Первородный

Ну да ладно, хоть в животе пустоту заполним. Да и в лесу все как-то мясо да мясо на костре. Там редко попадались плоды.

Отпустив всех по своим делам и объяснив старосте образами, что пока есть языковой барьер, то общаться собственно не выйдет, а соответственно, и делать им тут нечего, мы с Дартом улеглись спать. Впервые не в лесу. Впервые за три долгих месяца под нормальной крышей и в окружении людей. Последняя мысль, перед тем как я уснул, была — интересно, с чего бы им преклоняться перед оборванцем со страшной собакой? Ведь выглядел я на данный момент, мягко говоря, не очень. За такое длинное путешествие одежда износилась на лохмотья. Лишь крепкие джинсы да кожаные берцы имели хоть какой-то вид.

Новый дом

В своём новом доме я сделал очаг наподобие открытого с трёх сторон камина, запитанного на мою ману, с вечным огнем без дров, и отгородил место для сна. Улегшись, начал думать, как мне теперь начать общаться с людьми. Да и вообще, что делать дальше. С такими мыслями и уснул.

Утром, когда мы с Дартом проснулись и вышли из Дома на свежий воздух, я впервые осознал, что за все три месяца так ни разу и не увидел ни солнца, ни звезд. Странно, да и погода всегда одна: тепло, влажно и почти безветренно. Надо будет выяснить, что за климат такой. Что-то мне подсказывало, что это намёк на глобальный парниковый эффект.

У входа нас уже поджидала вчерашняя делегация, снова с корзинками овощей и фруктов. Единственное отличие было в том, что, видимо подумав, они подготовились получше. В этот раз был и хлеб и пара кувшинов с разными напитками, алкогольным и просто компотом. А мясо где?

Дарт уже практически скулил в голос от голода.

— Ну потерпи, мелкий. Сча я фруктами перекушу, и на охоту.

Объяснив местным всё теми же образами, куда и зачем мы собрались, через полчаса выдвинулись в лес за мясом. Километров на десять от деревни в лесу никого крупного не встретилось. Тоже интересно, но спишем на трусость людей. А вот в течение следующей пары часов мы смогли поймать одного местного аналога лося, только с рогами, похожими больше на бараньи, и одного уже знакомого малана. С этим, собственно, и вернулись.

Добычу решили поделить, и поэтому оставили себе одну «лосиную» ногу, а остальное отдали местным. Благодарности в их глазах было столько, что мне показалось, что у большинства сбылась мечта.

А мне как раз пришла мысль по поводу общения.

Позвав старосту, я написал прямо на земле палочкой. За месяцы путешествия я немного изучил местную письменность, и мог сносно излагать свои мысли, но как звучат слова, я до сих пор не знал.

— Как твоё имя? — Первое, что я спросил.

— Моё имя Кобат. Я глава этого селения. — Написал он в ответ.

— Меня можешь называть Жигуль. Почему у вас нет мяса?

— Потому что мирные животные в деревню не приходят, а в лесу черные корра.

— Почему мне кланяются и бояться?

— Корра тебя слушаются, ты владеешь Душой, у тебя много серебра.

Решил уточнить о серебре. К моему удивлению, глядя на наруч, они обращали внимание только на прожилки в нем, а не на девайс в целом.

Оказалось, что серебро, мало того, что один из самых редких металлов на планете из тех, что они умели добывать, так еще и лучше всего подходило для магии. Ношение его на себе — это автоматический показатель принадлежности или к магам, или к аристократии.

Ну понятно. Тогда возникает вопрос. Неужели в деревне нет магов? Если я за три месяца научился валить корра пачками, то местные, с детства обученные, должны вообще быть сверхлюдьми.

Но не тут-то было, как выяснилось. Действительно, магов среди них не было. Не душевные они люди, оказывается.

Ещё одной особенностью оказалось то, что ко мне они обращались так же, как и к остальным. Я имею в виду то, что не было в языке особой формы обращения. По всей видимости, русский язык — один из немногих, в котором «выкают» из уважения. Мне было очень непривычно обращаться к старшим и незнакомым на «ты». Будем привыкать.

