Первородный

На мне осталась вся одежда, а на плечах рюкзак с запасными крючками, поплавками, мультитулом, термосом, парой бутербродов и всякой другой мелочью, которая валялась в походном рюкзаке.

Осмотревшись, я обнаружил, что кругом всё было выложено из камня: стены, пол, потолок. Кругом толстый слой пыли и никаких следов, что кто-то здесь недавно ходил. Встав и побродив, я понял, что нахожусь в помещении. Полностью пустом помещении. Единственное, что было необычным, это круг с какими-то символами в центре помещения. Они были похожи на те же символы, которые я увидел в самом начале. Найдя выход из этого помещения, я двинулся дальше.

Поплутав около часа, я нашёл комнату с древним оружием: копьями, мечами, щитами и луками. От луков, правда, практически ничего не осталось целого, одна труха. Обнаружил ещё пять огромных комнат, человек на сто каждая, судя по оружейной, скорее казарм. Понять то, что это казармы, было сложно, скорее ряды кучек древесной трухи подсказали, что раньше это были кровати и шкафчики. Одна столовая и пара небольших, видимо ранее так же жилых, комнат. Малые комнаты, скорее всего, для командования. В них я нашел более качественное оружие, которое мало того, что не заржавело, но и почему-то, как мне показалось, совсем немного светилось слегка красноватым светом. Нашлись мечи разной длины, щиты с гравюрами и опять кучи трухи, бывшие раньше копьями и луками. На общем фоне выделялись всего два меча, которые светились. Они имели длину около шестидесяти сантиметров и серебристые узоры вдоль клинка. Эти два меча я и решил прихватить. Засунул их за ремень, на котором так же висел мой походный охотничий нож, и моя маленькая серебряная фляжка для коньяка, пусть тоже будет походная. На полу, там, где раньше стоял стол, валялись какие-то цветные огранённые камешки, их я тоже решил прихватить, даже сам не знаю, зачем, просто они были красивые и кто-то их хранил. Наверное, тут всё произошло, как осенью с каштанами. Идешь ты такой по улице и видишь, под ногами лежит только что упавший красивый ещё блестящий каштан, и ты его поднимаешь. Сам-то ты понимаешь, что тебе не десять лет, и он в принципе тебе вообще не нужен, а вот в голове звучит — надо-надо, бери — и ты просто кладёшь его в карман. Ладно, идем дальше…

Ещё через час я нашел арку, которая выходила не в очередной коридор, а в кучу камней и растений. Это был завал. Когда-то что-то пошло не так, и вход завалило булыжниками и валунами. Выбраться из завала можно было, только если влезть метра на три вверх. Там, у ствола проросшего сквозь завал дерева, виднелся лаз, из которого бил дневной свет.

Оставив вещи и кое-как взобравшись по завалу, я выглянул и увидел, что нахожусь, по всей видимости, посреди леса. Солнца, к слову, не было видно. Стояла пасмурная, но теплая и влажная погода.

Я вернулся за псом и трофеями. Взяв разъевшегося пса, я с трудом снова взобрался к лазу. Вытолкнув Дарта наружу, вылез следом. Как и ожидалось, воспитанный пес побежал сперва справить нужду, а потом принялся ловить кого-нибудь крылатого или прыгучего. Не важно, кого, главное, чтобы удирало.

Всеядный пёс

Я всегда поражался всеядности моей собаки. Все нормальные, по моему мнению, собаки ели специальные корма, мясо, или хотя бы то, что им пахло. Мой же ел, нет, жрал всё. И если рыбу я ему давал, чтобы не пропадала (ту мелочь с реки даже домой везти стыдно), то яблоки, малину и виноград, которые росли у меня во дворе, он ел сам, и довольно регулярно.

Впервые в жизни я был рад всеядности Дарта именно сегодня. Когда голод стал одолевать не только меня, но и его, он довольно быстро разыскивал по пути все съестное. И мне надо было быть начеку, чтобы успеть у него отобрать хоть что-нибудь. Было немного страшно есть впервые увиденные фрукты и ягоды. Но голод притупил бдительность, и я доверился чутью Дарта.

