Страница 94 из 95
Люцифер казался мне размытым пятном, когда я увидела его. Вначале мне померещилось, что у меня опять помутнение рассудка, но при близком рассмотрении стало понятно, что помутнение рассудка как раз у Люцифера, а не у меня: его разум действительно метался между тремя личностями, а его тело едва поспевало за ним. Он походил на дрожащий кадр повреждённой киноплёнки.
Люций был в истерике, Люц пытался спорить и что-то кому-то доказать, а Люцифер лишь стонал от боли, хватаясь за голову на секунду, после чего преобразование шло по новому кругу. Рядом с ним сидела Геката и пыталась хоть чем-то помочь, но всё было бесполезным.
— Отец решил вывести его из игры, — сказала магичка, когда мы пришли. Три мопса сидели рядом, то и дело скуля то ли от страха, то ли от жалости. Я даже позавидовала их сдержанности в данной ситуации: зрелище могло напугать кого угодно, а они никуда не убежали.
— Люцифер, — Велиал подошёл и схватил за руку Люца. — Люцифер, ты нам нужен.
Но подросток лишь закричал. Бессвязно и зло, выдёргивая ладонь, после чего на его месте оказался плачущий малыш.
— Давай я попробую, — вмешалась я.
Всё что я могла, это попытаться заговорить с ребёнком и убедить его, что ничего страшного не происходит. Сыграть на его любви ко мне или к Набериусу, за которого он меня то и дело принимал. Я должна была сделать хоть что-то и была уверена, что меня он точно услышит. Хотя я совершенно не знала, что ему говорить.
Уличив момент, я схватила Люция, не думая о том, насколько тяжёлым окажется это тело, когда примет образ Люцифера. Ребёнок закричал от страха и уткнулся мне в шею, обхватывая руками. Но через мгновение его место занял Люц и попытался меня оттолкнуть, обвиняя в том, что это всё по моей вине. Люцифер не заставил себя ждать: он лишь произнёс одними губами извинения. К счастью, последний исчез быстрее, чем я почувствовала, что ещё чуть-чуть, и у меня хрустнут кости рук.
— Люций, я здесь. Всё хорошо, малыш. Всё хорошо. Не бойся, — затараторила я, стараясь вкладывать в слова любовь и заботу. — Ну же, малыш. Не кричи.
Люций снова затрясся, и метаморфоза повторилась ещё раз. Каждый раз, как только появлялся Люций, я убеждала его, что я рядом, что ему нечего бояться. Каждый раз, когда появлялся Люц, я просила прощения и говорила, что не знала, что всё так будет. К счастью, Люцифер никаких объяснений от меня не требовал, пытаясь подчинить себе тело и разум. И с каждым разом он задерживался всё дольше.
Через пять таких превращений Люций наконец лишь судорожно всхлипывал, но не уступил своё место старшим. Я гладила его по голове и продолжала шептать, что он сильный, и не надо ничего бояться. Напомнила ему, что он хотел сделать каких-то восьмилапых пушистых тварей, и что даже мне страшно, а ему нет. Ребёнок обнимал меня, слушая и явно успокаиваясь всё больше и больше.
— Мы погибнем? — тихо спросил он наконец, в очередной раз всхлипнув.
— Нет, конечно нет.
— Они уже тут.
— Они далеко и совсем не представляют угрозы. Просто шумят и ломают деревья, — соврала я. — Почти как ты, когда не в настроении. Только ты ломаешь двери. А у них там дверей нет.
— А ты их не боишься?
— Нет. И ты не бойся, ладно?
Люций, помедлив, кивнул.
— Можно мне поговорить с Люцифером? — поинтересовалась я, жалея, что у меня нет большего времени для того, чтобы провести его с ребёнком.
Люций снова кивнул и закрыл глаза, прижимаясь ко мне. Через секунду на меня снова навалился всем своим весом Люцифер. Духовный глава Тёмного трона ойкнул и поспешил слезть, чтобы случайно не раздавить.
