Страница 10 из 12
– Узнаете? У вас такие же? Три или пять?
Борис посмотрел ему в глаза и медленно, сквозь разбитые губы, проговорил:
– Я знаю, что из Израиля мне послали пять вызовов. А вы пропустили только один.
Ищенко усмехнулся:
– Хоть пять вызовов, хоть десять, вы никуда не поедете, у вас секретность.
– Я работал на заводе «Радиоприбор». Какая может быть секретность у завода, который целиком привезли из Германии еще в сорок пятом году?
– Это не наше дело, – отмахнулся Ищенко. – Завод входит в Миноборонпром[2]. Но я вас вызвал не для дискуссии, а чтобы предупредить: здесь вам не Москва. Это там посольства и иностранные журналисты. А тут у нас руки развязаны. И миндальничать с вами, сионистами, мы не будем. Вы занимаетесь антисоветской деятельностью – преподаете иврит, устраиваете сионистские семинары и пишете антисоветские статьи, – Ищенко извлек из ящика стола пачку брошюр с шестиконечными звездами-магендавидами на обложках. – Вот материалы вашего подпольного симпозиума по Бабьему Яру. С вашей статьей. Издано в Израиле и в США!
– В моей статье нет ничего антисоветского, – сказал Борис. – Там только статистика. Количество евреев, расстрелянных в Бабьем Яре.
– Расстрелянных кем?
– Немцами и украинцами.
Ищенко гневно ударил кулаком по столу:
– Чушь! При чем тут украинцы? С чего вы взяли?
– Я там был, – спокойно ответил Левин. – Только за два первых дня, двадцать девятого и тридцатого сентября 1941 года, четыреста немцев зондеркоманды штандартенфюрера Пауля Блобеля и тысяча двести украинцев из украинской полиции расстреляли в Бабьем Яре тридцать четыре тысячи евреев, не считая детей.
– Что значит, вы там были? – надменно переспросил Ищенко.
– Я один из двадцати восьми выживших. Мне было четыре года, назавтра после расстрела я выполз из этого рва. Не знаю, как…
Ищенко оторопело посмотрел на Бориса. Потом, ища одной рукой на столе сигареты, второй рукой открыл картонную папку с надписью: Левин Б.М. ДЕЛО № С-679/23.
Бегло глянув на первые страницы дела Левина, Ищенко сказал:
– Вы… Всё равно… Вас воспитала советская власть. Детский дом, ремесленное училище, университет. Я, между прочим, тоже прошел этот путь – Суворовское училище, потом служба в армии, – Ищенко закурил Dunhill, едва не ожегши пальцы горящей спичкой. – Но я коммунист, а вы клевещете на наш народ, провоцируете национальную рознь. Это и есть антисоветская деятельность…
Левин молчал.
Ищенко закрыл папку, встал, прошелся по кабинету. Сто двадцать тысяч евреев, расстрелянных в Бабьем Яре в 1941 году, как, впрочем, и все семь миллионов советских людей, погибших в Великую Отечественную войну[3], были для него, тридцативосьмилетнего, только фетишем, цифрами статистики. Поздний сын знаменитого художника Петра Ищенко, разбогатевшего на гигантских панно с Лениным и Сталиным для домов культуры, кинотеатров и санаториев, Виктор Ищенко в 1964 году поступил на факультет иностранных языков Высшей школы КГБ. И быть бы Виктору еще одним Рихардом Зорге (или Олегом Калугиным), если бы не дотошный генерал-полковник Никитченко, который, став в 1967-м новым начальником этой школы, тут же назначил глубокую проверку биографий всех учащихся. Эта проверка установила, что отец курсанта Ищенко, народный художник Украины, трижды лечился от алкоголизма и год назад умер от цирроза печени. Конечно, за это Виктора – отличника по всем дисциплинам – не отчислили из школы, но в его личном деле появилась короткая запись: «Без выезда за рубеж – возможен н/а[4]».
Так, несмотря на блестящие успехи в учебе и оксфордское произношение, полученное круглосуточными занятиями в лингафонном кабинете, тавро «н/а» сделало Виктора невыездным. Что, в принципе, оказалось не так уж и плохо – он унаследовал роскошную отцовскую квартиру на Крещатике, отцовские связи в партийной элите и в 36 лет стал начальником Пятого отдела Украинского КГБ, а – при удачном стечении обстоятельств – мог легко шагнуть еще выше. Только нужно красиво справиться с этими жидами, которые устроили вселенский шабаш вокруг Бабьего Яра.
Пройдясь по кабинету, Ищенко остановился возле Левина:
– Как вы можете помнить? Вам даже не было четырех лет. Всего три года и восемь месяцев…
Глаза у Левина чуть сощурились, концентрируясь в зрачках Ищенко.
– Нас было сорок два Левиных, – проговорил он. – Такое не забывается.
Ищенко затянулся сигаретой.
– Вот видите: все ваши родственники погибли. А между прочим, недавно к вам приезжал эмиссар ЦРУ и МОССАДа, выдавал себя за вашего кузена. Но мы его разоблачили и отправили обратно. Это для МОССАДа вы создаете тут сионистскую сеть? Или для ЦРУ?
Глядя Ищенко в его голубые глаза, Левин вновь молчал.
– Система «ПЛОД»? – усмехнулся Ищенко.
