Страница 104 из 133
- Вот, - Котя удовлетворенно отряхнула руки. - Здесь он сутки простоит, ничего ему не сделается.
Котя знала, что искать, и нашла ее - небольшую пещерку между огромных валунов, составляющих Жабью Горку так же, как и другие болотные гривки. Они вдвоем с Радо (про себя Котя называла рыцаря по имени, не прибавляя даже необходимого "сэна") расчистили вход, срыли часть земляного покрова настолько, чтобы внутрь можно было провести рыцарского коня.
- Какие же моря обкатали эти гальки? - удивлялся Радо, озирая гладкие выпуклые стены, даже лишайником не заросшие по причине пещерной темноты. - Я чувствую себя муравьем на пляже.
- Не знаю, благородный сэн. Они всегда тут были. А моря у нас нет, море ух как далеко, на полночь, найльское море, не наше. И королевское море, что на полдень, тоже далеко...
- Не королевское, а Сладкое, девушка. Я читал, что на заре времен море плескалось повсюду. Может, это камни как раз из него, древнее тверди.
Котя впечатлилась и тоже заворочала головой. Венчик из смолистых стружек на конце еловой палки вспыхнул и стал угасать.
Они вылезли наружу, и Котя заморгала от снежной белизны.
- Отличная нора, - сказал Радо. - Ни снег, ни ветер, ни звери не достанут. Дождется нас как лапочка. Ну что, чертяка, пойдем в конюшню? Тут, конечно, не просторный денник как дома, но лучше чем под кустом в лесу.
Котя обиделась за красавца-вороного.
- Зачем вы его так, благородный сэн, справный же конь!
Радо расхохотался.
- Зовут его так, девушка. Имя у него такое, Чертолом. Чертяка - это ласково. - Рыцарь потрепал жеребца по крутой шее. - Вот ты у нас - Катина, а ласково - Котя.
И точно таким же хозяйским жестом похлопал Котю по спине.
- Снимай, Котя, седло и сумки. И мешок с овсом доставай, повесим его Чертяке на нос.
Пока Радо обустраивал коня в пещерке, Котя нарубила еловых веток, чтобы прикрыть вход. Снег лежал не густо, сам был сырой и липкий. Мхи и сухая трава торчали из-под белого, тут и там темнели влажные бока огромных валунов. Удары котиного топора спугнули парочку белок, на снегу остались лежать чешуйки и хвостики растерзанных шишек.
Сквозь голые ветви виднелись топи - мили бурой равнины в белых рябинах и рыжих проталинах, словно каменный великан из найльских сказок щипал небесного петуха. Горизонт задернут сизой болотной дымкой, сквозь нее проступают зубчатые хребты далеких гривок.
Где-то там Кулачок, один из малых островов.
Котя собрала и отнесла еловые ветки к пещере, а потом верулась и вырубила в орешнике две хорошие слеги.
***
- Всссх! - ухнул камнемет, скрипнул всем костями, связанной веревками рамой.
Неровный кусок известняка с треском рванул воздух, прочертил дугу и вломился в деревянный борт осадной башни.
Гурьба разбойников, распоряжавшихся переправкой во врага каменных глыб, обрадовано заорала.
Кай, стиснув пальцы на рукояти, наблюдал за маневрами пеших воинов под стеной. С высоты их фигуры казались совсем небольшими, вроде шахматных.
Рыцари в атаку не пошли. Направив своих людей, они спокойно ожидали вдалеке, неподвижно застыв в седлах.
- Струсили.
- Не думаю, - Лайго пожал плечами. - Они ждут, пока разобьют ворота. Боевые кони не полезут по лестницам, сам понимаешь.
- Ладно, мы тоже подождем, - сквозь зубы процедил Кай.
- Вссссххххскрииип! - камнемет вышвырнул следующий снаряд.
Медленно ползущая башня сотряслась.
- Эту завалим, - в спокойном голосе Лайго слышалась уверенность. - Хорошо пристрелялись. Жаль, машина у нас только одна.
- И еще нет десятка рыцарских лошадей, - подначил Кай. - Хотелось бы проскакать по мосту в полном облачении, а?
Лайго Экель, двоюродный брат найгонского герцога Даго Экеля, слабо улыбнулся.
- Сражайся, как можешь, только не теряй чести, - сказал он, не отводя взгляда от статных всадников в высоких седлах. - Если не можешь сломать копье, бери меч и дерись пешим. Но дерись. Так у нас говорят.
- Всссхххх...
Не дожидаясь команды, вступили в бой лучники, надежно укрывшиеся за деревянными стенами навесных галерей и за плетеными щитами. Из под стен донесло сухой стук, звон и матерные проклятия.
Разбойники били точно, часто, хоть и вразнобой. Нападавшие прикрывались щитами, перебежками двигались вперед, волоча длиннющие лестницы и связки веток. Первые раненые уже повалились на сухую траву.
Кая затрясло сильнее. Он закусил губу, прогоняя подступающее безумие. Привкус крови только усилил лихорадочную маету.
- Шлем надень, - Лайго надвинул свой, скрыл лицо под вороненой маской. Застегнул ремешки.
Кай нетерпеливо отмахнулся, вытянул из ножен меч. Сердце тараном колотилось о ребра. Свист стрел, вопли и грохот прокатывающегося по каткам дерева сливались в болезненное, раздражающее многоголосье.
Снова ухнул камнемет, словно бы его собственные жилы и кости вывернулись, посылая тяжеленную каменюку. Одна из башен накренилась и повалилась набок, выставив залитое грязью днище и бесполезные теперь колеса.
Лучники с верхней площадки, выбирались через пробоины и незакрытую заднюю стенку. Заняли позиции, ответили залпом стрел. Рухнувшая махина превратилась в неплохое укрепление.