— Извини, я… Спасибо, — его голос был таким слабым и измученным, что сердце сжималось. Падший выглядел ещё болезненнее, чем обычно. Прислуге только-только удалось привести его волосы в приемлемый вид, а он уже снова выглядел растрёпанным. — Я…
— Всё нормально, — улыбнулась я и зачем-то положила ему руку на голову, словно он продолжал оставаться в теле ребёнка. — Спасибо, что вернулся к нам.
Люцифер растерялся, но всё же кивнул, после чего поднялся с пола и, шатаясь, с трудом дошёл до дерева, к которому тут же прислонился лбом. Ни Велиал, ни Марбас, ни Геката с Робертом ничего ему не говорили и не торопили. Мне показалось, что он сейчас вбирает в себя энергию, растраченную за то время, что его разум хаотично носился по кругу.
— Асмодей, — Роберта окликнул Велиал, воспользовавшись передышкой. — Тебе нужна энергия? Лететь-то сможешь?
— В воздух подняться могу, — нефилим пожал плечами. Лицо у него сделалось задумчивое, словно он что-то просчитывал в уме. Не сразу я поняла, что он прощупывает остатки маны, которую наверняка растратил под чистую, выкинув меня в Лимб из Долины. — Наверное, продержусь.
— Мне не нужно «наверное», мне нужно «точно», — Велиал закатал рукав и укусил себя за руку с такой силой, что пошла кровь, а его рот окрасился чёрным. — Пей. Или мне придётся тебя целовать. Впрочем, второй вариант мне нравится больше.
— Вот ещё, — Роберт опасливо покосился на меня, словно я могла не догадываться, какие отношения между ними были в прошлом. Я с удовольствием бы пошутила, но настроения не было совсем, в отличие от Велиала, который явно пытался в очередной раз изобразить, что ему всё нипочём. — Оба способа какие-то негигиеничные, если честно.
— Воробушек, ты кровь чужую пить будешь, какая нахуй гигиена? — поинтересовался у него Марбас. — Если ты такой нежный, то могу одолжить флягу, только не вздумайте выливать оттуда бухло. Коктейли тоже хорошо, особенно такие… Энергетические.
— Ты кретин, ты в курсе? — Роберт вздохнул и подошёл к Велиалу, развернувшись так, чтобы я не видела процесса, который однозначно его смущал. Целоваться они, к счастью, не стали, король просто поднял руку.
Велиал не отпускал его точно больше минуты, постоянно повторяя, что нечего скромничать, и что лучше больше, чем меньше:
— Не хватало только, чтобы ты помер от нескольких ударов мечом, — вздохнул он, когда нефилим наконец посчитал, что ему хватит. — Мало того, что сам грохнешься, так ещё и Нозоми из-за своего упрямства угробишь.
— Она мне дороже жизни, — мотнул головой Роберт и посмотрел на меня, утирая губы рукавом, на ткани теперь красовалось чёрное пятно. — Ты знаешь.
— Знаю, поэтому не прощу тебя, если с ней что-то случится.
А тем временем некогда полный жизни зимний сад казался умирающим, каким-то искусственным. С деревьев медленно опадала листва. Цветы чернели один за другим и осыпались. Мир вокруг рушился на глазах, настолько он был хрупким.
Люцифер, уже растянувшийся на подушках, громко закашлялся, и все разом посмотрели на него, из-за чего падший скромно отмахнулся, мол ничего такого. Велиал подошёл к нему и сел рядом, после чего тихо рассказал, что мы решили, и спросил, чем он может нам помочь. Остальные же обступили двух серафимов полукругом, внимательно вслушиваясь в их беседу.
Светоносный ангел кивал через каждую пару слов, сказанные Велиалом, словно болванчик, на деле же это было попыткой сосредоточиться, чтобы снова не потерять контроль над телом, уступив в битве с двумя другими личностями.
— Отец очень не хочет, чтобы я был полезен для вас, — тихо проговорил Люцифер, и его лицо исказилось от боли. Он схватился за голову и застонал. — Старый жалостливый дурак. Иногда я в отчаянье, что он так поступает, и хочу закончить всё… Мог же убить, но нет… Я… Надо… Я скрою вас от ангелов, но чем дальше вы будете продвигаться, тем легче вас будет обнаружить.
