Страница 7 из 131
Один поцелуй на публику. До этого Адонис никогда ее ни целовал и не желал целовать сейчас. Нинель моргнула и поняла: она не испытывает ни желания оттолкнуть, но и ни грамма желании продолжать. Ничего. Пустота. Поцелуй в шутку для хорошего друга, будто целуешь брата. Поцелуи с Каем взрывали фейерверк эмоций: горячих и холодных. Они возбуждали, заставляли таять и просить еще.
«Сердце не обманешь, да?» — спросила она себя, отпуская в полет одинокую слезу. — «Время, я думала, оно еще есть. Думала, у нас есть будущее. Какая наивность! Но пусть я наивна, я верю: у нас все получится.»
Шумное застолье. Во главе стола хмурый небритый жених и грустная невеста. На них сыплют злаковые зерна вперемешку с листьями цветов и пожеланиями счастья. Торжественную часть закончили и молодоженов проводили в спальню.
Не так принцесса представляла себе свадьбу. Если быть честным до конца, в отношениях с Каем она даже не думала о свадьбе. То ли боялась подобными разговорами оттолкнуть от себя демона, толи сама сторонилась этой темы. В любом случаи, она жалела, что не пережила подобного с ним.
Дверь закрылась. Надзиратель короля повернул ключ. Оставалось сказать спасибо, что Данрас не приставил бабу со свечкой обязанную стоять у кровати новобрачных.
— Переодевайся, — сразу приказал Адонис жене (ему даже мысленно ее неудобно было так называть) и бросил вместо заготовленного пеньюара, запрятанный в шкаф дорожный мужской костюм. — Забираем Кая, и уходим по-английски.
— Как? — опешила принцесса, не успевшая вынырнуть из океана пессимизма. — Уходим в смысле!
— По-английски, через окно, — указал рыцарь на решетку. Толстую такую, добротную. Адонис оценил мастера ковки и попросил. — Нужно чем-же заглушить шум?.. Нинель, представь: у тебя в руках телефон и тебе звонит клиент. Ну или я убрался к любовнице, и вы с Каем одни.
Принцесса залилась краской, затем усмехнулась и переоделась. Она подошла вплотную к двери, Адонис пожалел об оставленном в том мире плеере. От пронзительного стона у охраны копья из рук попадали, а у надзирателя ключ из рук вывалился. Задний фон скрежета металла и хруста каменной стены были восприняты как скрип кровати. А шорох ткани связываемых вместе одеял и простыней приняли за шорох раскачивающихся балдахинов. Затишье, когда Адонис взял на руки принцессу и приготовился к прыжку – за финал. Но шум падения титана с пятого этажа (по меркам многоэтажки) и треск обрываемого плюща, с последующим грохотом выпавших из стены камней, за любовные игры ни один здравомыслящий человек принять не мог.
Парочка уже думала бежать к тюрьме, искать Кая, когда их внимание привлекла какая-то девица в лимонном платье, что-то забывшая под окнами заднего двора.
— Я даже не знаю, мне восхищаться или ужасаться. Вы сами мне эти тряпки принесли, с чего такие рожи теперь-то?!
И вправду, Нинель не сильно разбиралась что именно она прятала под доспехи рыцаря: не пышное, вошло и ладно.
— Кай??
— Нет, Мать Тереза! Я еле выбрался! Это было ужасно…
Охрана не шибко мучилась слежкой за единственным заключенным – сидит малой в камере, смерти ждет, никого не трогает. Разговаривать с ним было не о чем, узник к общению и не рвался. А тут вдруг позвал по очень актуальной для народа теме:
— Эй, служивые. А вы мое сокровище нашли?
— Какое сокровище? — Тут же заинтересовались стражи.
— Воды принесете – скажу. — лениво поторговался демон. Воды ему принесли: невкусной и затхлой. — В куртке. Несите сюда. Ближе к двери. Ну я же не вижу. Да, вон в том кармане. Круглое такое. Ага, оно. О! Открыть его легко, просто дерните вон то колечко.
Демон быстро ушел в угол и закрыл голову руками.
Бабах!
Рвануло достаточно сильно для выбивания двери, но слишком слабо, что бы гуляющий народ услышал через звон колоколов. Спешно переодевшись в платье. Посмеявшись над людской доверчивостью, Кай вышел из камеры и переступив потроха, оставшиеся на месте людей, спросил у них:
— Так, мальчики, где там вы ключик спрятали. Надеюсь его не разорвало. — шурша канареечного цвета юбками демон вел поиски. Ключ от оков нашелся не сразу, подобная задержка могла дорого стоить. Наконец магические цепи развеялись, а оковы отвалились. Отпирая сундук со своим добро, Кай уже думал покинуть дружелюбные коридоры тюрьмы, как появились приглашенные взрывом гости.
Ничего подозрительного прибывшая стража не увидела. Взрыв и потроха это вниз по лестнице, а в каморке им встретилась авангардно одетая встрепанная девица. Которая мило улыбнулась, приложила руки к плоской груди и пропела:
— Здравствуйте мальчики! Ваши друзья, отошли на праздник, — «вечный праздник», — я за них.
Кай едва глаза не закатил от своей дерьмовенькой актерской игры и просто невероятно ужасного костюма. Сдержался, продолжая улыбаться и обмахиваться веером. Неискушенная Голливудом публика игру оценила, приосанилась, девушку обступила и начали приставать. Если и было в жизни Кая способное закоротить ему мозг, то это два немытых мужика с неприличными предложениями. Он даже не сразу среагировал, за что был облаплен. И ладно бы мужики поняли, как их надули, но оказалось принятый на грудь алкоголь средневековой крепости способен здорово смещать рамки.
Спрятав два тела, не без удовольствия запихав одно в сундук вещдока. Помятый, облапанный, юноша одетый в женское платье поспешил скрыться в тени. Опасаться, что пока он ждет, его опознают и убьют, не вышло долго – с треском и шумом во двор приземлились его друзья.