Страница 6 из 95
* * *
После Велиал действительно уехал. Кто-то из подчинённых Витса, только что вернувшийся со столичной ярмарки, сказал о слухе, что Люцифера видели пару дней назад по направлению к землям Вине. Король достаточно бодро отреагировал на новость, ссылаясь на то, что в таком случае он знает, куда направился светоносный ангел.
— Заган, — обратился он на прощанье к брату. — Оставляю Нозоми на тебя. Асмодей, ты должен будешь найти Гекату, когда всё начнётся. Я же попробую заручиться молчаливым благословением Люцифера. Сообщу ему о своем возвращении лично и сразу присоединюсь к вам.
— Ты уверен, что найдешь его? — в голосе Загана слышалась неуверенность. — Он ненавидит праздники и церемонии. Думаю, он сейчас засел где-нибудь далеко, где уже десяток лет ничья нога не ступала.
— Я выхаживал этого долбанного анархиста после Явления, и я в курсе всех замашек всех трех его Светлейшеств, не переживай.
— Да помню, что ж, тогда постарайся не задерживаться, — старший брат кивнул. — Ты прав, всё же лучше предупредить его заранее, что его сад может пострадать, иначе потом корона уже никому не понадобится.
Велиал снова накинул капюшон на голову. Мы встретились с ним взглядом. Он улыбнулся и коснулся двумя пальцами сердца, лба и протянул руку в мою сторону. Заган хмыкнул и, развернувшись, пошёл в сторону одного из домов. Ещё мгновение, и Велиал исчез, поднимая придорожную пыль.
Ю и Витс проводили меня следом за Заганом в дом. Асмодей проследовал за нами, наспех отвечая на вопросы, которые сыпались на него со всех сторон, как из рога изобилия. Всем хотелось узнать о том, как ему жилось в Гайе, что мы предпримем и ещё много всего. Галдёж стоял такой, что я уже не понимала, кто о чём спрашивает. Закрыв входную дверь, Роберт едва не сполз по ней на пол.
— Ужас какой-то. Это страшнее, чем тот приём пересдачи, когда пришлось заменять мистера Фокса, — вымученно пробормотал он. Зная его нелюбовь к повышенному вниманию со стороны окружающих, можно представить, как он себя сейчас ощущал.
Я стояла посреди, видимо, гостиной и озиралась по сторонам. Впервые в жизни я очутилась в доме бессмертных существ, и теперь меня пробрало любопытство. Всё было просто и чем-то походило на жизнь европейских крестьян во времена средневековья. Во всяком случае, после всех сериалов, фильмов и учебников я представляла себе их жизнь именно так: огромный деревянный стол, лавки, каменный очаг, в котором трещал огонь, висящий сверху и дымящийся котёл, которому бы позавидовала всякая уважающая себя ведьма. Корзины с овощами и фруктами в углу. Местами, на опорах и балках, были вырезаны всякие цветы и животные, но, судя по общей затёртости, им было много лет. В целом в доме было чисто и уютно.
Заган, не спрашивая разрешения, уселся на лавку, и мне показалось, что ещё чуть-чуть, и он опустится на стол, закроет голову руками и так и будет сидеть пару часов подряд в тишине, не произнося ни звука. Но король заговорил с Витсом, который уселся напротив. Ещё минута, и перед этими двумя уже стояли глиняные стаканы и кувшин с каким-то пойлом. Ю достаточно быстро, хоть и по-простому накрыла на стол, не скупясь на закуску, между тем внимательно слушая Загана. Асмодей присоединился к мужчинам. Я продолжала отстранённо разглядывать резьбу на ближайшей ко мне опоре, пытаясь угадать, что за животное на ней изображено.
— Эм… Ваше величество, — Ю покосилась на меня, остановившись с тарелкой хлеба. — Ваша подруга, невеста Велиала, она ведь… из Братства? — последнее слово она произнесла едва ли не шепотом, словно боялась накликать беду.
— Нозоми? — Асмодей назвал моё имя, заставляя оторваться от загадки. — Нет, тебе не стоит её бояться. Она не ассасин.
Я обернулась и теперь стояла напротив стола.
— Сними ты уже эту долбанную накидку, — проворчал мне Заган, отпивая из стакана. — Витс и Ю не сделают тебе ничего плохого, это они тебя боятся из-за этой дряни.
Но стоило мне скинуть капюшон, как глаза этих падших округлились.
— Ангел? — мне показалось, что Витс едва не упал со скамьи. Ю ошарашенно смотрела на меня, потом перевела взгляд на гостей, ожидая от них объяснения.
— Не угадал. Гораздо хуже, — криво усмехнулся Заган, покачав головой. — Проблем от неё куда больше, чем если бы она была ассасином или ангелом. Она последняя, в чьих жилах течёт кровь Набериуса.
Видимо, эти двое были наслышаны о моём дальнем родственнике, потому что тарелка, которую держала Ю, выпала у неё из рук прямо на деревянный пол и разлетелась на осколки. Но она не обратила на это никакого внимания: просто перешагнула через разбросанную еду и быстрым шагом подошла ко мне. Я хотела было интуитивно отступить назад, но меня обняли и прижали к груди, словно мы были давно знакомы.
— Дитя, — услышала я её дрожащий от волнения голос. — Я знала, что вы когда-нибудь вернётесь к нам. Знала, что одумаетесь и прекратите эту бессмысленную войну.