— Люц, может не надо? — Велиал учтиво положил ему руку на плечо. — Мы тогда попробуем всё сами.
— Глупости, — отмахнулся тот. — Я в норме. Просто… Просто их много и они… Галдят…
Он снова поморщился, потирая пальцами виски.
Геката подняла ладонь, привлекая внимание к себе:
— У меня есть идея. Я могу сотворить иллюзию, что Асмодей один из ангелов. Крылья у него в любом случае с оперением, а поменять цвет волос и перьев — это не проблема.
— Я отказываюсь! — библиотекарь аж вскочил. — Не надо трогать мои крылья!
— А мне нравится, — прервал его король. — Надо только вернуть Нозоми её прежний вид. В такой суматохе все решат, что она просто раненый солдат и её возвращают в Эдем. Прежде чем обман раскроется, вы продвинетесь, если повезёт, до Врат.
— Нет! — продолжал протестовать Асмодей. Похоже, что его ненависть к ангелам даже сейчас побеждала здравый смысл. Идея Гекаты была простой, но эффективной. Действительно, пока войска Эдема хватятся, кто есть кто, возможно, мы уже исчезнем из их поля зрения.
— Я скрою вас ото всех, как ранее проделал этот фокус с Нозоми на площади… — предложил Люцифер. — Но вы должны действовать быстро. Марбас, я надеюсь, что ты выделишь пару своих подчинённых. Им придётся изобразить преследователей, чтобы всё выглядело как можно более реалистично.
Глава Братства, помедлив, кивнул.
— Они накинутся на них, как свора бешеных псов, — возмутилась я. — Так нельзя!
— Иначе они накинутся на вас. Нам нужно, чтобы мы смогли вести боевые действия, не беспокоясь за твою безопасность. Этого можно достигнуть, только отправив тебя обратно в Гайю. Иначе мы все тут поляжем… Как Заган… — Велиал на мгновение позволил себе слабость — закрыл лицо руками.
Я стояла, не зная что ему сказать. Единственное, что я чувствовала — это бесконечную вину перед Велиалом. Все мои обиды на этих двоих казались теперь такими мелочными и глупыми, что мне хотелось себя презирать и оскорблять, бить по лицу и кричать. Я стояла и смотрела на Велиала, который потерял второе самое близкое ему существо и остался один. Он потерял старшего брата, первого, кого увидел при появлении на свет. Заган и был его светом, маяком, путеводной звездой. Тем, кто помог ему подняться на ноги и найти свой путь, кто всегда был рядом, когда он оступался. Кто подставит плечо или накроет крылом. Велиал потерял больше чем друга — он потерял часть себя.
— Не превращай его смерть в бессмысленную жертву, Нозоми. Не надо, пожалуйста, — Велиал поднял на меня взгляд. — Не спорь с нами и прими наше решение как есть. Ты должна покинуть Геенну любой ценой.
Я коротко кивнула. Мне стало стыдно. К горлу подступил ком. Асмодей, завидев это, перестал препираться с Гекатой, отчего она, не упустив минутной заминки, со всей силы ударила его ладонью, окутанной магическим сгустком, в спину. Библиотекарь, не ожидая такого проворства и наглости, едва не улетел вперед, однако чудом смог удержать равновесие.
— Ты сдурела что ли? — снова напустился он на Гекату, но та лишь хихикала, глядя на него. Я не сразу поняла почему, так как Роберт стоял ко мне спиной. Но стоило ему развернуться ко мне, чтобы попросить Велиала о благоразумии, я едва не рассмеялась следом за магичкой. Люцифер как можно более сдержанно хмыкнул, глядя на своего советника, а Марбаса чуть не схватила кондрашка со смеху. Велиалу явно было не до веселья, но и его губы тронула едва заметная улыбка.
— Очень смешно! — огрызнулся библиотекарь, запуская пальцы в свои теперь уже белоснежные волосы. — А теперь пусть она вернет мне мой нормальный вид.