Я уже отлично понимал, что я не то что не на родине, а вообще без понятия, на своей ли планете. И на сон или глюк это походило всё меньше, не припомню в своей жизни настолько правдоподобных и длинных снов. И если верить слухам, то во сне не бывает больно, а больно уже пару раз было.

Мы шли так весь день, не зная куда, и что дальше. Лучше идти хоть куда-нибудь в надежде, что рано или поздно встретим кого-нибудь, чем сидеть на месте и жалеть себя. К вечеру я решил устроиться на ночлег. Выбрав для этого поваленное дерево и завалив его корни ветками, чтобы вышло похоже на шалаш или, если хотите, берлогу, мы легли на ночь. Перед сном я решил посмотреть еще, что можно почитать в «наруче».

Как оказалось, информации было немного, но она была очень познавательна. Первое, что я узнал — что «наруч» принадлежал какому-то командующему. Так же в нём оказался доступ к разным «чатам» между другими командующими, всеми сразу, и доступ к какому-то рынку, почему-то без возможности подключения, но с функцией поиска, которую я, к слову, и включил. Так же отрывки общей информации, которая была, по моему запросу, скопирована из остатков какой-то сети. Немного, но интересно.

За несколько часов я понял, что источник магии (ну а чего же еще, очевидно же), называют душой, он бывает разных объемов, от совсем крохотных до больших. Описание размера, к сожалению, не прилагалось, поэтому узнать, что мне досталось, смогу только в сравнении, как говорится в бане, и то при условии, если встречу других людей. Интересно было и другое. Я не нашел описания ауры источника, моей «радуги», хотя упоминания ауры иногда попадались. Красная аура может создать пламя, синяя — воду и т. п. Но на обычных четырех стихиях упоминания заканчивались.

Дико устал и хотел спать, пёсель вон уже давно уснул. Утром попробую, что там с красной, и что с остальными цветами ауры можно сделать.

Пет

Утро выдалось, даже не знаю, как сказать. Такое же, как и вчерашний день, пасмурное, теплое и влажное.

Очень хотелось есть и пить. Не привык я к диетам. За весь вчерашний день из того, что было непротивно, съел только кислючих фруктов, немного ягод и пару орехов. Очень надеялся, что сегодня нам попадется хоть какая-то живность.

Живности в тот день не попалось, как и на следующий. Питались подножным кормом и шли вперед. Вечером обустраивались на ночь, я немного читал, потом упражнялся в управлении Фонариком. Лишь на третий день нам повезло.

Мы шли довольно долго, периодически останавливались и прислушиваясь. Я все больше начал следить за реакцией Дарта. Когда он замирал и обращал особое внимание в одном направлении, я пытался там хоть что-то рассмотреть.

В один из таких моментов, ближе к обеду, он застыл особенно надолго, а потом, пригибаясь, начал красться. Я придержал его, чтобы подумать, а что делать дальше. Вряд ли Дарт сможет поймать кого-то крупнее кролика. Да и того же кролика надо еще будет догнать. Бросать в дичь нож или меч тоже не вариант. Нет у меня таких навыков. С трёх метров, да в большой пень — очень даже. Но не в живую цель на неопределённом расстоянии.

По всей видимости, настал момент опробовать Фонарик. Он и летит, куда мне захочется, и нестабилен, вдруг бабахнет.

Фонарик создался как-то сам и сразу, как только я начал размышлять об этом. Даже не пришлось ловить то состояние, в котором он был создан в первый раз.

И вот она — первая сложность охоты. Теперь собаке стал интересен Фонарик. И Дарт, по всей видимости, решил его поймать.

Вот как быть в такой ситуации? И не сорвать охоту и успокоить пса. Решение пришло быстро, скинул ботинок, снял носок и резко надел его на голову Дарту. Всё, пара минут у меня есть.

Веду Фонарик как можно дальше вперед и иду сзади сам. Сложнее всего было смотреть себе под ноги, чтобы не нашуметь и не потерять контроль над Фонариком. Его надо было вести, пряча за растениями, чтобы сильно не отсвечивал.

Метров через тридцать я увидел, кого учуял Дарт. Это было травоядное, похожее на помесь кенгуру и оленя. Если у кенгуру отрезать хвост и на его место приделать маленькое недоразумение, а на концы лап приспособить копыта, то вот он, кенгулень или оленьгуру.