Страница 6 из 16
На орбите Юлька и Павлик, в отличие от Вали, не стали сразу вылезать из ложемента, подождав включение гравитрона, создававшего искусственную силу тяжести. Валя же, легкомысленно вылетев из ложемента, через пару секунд шлёпнулась (правда не сильно, так как сила тяжести нарастала постепенно) посреди рубки.
– С приземлением! — весело прокомментировала Юля Валин конфуз и, отстегнувшись, сразу бросилась на обзорную палубу.
В обзорном иллюминаторе половину неба занимала ярко-голубая Земля с коричнево-зелёными пятнами материков и белыми кружевами облаков над ними. Над краем планеты виднелась нежно-голубая полоска атмосферы, а над ней, на бархатно-чёрном небе сверкали миллионы звёзд. Хотя Юля и не была новичком в космосе, каждый раз она восхищалась этим зрелищем. Оно завораживало девочку до глубины души. Отсюда с орбиты родная планета казалось такой прекрасной и такой хрупкой в своей завораживающей красоте…
– План полёта таков: посадка на базе залива Лунник, там высаживаем наших юных космонавтов для передачи из рук в руки экипажу «Странника», а в обмен, так же аккуратно принимаем юную космонавтку с базы «Нубиум». Затем старт к Марсу, и выход через пояс астероидов на оверсан, откуда берём курс на Теону и начинаем разгон для скачка, — сообщил Полосухин и добавил специально для юных членов экипажа: — Так что, через сорок минут в амортизаторы, начнём манёвр для полёта к Луне.
***
По завершении манёвра Валя, не теряя времени (до Луны лететь было ещё долго) повела Юлю и Павлика на экскурсию по кораблю.
Всего на корабле было три основных палубы. На средней располагались десять жилых кают, разместившиеся вокруг центрального модуля, где находились трап и лифт, соединявшие палубы. Здесь же располагался медицинский блок, а также камбуз, совмещённый со столовой и довольно большая кают-компания.
Каюта Вали располагалась второй по левому борту.
«А здесь уютно», — подумала Юля.
В каюте была койка, стол с выдвижными сиденьями, шкаф для одежды и вещей, кресло; на стене рядом со входом находились прибор внутренней связи и часы. В противоположной входу стенке располагался экран, имитировавший иллюминатор. Свет в каюте давали флюоропанели в потолке, а над кроватями находились симпатичные голубые светильники. Пол покрывал мягкий и упругий ковёр, а стены — светло-синий, мягкий и тёплый на ощупь материал. Слева от двери, за раздвижной панелью, находились душ, умывальник и туалет.
– В полёте лётный комбинезон можно снять, а носить обычную одежду, — Валя захлопнула дверь каюты.
– Я знаю. Он нужен только, когда мы на лётной палубе. А там нужно находиться, когда корабль выходит на орбиту или сходит с неё, стыкуется, маневрирует, ну и при взлёте и посадке конечно, — отчеканил Павлик.
– Ты много знаешь о космосе и кораблях, — улыбнулась Валя. — Не ожидала.
– А как же! Красные лычки просто так не дают! — Юлька с гордостью показала на красные лычки и шеврон на рукаве комбинезона.
– А что он значит? — спросила Валя с лёгкой завистью в голосе.
– Такие носят лучшие ученики Клуба юных космонавтов, — улыбнулась Юлька. — Разве ты не знаешь?
– Нет, — пожала плечами Валя. — Я же только в этом году записалась в Клуб. Серьёзно начну заниматься осенью.
Поднявшись на верхнюю палубу, ребята вновь вернулись на обзорный мостик, с которого начали экскурсию. В передней стене находился большой обзорный иллюминатор. В случае метеоритной опасности иллюминатор закрывался снаружи специальными бронированными заслонками, а на внутреннюю поверхность «стекла» проецировалось изображение с расположенных снаружи телекамер (там же располагались и мощные прожекторы, использовавшиеся на поверхности планет или в теневом секторе орбиты). Сейчас в иллюминаторе виднелся серп Луны, к которой мчалась «Плутония».
Валя повела друзей дальше, через небольшую дверь в углу мостика, за которой расположились рубка связи. Впрочем, Юлька и Павлик ориентировалась в корабле не хуже Вали («Плутония» всё-таки была стандартным малым транспортом Академии наук, и ребята без особого труда представляли себе схему корабля).
Из рубки, через такую же маленькую дверь, ребята проникли в рубку штурмана, где также располагалась и пультовая для управления приборами на внешней площадке. С помощью этих приборов можно было многое узнать о планете, к которой приближался корабль: её температуру, состав и плотность атмосферы, климат, силу тяжести на поверхности… В общем всё, что нужно штурману для расчёта схемы и траектории посадки, и выбора её места при посадке на «дикую» планету.
Кроме этого, на верхней палубе располагался отсек с амортизационными камерами — специальными устройствами, позволяющими перенести сильные перегрузки или большую силу тяжести. Если бы на корабле вдруг вышла из строя система искусственной гравитации, то тогда корабль мог бы всё равно лететь с очень большими перегрузками, даже имея на борту раненых или детей. Нетренированные пассажиры легко могли перенести их, находясь в амортизаторах. Эти же камеры могли использоваться для анабиоза, если бы «Плутонии» пришлось лечь в длительный дрейф.
На нижней палубе корабля ничего интересного не было. Там располагались грузовые отсеки для самых разнообразных грузов (в том числе и живых). А также пост механика, главный компьютер корабля, системы жизнеобеспечения и управления искусственной гравитацией, и ангар с вездеходами, служебным роботом, планетарным и взлётно-посадочным катерами (который мог использоваться и как челнок на орбите).
В надстройках было гораздо интереснее. В передней располагалась лётная палуба с ходовой и навигационной рубками, к которым вёл короткий коридор (третья дверь из него вела к главному терминалу БИВМ, Бортовой Информационно-Вычислительной Машины) из расположенного здесь же лётного пассажирского отсека. Навигатор прокладывал курс корабля от планеты к планете или от звезды к звезде, рассчитывал схему ускорений для движения корабля и режим входа и выхода корабля в гиперпространство, то есть делал то, что делал штурман морского судна. У штурмана же космического корабля задача была другой — он рассчитывал полёт корабля на околопланетной или околозвёздной орбите и управлял стартом и посадкой.