— Тебе идёт, между прочим, — пожала плечами Геката, делая немного обиженное лицо, словно её серьёзно задело то, что её работу не оценили.
— Да плевать я хотел на то, что мне это идёт! Не надо делать из меня ангела! — едва не срывался на крик Асмодей.
Я вздохнула и взяла его за руку.
— Роберт, — мой голос заставил его замолчать и посмотреть на меня. Надо же. Она даже цвет глаз ему поменяла на голубой. — Магия скоро рассеется, и ты станешь прежним. Геката, пожалуйста, верни мне мой вид от рождения.
Магичка кивнула и на мгновение положила ладонь мне на голову. Я вытащила заколку из причёски, давая вновь отросшим белым прядям небрежно рассыпаться по плечам. Где-то внутри я ощутила радость: я такая, какая я есть. Мне не стоило пытаться подделаться под местных.
Библиотекарь скривил лицо, но всё же согласился со мной, потребовав у Гекаты клятвенно пообещать, что заклятие недолгосрочное. Та предупредила его, что поддерживается оно за счёт его собственной энергии, и ему необходимо контролировать это самостоятельно.
Велиал смотрел на меня так, словно прощался. Я чувствовала его грусть, мне хотелось обнять его и утешить, как бы смешно это не звучало. Ему больше двухсот миллионов лет, если он ещё динозавров пугал, а я хочу его приободрить, будто он мой ровесник. Словно почувствовав мои мысли, а, может, он и соврал насчёт заклятия Гекаты, и всё ещё чувствует всё, он натянуто улыбнулся, показывая, что всё в порядке настолько, насколько может быть в сложившейся ситуации.
В саду материализовались трое Теней, сразу обращая внимание на главу Братства, не тратя время на пустые приветствия, и Марбас как можно быстрее ввёл их в курс дела, рассказав и про резонанс в том числе.
— Я не буду просить вас об этой услуге, если вы не хотите. Я прекрасно понимаю, что у неё слишком высокая цена, — закончил он. — Но другого шанса может и не быть.
Тени переглянулись. Новость о том, что я оказалась для Велиала далеко не любовницей, а ахиллесовой пятой, похоже, выбила их из колеи на некоторое время.
— Если от этого зависит жизнь Велиала, то тут даже не может быть вопросов, — наконец сказал один из них. — Он же как символ самолюбия Геенны у нас. Хоть вместо знамени поднимай и неси.
— Вам есть с кем попрощаться? — Люцифер подошёл к ним и протянул руку для рукопожатия тому, кто стоял к нему ближе всех. — Вы можете не вернуться.
Слово «можете» было лишним, оно звучало горьким обманом. Каждый находящийся сейчас в саду понимал, что не будет никаких «может» — они погибнут при любом раскладе. Это слово давало крупицу надежды, которая, увы, не окрыляла и не придавала сил, а, наоборот, тянула на дно тяжестью безысходности.
Тени отрицательно покачали головами. Они одиночки, как и Марбас — солдаты удачи, те, кто променял всё на поле боя и адреналин.
— Тогда идём, — Велиал поднялся со своего места и пошёл в сторону главного выхода из дворца. Все последовали за ним.
Каждый шаг давался с невероятным усилием. Я практически не дышала. Тело сковывал ужас. Ужас перед тем, что мне и остальным придётся пройти. Сейчас и в ближайшее время. Доживём ли мы до конца этой битвы? До конца войны? Доживём хотя бы до заката?
Мы шли в полной тишине. Дворец казался мрачным, неуютным. Куда-то улетучились все радостные краски, и солнце, светящее в окна, казалось мертвенно холодным. Велиал спустился по мраморной лестнице на первый этаж в главный холл. Охрана, стоящая на входе, поприветствовала королей и распахнула перед нами двери, давая выйти на террасу перед дворцом. Гхоры, на которых мы с Марбасом приехали, сидели рядом с лестницей и то и дело с тревогой шумно втягивали воздух. Риа стоял рядом, видимо в ожидании нас.
