Противостояние

Хара почти бегом добралась до своей комнаты и, буквально влетев в нее, хлопнула дверью.

- Что с тобой? - заботливо и обеспокоенно поинтересовалась чуть не подскочившая от удивления Ева.

- Да так, - икнула Хар. - Слушай, - присела она на кровать к подруге, - можно вопрос? Ты и Бриндер вы же такие разные, но почему ты продолжаешь встречаться с ним? - не дожидаясь даже кивка, спросила она.

-Я не знаю, - Ева грустно опустила взгляд. - Когда Бриндер первый раз склонился надо мной, когда поцеловал вместо того, чтобы убить, было странное тепло, оно прошло по всему телу. Мне не было страшно, мне не было больно. Я знаю, что это неправильно. Но когда я долго не вижу его, становится плохо, становится тяжко и хочется плакать.

Хар обхватила голову и прошлась взад-вперед по комнате, чуть не споткнулась о стул, в сердцах пнув его ногой, разломила на части. Хар ничего не помнила о себе, но уловить заинтересованность, поймать изменившийся взгляд Хана не составило труда. Да Хан был мужчиной и был весьма симпатичным. Но словно все внутри нее кричало, что это недопустимо и неправильно. И что она не может быть с ним. И не хочет. К нему может быть теплая, милая нежность, как к хорошему другу, как к Еве. Но она не сможет смотреть на него как Ева смотрит на Бриндера. И даже считающиеся противоестественными отношения баньши и упыря не казались ей такими недопустимыми. Но вся суть Хары отторгает, отвергает мысль о том, чтобы посмотреть на Хана по иному.

Но совсем скоро предстоит идти с Ханом в новый поход. И какое дурное и неприятное чувство неловкости в душе. Уж лучше червя болотного убить.

Нежная рука баньши легла ей на плечо, останавливая. Белые глаза смотрели обеспокоенно и с неким странным пониманием: Ева слишком привыкла, что Хар считает себя сильной, считает, что может справиться со всеми проблемами, не особо делясь ими и своими переживаниями.

За все время, что они были вместе, Хара старательно не показывала, насколько ей не по себе здесь, и старательно не показывала, что хочет вернуться домой, несмотря на то, что ничего о доме не помнит. Жизнь в городе для Евы была спокойна и безмятежна, и меньше всего Хар хотелось тревожить свою баньши. «Так будет правильнее», - искренне считала Хара.

Вздохнув, Хар обняла Еву. Умиротворение, все будет хорошо — все обязательно будет хорошо. Хан поймет, что она ему не подходит, обязательно поймет. Ровное дыхание баньши, прикосновение ее теплых рук, не холодных как у Хана.

- Беспокойная я какая-то последнее время, - виновато проговорила Хара, заодно понимая, что все это время Ева осторожно интересовалась, что с ней. - Вечно не тем, чем надо интересуюсь, - наспех придумывала она глупые оправдания. - Ты отдыхай, - заставила себя улыбнуться. - Как вернусь, выберемся с тобой за пределы города. С Бриндером встретишься.

Хар быстрым шагом покинула комнату.

«Хара, - с легкой грустью проводила ее взглядом Ева. Сердце баньши болезненно сжалось: Хара слишком странная, слишком непонятная и слишком импульсивная, и не услышала от нее самого главного. - Это тепло. Я всегда чувствую его, когда нахожусь рядом с Бриндером. Но первый раз я почувствовала его, когда впервые заговорила с тобой».

***

К горе они добирались на «конях», и потому дорога заняла совсем немного времени. Хан был молчалив и сосредоточен, это не радовало.

Вся обратная сторона горы была усеяна камнями. Они как будто росли из горы, были ее частью, сливаясь с ней. А вооруженный отряд упырей вырывал их, грузили в продолговатые закрытые повозки из металла.

И появление отряда баньши упыри не могли не заметить и, бросив работу, резким движением нацелили на них свое оружие.

Единственное, что радовало, Бриндера среди упырей не было.

Два отряда, по десять бойцов в каждом, недружелюбно смотрели друг на друга. Спрыгнув с «коней» Хан и Хара вышли чуть вперед, прикрываемые дулами пистолетов остальных своих воинов.

- Лучше уходите, ребятки, - обратилась Хар к упырям, но в коем-то веке голос девушки зазвучал не так уверенно.

Что-то не так было в этом отряде упырей, что-то заставляло ее сердце стучать сильнее, а внутри все словно металось и рвалось к ним. Ветер становился все сильнее, взметая вверх пыль, склоняя вниз высокую траву.

«Отступайте, уходите!», – зазвучал в ее голове незнакомый голос.

«Кто ты?»

«Ты слышишь меня?»

Из-за машины вражеского отряда вышел непохожий ни на кого из здешних обитателей парень. У него были слегка вьющиеся до плеч волосы каштанового отлива, волевой подбородок и голубые глаза. Выделялся юноша и одеждой: обтягивающая коричневая футболка со слегка рваными рукавами, темные штаны и высокие сапоги.

- Уходите! – уже вслух произнес шатен, а резкий сильный порыв ветра разнес его слова по округе.

- Ой, да сейчас все бросим, - взмахнула кнутом Хар.

- Только не говорите, что я должен с девчонкой драться, - нахмурился юноша.

- А ты не дерись, бери своих упырей, и пешочком-пешочком от горы и наших камушков, - любезно посоветовала Хара.

- Делай уже что-нибудь! – прикрикнул на странного парня главнокомандующий отряда кровопийц.

- Мне жаль, - вздохнул тот, обращаясь к Хар.

Это был ураган, почти настоящий, только меньше в размерах. Он возник рядом с этим парнем, не причиняя вреда ни ему, ни упырям. Хара и сама толком не поняла, как смогла отскочить и рассечь стихию своим кнутом.

- А ну, догони! – поманила она парня, отпрыгнув подальше — почти на самый верх горы. Сопровождаемый сильными ветрами, тот ринулся за ней.

Баньши и упыри продолжали держать друг друга на прицеле. Но не стреляли и даже не смотрели друг на друга, обратив взоры на две схлестнувшиеся мощи, две фигуры скачущие по горе и ее камням. Слишком завораживающие: нельзя мешать.