Страница 48 из 165
А вдруг он …. Неприятно об этом думать, а вдруг он узнает и кинется к ней, бывшая любовь, сострадание, а может я её только на время заменила.
Осознание этого кольнуло сердце, стараюсь улыбаться, но с каждым шагом это дается все трудней.
Сказать или не сказать, все же надо сказать, а то будет уже мне потом сюрприз, они же парой были, все меня начинает потрясывать.
И он замечает, по вздрогнувшей руке.
И только за нами затворилась дверь, как он развернул меня к себе и пытается поцеловать, - Аленушка, милая, ты, наверное, перенервничала, - когда его губы не нашли мои, говорит он с удивлением.
Я опускаю взгляд.
- Алена, - начинает он переживать, у тебя что ни будь болит?
Вот, милая, желанная, а любимой не назвал, хочется завыть, неужто опять меня ждет очередная разлука, начинаю практически паниковать.
- Аленушка, ну ответь, что случилось, чего я не знаю, ты совсем побелела, - прижимает меня к себе.
- Эльдо, а если бы ты узнал, что с твоей невестой бывшей уже все хорошо, и она может тебя ждет?
- Алена, что за бред?
- Не бред, она в своем клане, - закусываю губу, чтобы не разреветься.
Её, отец твоего женишка подставил, опоили. Она твоя истинная пара, может… слова застревают, даже озвучить боюсь.
Он хмурится.
- Алена, не смешно.
- Так я и предполагала, - выкручиваюсь из его объятий.
Как хочется, лечь, закрыть глаза, забыть все, боль начинает струится по венам, накрывая, по-моему, я сейчас упаду.
Пытаюсь зацепиться за стену, но рука не достает, мушки наваливаются скопом, отрезая меня от действительности.
- Аленка, - крик такой, что и сквозь вату, я начинаю ощущать не только свои эмоции, боль, обида, страх, обожание, чего-то еще, но сознание наконец выключается.
Покачиваюсь, как яхта в море, гул голосов, но слов разобрать не могу. Вата, я на дне океана, и вся эта толщина воды давит на меня, вдыхать так трудно, ветер играет с облаками, бабочки садятся на нос, губы, глаза.
- Аленушка, милая, любимая, моя жизнь, мое сердце, очнись, мое солнце.
- Придурок.
- Да я даже не успел.
- Болван.
Да нафига она мне.
Боль с новой силой вцепилась в сердце.
- У меня жена любимая, а та мне не нужна, было, давно прошло, поросло колючим кустарником.
- Аленушка, Аленька, любимая.
Слова начинают доходить до разума, любимая, я?
Другая не нужна?
Как легко делается на сердце, боль побитой собакой уносится прочь.
Душу согрело всего одно слово – любимая!
Вздыхаю уже полной грудью, появляются запахи, пчхи, пчхи нашатырь.
Лежу на руках мужа, встречаюсь с ним взглядом и тону, тону от нежности, заботы, проводит по волосам рукой и наконец целует, чуть касаясь губами моих.
- Аленушка, как я тебя люблю, только ты в моем сердце, в душе, только ты, на всю жизнь, только ты одна.
Улыбаюсь.
- А теперь все дружно, на цыпочках пошли отсюда, а вы жлобы дверь сторожите.
Это командует рыжая шёпотом.
Слышу, как прикрывают дверь.
Муж опускает меня на кровать, укутывая покрывалом, и проскальзывает под него сам.
- Поспишь? И столько заботы в голосе.
Чуть-чуть. Глаза закрываются.
Он пристраивает мою голову на плечо, крепко обхватывает за талию и начинает мурлыкать песенку.
Улыбаясь я уплываю в дрему.
Просыпаюсь от вздоха, я почти взобралась на него, опутала и руками, и ногами, он поглаживает меня по попе, в живот упирается… теперь понятно, чего вздыхает.
Прильнула к нему крепче, чуть потираясь.
Выдох со свистом, и руки уже ныряют под мою одежду.
Черт с этим обедом, здесь и сейчас я хочу на десерт сладкого ушастого.
Наши губы встречаются и прощай часы, что влюбленные не наблюдают.
Он меня пил, клеймил, мстил за недоверие неистовыми ласками, я плавилась, распадалась на молекулы, улетала и опять возвращалась к моему любвеобильному мужу. Страсть затихать не желала, даже когда мы выбились из сил, и просто нежно поглаживали друг друга, кажется я сорвала горло. Мой соблазнитель, искуситель довольно урчал мне в шею, а я просто млела от духовной близости. От телесной, само собой.
- Он, водя по ореолу соска, серьезно заявил, - больше так не смей делать, а то рядом с трупом очнешься, и знай, только ты нужна мне, никто, даже с неба звезда не заменит тебя в моем сердце и душе, обещаешь об этом помнить?
- Обещаю.
И опять долгий, головокружительный поцелуй.
Только наши желудки решили возмутиться.
Раздался робкий стук в дверь, муж дернул за шнурок, и мы теперь скрыты от взгляда извне.
Интересная конструкция.
И опыт?
- Здесь, никогда и не с кем, только с любимой женой! – клятвенно заверил он меня, увидев мой скептический взгляд в сторону преграды.
Я нахально улыбнулась, магией втянув нашу одежду на постель.
Я знаю, что за дверкой одна из Андрианок, но и перед андроидом не стоит светить нижним бельем, не комильфо.
Оказывается, их трое, одна споро накрывает стол, мы и ужин, наверное, пропустили, мои ушки вспыхнули, представляю, что о нас судачат в кулуарах.
Запах еды подтолкнул желудки к бунту с завыванием и бухтением.
Ушки окрасились не только у меня.
- Прости, совсем тебя забываю кормить!
- Пустое, зато, - указав пальчиком меж ног, - сытое и довольное.
Он притянул к себе и обнял.
Запахло магией.
- Сначала еда, потом уже пойдем плавать, а пока и магия нам в помощь! Воздел указательный палец в потолок.
- Согласна.
Вторая из «фрейлин» приготовила нам халаты и удалилась, как и первая.