— Наломала ты дров, девочка, — пошутил он, кивая куда-то за свою спину, видимо имея в виду вторжение ангелов. — Апокалипсис не входил в мои планы на сегодня.
— В любом случае, тебе не придётся скучать вечером, — ответила я, радуясь, что с моим телохранителем всё хорошо.
— Очень трогательная забота. Я польщён.
Люцифер улыбнулся и, подойдя к одной из гхор, погладил животное по голове.
— Они чувствуют, что с этим миром что-то происходит. Они ближе к природе, чем мы, потому что они её дети, — прошептал падший, глядя ей в глаза. — Не хотелось бы, чтобы они лишились дома, правда?
Неожиданный грохот, похожий одновременно на звук бьющегося стекла и скрежет металла, заставил гхор испуганно прижаться к земле, между тем вглядываясь в небо.
— Ебать, как прекрасно! — присвистнул Марбас.
Небо словно перестало существовать. Эдем, казалось, снёс Врата, и разлом между мирами ширился, пропуская всё больше ангелов в Геенну. Мир погрузился в сумерки, окрасившие всё в потусторонне-фиолетовый, и от этого становилось ещё страшнее, потому что ангелы оставались белоснежными, и от них исходило ненормальное сияние.
— И что в этом прекрасного? — я в ужасе смотрела на то, как воронка в небе стремительно ширится. С такого расстояния невозможно было разглядеть ангелов, но количество магической энергии ощущалось без труда, не нужно было даже пробуждать кровь падшего. Это походило на зарождение торнадо. Гигантского торнадо, которое сметёт всё на своём пути.
— Мы с тобой станем свидетелями конца света, солнышко. Разве это не охеренно? Обычные люди помрут и даже не успеют этого понять.
— Сомнительный повод для радости, — прокомментировал его идею Роберт, нервно сжимая мою ладонь.
— Да ладно вам, — захихикал наёмник, глядя на разрыв словно зачарованный. — Хоть что-то интересное в жизни.
— Повод для гордости, — неожиданно согласился с ним Риа. — В некрологах напишут нечто интереснее, чем «сдох от интоксикации». Хотя в твоём случае это тоже было бы немалое достижение при таких-то ежедневных тренировках.
Марбас расхохотался и довольно похлопал своего брата по плечу, показывая, что оценил шутку.
Велиал коротко кивнул и вышел на середину огромного чистого газона, материализовал меч и подбросил вверх, словно тот ничего не весил. Зависнув в воздухе, оружие неожиданно распалось на яркие алые искры, после чего, когда падший развёл руки, огоньки, закружившись, разлетелись в разные стороны, образуя вокруг Велиала тонкие линии в форме круга достаточно большого радиуса. Ещё мгновение, и Геката обошла печать, чертя пальцами пылающие символы и письмена, то и дело нервно поглядывая на небо. Могло показаться, что она боится нападения ангелов, но она, скорее всего, сверялась с расположением небесных светил.
— После вас врата в Гайю будут закрыты. Это не даст всей ангельской армии рвануть за вами сразу, как вы пройдёте, — объяснил Велиал, вставая в середину круга и наблюдая за её работой, после чего кивнул, благодаря. Люцифер подошёл к нему. Они разом вытянули правые руки, левой нанося продольные царапины от запястья до локтя, из которых в ту же секунду потекла чёрная демоническая кровь. — Я есть тот, кто приносит закат.
— Я есть тот, кто приносит рассвет, — одновременно с Велиалом произнёс Люцифер.
— Вы с ума сошли? — неожиданно не на шутку переполошился Марбас, но Геката и Асмодей разом схватили его под руки, не давая помешать проведению ритуала. — Вас же первыми уничтожат, как только поймут, что вы натворили! ИДИОТЫ!
— Именем своим, Создателем данным, да будут закрыты Врата в мир тот, что создан падшими братьями небесными, как алтарь жертвенный… — хором произнесли правители. Пламя полыхнуло так ярко, что мне даже пришлось отгородиться от света рукой. Шум потока магии, подобный грому, не позволил мне услышать конец заклятия.
