Страница 2 из 131
— Ваше величество! Это шутка такая, — вмешался Адонис. — Он лишь на треть демон. Знаете, повелитель демонов умер. А этого парнишку с нами в тот мир отправило. Он наш друг. Ваше величество, уверяю, он не опасен.
Король кинул взором юношу в поисках хвоста, рогов, когтей. Укололся винным взглядом, задумался. Определенно перед ним стоял не совсем человек. Однако, при всей своей нелюбви к нелюдям, он не мог поверить, будто прибывший вместе с его дочерью и зятем парень был повелителем демонов.
Уже казалось, что удалось убедить Данраса в ошибочности предположений, как появился веский довод в лице выжившего храмовника-инквизитора. Вот в такие моменты поминаешь истину: убивай врагов своих многократно и жестоко, а пепел развеивай, чтоб уж наверняка.
— Он демон! — закричал выживший храмовник, указывая на Кая. Если б не магия, кишки бы ему обратно не запихнули. Впрочем, Адонису их вновь хотелось выпустить и на них же этого типа повесить.
Рыцари пики покрепче ухватили и шаг вперед сделали. Непроизвольно Адонис вновь загородил собой брата, который шептал:
— Что ты делаешь, олух! Иди уже к Нинель, пока тебя волоком не потащили, но в соседнюю со мной камеру!
На одном опознании храмовник не остановился и начал нести отборнейшую чушь, которая любого малограмотного должна была бы убедить в невменяемости говорящего. Но так как в Эмманалии грамотность в почете состояла лишь у знатных сословий, солдаты внимали словам как истине, не пытаясь подключить к обработке информации мозг.
— Демон он! Глаза демиурга Дейуреса видят тьму! Я сам видел! Огнем дышала эта мразь!..
Пока инквизитор кричал, Кай тихонько комментировал:
— Я вам кто, дракон?..
— Крыльями махал!
— …Перышки терял…
— Людей на куски рвал!
— …гранату кинул…
— Из глаз молнии…
— Протестую! — все так же тихо возмутился демон. — Я демон, но все вышеперечисленное — наглая клевета и богатое воображение! Демоны не летают и огнем не дышат. Но, Доня, ты не сможешь в этом убедить людей. Прошу — нет — умоляю: иди к Нинель. Я очень за нее боюсь.
— А за себя?
Кай не ответил, а храмовник перешел к приближенным к истине обвинениям:
— Морок на святого рыцаря навел, рабом его своим сделал, честь продать заставил! В мире чужом удерживал! Посмотрите, наш святой рыцарь не ведает кого защищает! Он под заклятием, я вам говорю!
Обстановка накалилась. Выбор короля был очевиден, и бес это понимал. Он толкнул в спину брата, заставляя его сделать шаг вперед. Посмотрел на свою девушку. Нинель чуть дрожала в руках удерживающих ее лекарей в ожидании оглашения решения отца. Кай столкнулся с ней взглядом и опустил глаза. Ему хотелось убежать, но ноги приросли к земле, да и толку в побеге — одна стрела или заклятие и до пребывания в заключении можно не дожить. Другой вопрос: а стоит ли до этого момента доживать? Но даже если не стоит, то умирать на глазах у любимой вовсе не хотелось. Ей уже хватило подобных ужасов.
Король Данрас принял поклон рыцаря света, пропустил его к невесте и определил участь хрупкого на вид парня:
— В оковы его.
Кай другого и не ждал. На людей он не смотрел. Даже в сторону друзей не глянул. Его так плотно обступили, что и полноценный демон бы не вырвался. За людскими спинами он совсем затерялся, и его увели в сторону дворца.
Принцессу усадили в карету, всеми силами пытаясь прикрыть бесстыдные одеяния неизвестной страны. Святой рыцарь сел на коня и в окружении дружины — читай: конвоя — направился следом.
Театральное представление воссоединения продолжилось на территории дворца. Сам город прошли быстро, ничего никому не объясняя. Заинтересованный люд перешептывался, провожал процессию взглядами, но под конские копыта со своим любопытством не лез. Казнь в столице никогда не была чем-то особенным и занять собой виселицу ни один горожанин не хотел. Подумаешь, вернулись рыцари с обхода. Никто не признал «лик победы над демонами» в иноземных нарядах странного гостя. А принцесса с отцом схоронились от глаз в карете.
Перед лицами Адониса и Нинель маг помахал посохом, якобы снимая наложенные заклинания, и на этом закончил свои публичные танцы.
Нинель увели в ее опочивальню, дабы привести в порядок. Адонису позволили умыться, переодеться в камзол и сразу повели на встречу к королю.
Данрас ждал в кабинете, а не в зале приемов. Сразу отослал стражу, оставаясь со своим зятем наедине. Он встал из-за стола, подошел и отвесил оплеуху, от которой родственник титана едва не пал к его ногам. Несмотря на возраст и пошатнувшееся здоровье, этот человек пришел к власти через дебри войн и крови, и силы в нем еще оставались.
— Предатель! — выплюнул Данрас Эмманалия, смотря точно в глаза рыцарю. Наедине с бывшим доверенным лицом благовоспитанная царская речь забывалась. Адонис уже и забыл, насколько эмоциональным может быть король. Когда-то именно эмоции возобладали над его разумом, и он сам позвал лучшего бойца ко двору, сделав его женихом Нинель. В ту пору как сын Адонис его всем устраивал. — Подлый двуличный ублюдок!
— Да, Ваше величество, — не стал спорить Адонис. И как поспоришь с правдой? Для всех жителей этого мира он являлся предателем, отказавшимся от войны за них.
— Как ты посмел! Как посмел предать оказанное доверие!? Свою дочь тебе в жены отдал, а ты нож в спину воткнул!
— Да, Ваше величество.
— И ладно бы просто жил в том мире! Ждал наших магов! Так нет! Ты наше королевство предал! Меня предал! Устои, веру, обряды предал! А я столько надежд на тебя возложил!