Но Левин не ответил и на этот вопрос. Система «ПЛОД», или «Как вести себя на допросах», была разработана известным в те годы диссидентом-математиком Владимиром Альбрехтом и советовала не отвечать на вопросы следователей в тех случаях, если: «П» – допрос происходит без Протокола, «Л» – вопросы следователя касаются вас Лично и превращают вас в обвиняемого, «О» – вопрос не имеет Отношения к сути обвинения, «Д» – ответ не Допустим с точки зрения вашей морали. Эта система помогла тысячам советских диссидентов, правозащитникам и евреям, обвиняемым в антисоветской деятельности за желание эмигрировать в Израиль, избежать тюремных сроков, за что правозащитники выдвигали Альбрехта на Нобелевскую премию, а КГБ отправило в тюрьму.
– Что ж… – сказал Ищенко после паузы. – Считайте, что сегодня вам повезло. Потому что завтра к нам прибывает делегация профсоюза американских полицейских, мы будем показывать им наши тюрьмы и следственные изоляторы. Конечно, с уголовниками, но без «политиков». Поэтому сейчас я вас выпущу. Но предупреждаю: если вы продолжите сионистскую деятельность и примете участие в организации нового митинга у Бабьего Яра, то мы вас посадим, и ваши дети не увидят вас еще лет пятнадцать. Гарантирую. Вы поняли меня?
– У вас очень светлые глаза, – ответил Левин. – Такие глаза были у полицая, который отнял меня у бабушки и швырнул в ров. Пулю сэкономил…
– А зря, – ожесточился Ищенко. – Пшёл вон!
Файл № 11. 2024 год
Израильский телеканал «Тель-Авив 24», 19 апреля, 8:20:
ВЕДУЩИЙ ТВ-НОВОСТЕЙ:
– Война на пороге! По сообщению Национального комитета киберзащиты, сегодня ночью новый шквал хакерских атак обрушился на нашу страну. Нападению подверглись все транспортные системы – железная дорога, управление автотранспортом, морские порты и аэродромы. Из анонимного источника стало известно, что на сей раз это были не иранские, а объединенные банды турецких и европейско-мусульманских хакеров, но еще неясно, действовали они с одобрения турецкого правительства или без него. Во всех случаях им удалось парализовать железную дорогу и управление Хайфским морским портом. Нарушена работа аэропорта «Бен-Гурион», а самое главное – со вчерашнего дня, в связи с угрозой ракетных обстрелов и применения Ираном ядерного оружия, закрыты все школы, ясли и детские сады, и все население обязано ночевать в бомбоубежищах. Переходим к публичным комментариям. Сегодня за оценкой сложившейся ситуации мы обратились к известной писательнице, лауреату нескольких литературных премий и доктору политических наук Хане Голбер. – (Повернувшись к телеэкрану.) – Шолом, Хана. Как вы оцениваете нынешний кризис?
ХАНА ГОЛБЕР:
– С ужасом! Применив генетическое оружие против части мусульман, наше правительство сделало нашим врагом весь мусульманский мир. Но мы не можем противопоставлять себя исламскому миру. И не только потому, что мусульман больше нас. В конце концов, по всем нормам морали и гуманизма арабы-палестинцы, родившиеся в Палестине, тоже имеют право на эту землю. Поэтому их гимном стали стихи Абд аль-Кадир аль-Хусейни, который перед гибелью в 1948 году написал: «Ты земля наших отцов, / На эту землю нет права у евреев. / Как могу я спать, / Пока враг на ней. / Что-то горит в моем сердце. / Родина зовет!» А какая еще родина может быть у людей, чьи деды и прадеды жили на этой земле? Тем не менее, в новом поколении есть арабы, готовые к сотрудничеству с нами. Вспомните выступление доктора экономических наук палестинца Мудара Захрана в Парламенте Европы в 2018 году, где он сказал европейским лидерам: «Перестаньте кормить врагов Израиля!.. Единственный источник стабильности, который у нас есть, это Израиль!» А американский араб журналист Фред Марун? Он открыто писал: «Иерусалим принадлежит евреям. И не только потому, что принадлежит им по праву, но также потому, что мы, арабы, не заслуживаем его. Мы создали Хезбаллу, ХАМАС, Аль-Каиду, ДАИШ и множество других террористических групп. Мы создали поколения тиранических диктатур на всем Ближнем Востоке, мы заставили ненавидеть нашу религию. Когда прекратится этот бред? Разрозненны и немногочисленны те из нас, кто в состоянии признать евреев нашими братьями. Остальные из нас помеха, чума Ближнего Востока. Тем не менее, мы продолжаем давить на евреев. Но евреи не сломаются». И наконец вот слова Равафа Бин ас-Саина, саудовского автора: «Потомки Израиля – это потомки Ицхака, а мы, арабы, – потомки Ишмаэля. Ицхак и Ишмаэль были братьями, нашим общим праотцом был Авраам, мир праху его! Иными словами, евреи – наши сводные братья. И они живут на своей земле». Конечно, таких арабов еще немного. Но разве оружием, которое превращает иранцев в генетических инвалидов, мы увеличили число своих друзей среди мусульман? Я всегда говорила, что Мириам Новак стремится стать еврейской Маргарет Тэтчер, но Тэтчер была умна, а есть ли мозги у нашего премьер-министра?
2
Миноборонпром – Министерство оборонной промышленности.
3
До горбаческой перестройки в СССР была известна только эта цифра потерь в ВОВ.
4
Н/а – наследственный алкоголизм.