Когда потоки магии более-менее стихли, Марбаса выпустили. Он со странным выражением лица смотрел на затухающую в полутьме печать, но промолчал. Ничего не объясняя, Геката обняла меня. Неожиданно Марбас тоже вспомнил, зачем мы тут собрались, и расщедрился, пожелав Роберту удачи и лишиться как можно меньшего количества частей тела, а мне не реветь по поводу и без. Риа, несмотря на его протесты, всё же дал мне себя обнять. Потом нехотя отодвинулся и пробурчал, что я надоела ему своими нежностями и отношением как к слабому существу, что ничего с ним не сделается, а если я его хочу, то проще сразу сказать, а не ходить вокруг да около. Люцифер сдержанно поцеловал мне руку. На такую вольность, как обнять духовного главу Геенны, когда он в своей адекватной форме, я не решилась. Был бы подростком или ребенком, я бы ещё подумала, но так — нет, спасибо.
Велиал, закончив с печатью, вытер кровь с руки краем плаща. Раны не было, что, впрочем, неудивительно. Подошёл ко мне и, положив руки на плечи, поцеловал в лоб. Только сейчас я поняла, что по моим щекам снова текут слёзы.
— Не бойся, девочка. Ты выжила после первой встречи со мной, а это так, петухи летающие, — улыбнулся он.
— Прости меня, — я обняла демона, понимая, что, возможно, мы больше никогда не увидимся.
— Не бери в голову.
Я обернулась и посмотрела на наёмника. Тот изобразил раздражение от внимания к своей персоне и от того, что я опять плачу.
— Казадор, ну хули ты опять сопли распустила, — проворчал он, между тем неожиданно заключая меня в крепкие объятия. — Как дитё малое, честное слово.
— Плачу, потому что ты идиот. У меня есть желание, и ты обязан его исполнить, ты обещал, — прошептала я, дрожа всем телом, стараясь не разреветься в голос.
— Что ты там придумала?
— Моё желание: выживи в этой грёбаной войне. У нас незаконченное дело, а если ты помрёшь раньше времени — считай, что проиграл. И ещё наврал мне и не выполнил мою просьбу.
— Солнышко, ты просто невероятная дура. Ты так и не научилась быть хитрожопой, — ответил он мне, зарываясь пальцами в волосы. — Я выживу и без всяких твоих желаний, просто потому что мне надо выжить. Хотя бы ради того, чтобы посмотреть на твои тщетные потуги надрать мне задницу.
— Я буду ждать, — бессильно улыбнулась я.
Я правда буду ждать, Марбас.
Потом наёмнику явно надоело, что мы привлекаем внимание всех вокруг. Геката даже сентиментально промокнула краем своего сари уголки глаз, словно могла плакать: такая реакция обычно бывает, когда дамы смотрят на открытки с детишками из детского сада, которые целуют друг друга в щёчку. В конце концов, все эти нежности на публике представляли ассасина совсем в другом свете, который ему не нравился — он не выглядел крутым парнем, который не оборачивается на взрыв. Подумав это, я на мгновение чуть не рассмеялась, представив, какие бы фотографии он мог прислать мне как-нибудь по такому случаю.
— Будь сильной, Казадор. Той Гайи, которую ты знала с детства, больше нет, там и так было полно врагов, а учитывая, что ты теперь не просто человек, их стало ещё больше. И запомни великую мудрость, на осознание которой я потратил многие годы: поступай так, как велит тебе твоё сердце — въеби им всем с вертухи.
— Спасибо. А да, чуть не забыла, — я отстранилась от наёмника и в ту же секунду отвесила ему звонкую пощёчину.
— Казадор, блядь! Ты охуела? Меня-то за что? Тем более это даже не близко не «с вертухи», — я явно смогла его удивить. Чего он точно не ожидал, так это рукоприкладства с моей стороны сейчас. — Ты даже этого выполнить не в состоянии что ли?
— Это за все шутки и насмешки, за все тычки и прочее. А ещё, — я наконец смогла засмеяться, — на удачу, что ли. Выживи и припомни это мне, когда будет время.
