Тебя или этот мерзкий саркофаг.
- Пока я не смогу тебе доверять, ты будешь находиться в нем, - он выглядел усталым и измученным, настолько, что в Злате проснулась толика сочувствия.
- С обстановкой в мире все плохо?
- Да. Мы упускаем ситуацию. Хочешь, поделюсь?
Она кивнула в ответ и механически приступила варить кофе и накрывать на стол, словно они были мужем и женой. После влажной уборки в комнатушке стало почти уютно. Сев рядом, Злата обхватила кружку с отбитой ручкой и принялась слушать… Она упустила много лет и теперь жадно наверстывала упущенное, поражаясь тому, как сильно разрушился мир за это время.
***
Раздевшись, Злата завязала волосы и сняла со стены пару мечей. Ее опыт, благодаря Камулу, постоянно возрастал, но все равно оставался мизерным на его фоне. Как она не старалась накручивать себя, но время и правда стирало ненависть. С каждым разом воспоминания об Акире тускнели, затирались, как пластинка, которую проигрывали много раз, а на их место постепенно выходили совсем другие ощущения. Например, уважение. Она ведь только и делала, что пыталась уколоть Камула, цепляясь к каждому его действию, критикуя его методы, еду, одежду, что он приносил. А он демонстрировал ей совсем другое, заботился, поддерживал, подавал руку, когда она падала, вытирал кровь, лечил после травм. Спокойный, с виду даже равнодушный.