Маги, с их слов, жили в городах, чаще всего занимались лечением богатых или производством магических предметов. Так же были военные маги, которые служили в местной армии. В деревнях им делать было нечего.

Всё мясо и шкуры, которые в деревне найдутся, либо с живности, случайно попавшей в силки на опушке леса, и то не крупнее зайца, либо выменяны в других деревнях. Местные отдавали на обмен всё те же овощи и фрукты.

Так, всё понятно. Пока что остаёмся в этой деревне, учим язык, обеспечиваем мясом.

Узнал об их укладе жизни, как зовут старосту, его детей и его внучку, а вот когда пришла пора представиться, немного задумался. Назвать им полное имя? Наверняка местные будут его коверкать. Речь ведь тоже отличалась. Да и отвык я уже давно от своего полного имени. После универа, когда я вышел на работу, мне дали кличку Жигуль, да так и привязалась, и вот я далеко не первый год уже просто Жигуль. Решил, что и мне так привычнее, и местным будет проще.

Заодно я решил изучить местный язык и научить их своему. Сперва хотел выбрать кого-нибудь из детей, они ведь легче схватывают, но выбор совершился сам собой. Когда я высказал свои мысли по этому поводу старосте, тот, не раздумывая, отправил ко мне свою внучку.

Внучка оказалась худенькой, как и все жители деревни, девушкой лет девятнадцати, с длинными чёрными волосами до пояса и карими глазами, опять же, как и у большинства жителей. Местные, в принципе, все имели схожие черты, худые, с очень бледной кожей и длинными черными волосами. Скорее всего, это объяснялось отсутствием полноценного солнечного света и фруктово-овощной диетой.

На старосте, его сыновьях, его внучке и некоторых, скорее всего, приближённых или наиболее статусных, было больше одежды из кожи. Оказалось, что те двое мужиков, что сопровождали старосту, были его сыновьями, и девушка — дочь одного из них. Её, как я понял, пытались отдать мне насовсем, объясняя это тем, что я в принципе могу требовать у них практически что угодно, но при этом, они искренне уверены, что ей со мной будет лучше. В их понимании, служить магу — лучшая перспектива для обычного человека, хоть я и объяснил, что она мне нужна лишь как переводчик. Хорошо, что хоть жениться на ней не заставили.

От неё же я узнал, что это не очень крупное поселение на краю великой империи под названием Атлана. Эта деревня располагалась в горной цепи, за которой был только океан. Лес, через который я пробирался, периодически меняя направление на то, где удобнее пройти, по идее должен упираться в горный массив, но это неточно. В той стороне нет людей, и что там, известно только из древних историй. Интересное название империи, может быть просто созвучное совпадение, а может, и нет. Я уже ни в чём не уверен.

Язык

Пока я сидел в деревне или бродил по окрестностям, внучка находилась рядом. Я показывал ей на все подряд и называл на своём языке, он повторяла вслух, а потом мы менялись, и уже она называла, а я повторял.

По утрам мы с Дартом ходили на охоту. Весь остальной день или изучали окрестности, или я изучал свои новые возможности и экспериментировал с магией. Изучая цвета «радуги», я узнал об остальные слоях, хотя бы их действие. Все цвета, кроме черного, либо реагировали на контакты с внешним миром, либо вызывали какие-то эффекты. А некоторые вообще можно было без проблем комбинировать. Одной из таких комбинаций я создал молнию. Лишь чёрный сгусток никак ни на что не реагировал.

В один из дней я решил создать что-нибудь посложнее, чем обычные сгустки или копья. Первое, что я решил сделать, это из разных стихий вылепить что-нибудь, например шары или нити, сплетённые в фигуры. С шарами ничего не вышло, любой сгусток или Фонарик уплотнялся лишь на мгновение, после чего снова принимал изначальную форму. А вот с нитями было веселее. Сперва они так же разрушались, пока я не попробовал замкнуть цепь, а проще говоря, запитать концы в середине структуры. Первое, что у меня вышло, так это из всего спектра смотать всю нить в клубок и замкнуть.