— О, всенепременно. Можешь даже не сомневаться в этом, солнышко. Проведу воспитательную беседу.
— Риа, — я обратилась к своему разжалованному телохранителю. — Рассчитываю на тебя.
Он благосклонно кивнул.
Мне показалось, что краем глаза я увидела высокого падшего, который как обычно хмуро взирал на меня сверху вниз, обернулась, чтобы пожелать Загану удачи и, самое главное, терпения, но там никого не было. И не могло быть. Я секунду взирала на пустоту, которая была неожиданно ужасной, и тяжело сглотнула.
Надеюсь, что с Фурфуром и остальными всё хорошо. У меня нет даже маленькой возможности поговорить с ними напоследок.
И всё же я решилась наконец озвучить идею, что уже давно созрела у меня в голове: я подошла к трём Теням, что должны были нас сопровождать. Они тихонько о чём-то между собой переговаривались, подшучивали и явно пытались приободрить друг друга перед последним заданием.
— Можно вас попросить? — я дотронулась до одного из них, и все трое разом посмотрели на меня. — Я не знаю ваших имён. Это звучит странно, но давайте познакомимся. Меня зовут Нозоми.
Тени переглянулись, не зная, как на это реагировать.
— Это так важно для тебя? — спросил один из них. Мне показалось, что в голосе промелькнули металлические нотки. Это был практически отрицательный ответ на мою просьбу.
— Я не знаю, когда снова смогу с вами увидится и поблагодарить за то, что вы делаете, — я грустно улыбнулась. Лгала себе. Мы больше не увидимся. Они прекрасно это понимали.
— Меня зовут Шакс, — один из Теней стянул с головы платок, открывая своё лицо: половину лица украшала чёрная татуировка на манер традиций индонезийских племён. Коротко стриженный. Впалые щёки и усталый вид. Но он улыбался мне в ответ и, как мне показалось, улыбка была искренней. — Рад знакомству, маркиза.
Двое других последовали его примеру, снимая с себя платки. Такие же коротко стриженные, но без татуировок. Правда, у одного из них была проколота нижняя губа. Всё такие же худые и уставшие.
— Я Жиль.
— А я Херне. Рад знакомству, Нозоми.
Мы стояли и молча улыбались друг другу, потому что нет таких слов, которые можно сказать в подобной ситуации. Я запомню вас и ни за что не забуду. Как не забуду Загана.
— Нам пора, — мне на плечо легла рука Асмодея. Я повернулась. Библиотекарь выглядел подавленным. Его недовольство на тему своей новой внешности давно было задвинуто на задний план. Он ощутимо нервничал и понятно, почему. — Ты готова?
Я кивнула в ответ. Роберт взял меня на руки, прося держаться крепче, потому что совершенно неизвестно, что может произойти в небе.
— Удачи, — Люцифер вытянул руку, по всей видимости накладывая заклятие. — Лёгкого пути и возвращайтесь, когда всё закончится. Геенна всегда вам рада.
— Звучит так, словно ты их проклинаешь, — шепнул ему Велиал.
— Правда? — Люцифер растерялся, а на его бледных щеках появился румянец, что выглядело совсем странно. — Хм… Ну, если они умрут, то я посодействую, чтобы они попали в Лимб. Так, надо же немного пользоваться своей властью, в самом-то деле.
— Теперь это звучит ещё хуже, — Велиал закрыл лицо ладонью.
Асмодей передёрнул плечами. За его спиной распахнулись, роняя несколько перьев, белоснежные крылья. Тени так же материализовали крылья и оттолкнулись от земли. Мы последовали их примеру.
— Врата скоро будут запечатаны, — крикнул нам вслед Велиал и покосился на Люцифера. Тот за секунды успел совершить метаморфозу в подростка.
— Возвращайся, Нозоми! Мы поиграем с тобой в индейцев! — закричал он и замахал руками, подпрыгивая, словно намереваясь улететь с нами. — И я научу тебя кататься по лестнице так, чтобы ничего себе не сломать!
Непременно поиграем, Люц. Непременно.