— Ю, не придуши на радостях девочку, — посоветовал Витс. В отличие от своей эмоциональной подруги, новость о моей природе он воспринял менее бурно: улыбнулся, но, к счастью, пытаться обнять меня не стал. — Ты же слышала, что это невеста Велиала.
— Да не невеста я, — не выдержала я наконец, когда Ю меня выпустила. Но Заган посмотрел на меня и демонстративно кашлянул, показывая тем самым, что мне лучше заткнуться, если я не хочу проблем. А он может мне их организовать. Например, оттаскать за уши. Я тут же выполнила его просьбу.
— Это так замечательно, — прошептала Ю, сияя так, словно это ей предложение сделали, а не мне. — Велиал не только вернулся живым, но и в здравии.
— В смысле? — не поняла я, расстёгивая и стягивая с плеч плащ, и тут же поняла, как в доме тепло. Сырость, которой я была окружена, теперь была лишь в руках.
— Ох, ты не в курсе, наверное, — вздохнула Ю, пытаясь забрать у меня часть гардероба ассасина и при этом не обращая ни малейшего внимания на мой карнавальный костюм вампира. — Велиал после гибели Набериуса едва не потерял рассудок…
— Юаниэль! — возмущённо прикрикнул на неё Витс, настороженно косясь на Загана, но тот пожал плечами на слова падшей.
— Она называет вещи своими именами, Витс. Я сам прекрасно понимаю, что происходило в то время, — отозвался король, поднимаясь со скамейки и подходя ко мне.
Забрав плащ, который Ю так и не смогла у меня отобрать, он подошёл к очагу и осторожно снял с огня котёл с едой, опустив его на каменную плиту неподалёку.
— Велиала действительно можно было принять за помешанного тогда. Он бросил все свои обязанности, отказывался с кем-либо общаться, ушёл в себя и практически не покидал покоев. Не ел, не пил и, вероятно, даже не спал, — Заган посмотрел на меня. — Для короля, тем более верховного правителя, подобное поведение слишком опрометчиво. Не имел он права на эмоции, но поддался им. Истощённый и морально сломленный, он наткнулся на одного из Казадор, которых искал, на маленького ребёнка, но этот-то ребёнок пятьсот лет назад и победил его, заточив в камень. Возможно, мне стоит при встрече в каком-нибудь из кругов поблагодарить того мальчишку за то, что он смог вернуть Велиалу рассудок. Пятьсот лет в камне подействовали на него неожиданно положительно, если не считать развившейся спацефобии. Вкупе со страхом абсолютной темноты и замкнутого пространства. Но это мелочи.
Ещё раз смерив меня тяжёлым взглядом, Заган неожиданно швырнул плащ Марбаса прямо в огонь. Вначале тот едва заметно тлел, видимо, магия, которой была окутана ткань, тушила пламя почти сразу. Но через минуту словно что-то щёлкнуло. Огонь в мгновение ока стал сине-лиловым, взвившись столбом. Если бы не король, который блокировал его почти мгновенно, создав барьер, то сгорел бы весь дом. Ю отгородила меня рукой, понимая, что в случае чего отпора магией я скорее всего дать не смогу. Мне показалось, что сквозь вой и шипение огня слышатся какие-то стоны и вздохи. Всё это длилось не больше десятка секунд, после чего чёрный дым, который начал образовываться в очаге, резко вылетел в трубу, оставляя лишь тлеющие угли.
— Папаша меня подери, это нечто, — пролепетал Витс, таращась на камин. — Что эти психи ассасины творят?
— Привязывают души к своему облачению, меняя ощущения окружающих, — предположил Асмодей, потирая лоб. — С ума сойти можно. Они используют души для маскировки. Это как портативный источник энергии для магии, как батарейка, — он ошарашенно оглянулся по сторонам, ища кого-то, кто был бы восхищён не меньше его самого, но встречал по большей части испуг. — Это же гениально! Им не нужно беспокоиться за действие заклятия, оно постоянно работает за счёт этих самых душ. Такого на десятки лет хватит!
Каменная кладка в печи частично расплавилась и почернела. Если магия Братства и была гениальной, то в добавок она была и смертельной для окружающих, в случае, если даст сбой. Теперь хотя бы была понятна причина, по которой Самаэль объявил на них негласную охоту — каждый ассасин был буквально ходячей бомбой. Оставалось надеяться на то, что в ближайшее время они не переквалифицируются из наёмных солдат в камикадзе.
— Зухар, тебя всегда интересовали опасные вещи, — покачала головой Юаниэль, магией подхватив и отправив в очаг разбросанные ею же черепки и еду, а после подошла к закопчённому котлу и сняла крышку, чтобы проверить, как поживает его содержимое после такого магического урагана. — Я уж надеялась, что ты вырос, а внутри тебя всё так же сидит любопытный мальчик.
— Оставь его, Ю, он в праве заниматься тем, чем хочет. Ну нравится ребёнку магия, что ты к нему привязалась, — попробовал встать на защиту библиотекаря Витс.
— Я, конечно, всё понимаю, — раздражённо отозвался Роберт, косясь на меня. — Но я в Гайе был полноправным членом общества и платил подоходный, автомобильный налоги и налог с недвижимости. И это не считая медицинской страховки…
— Видишь, он самостоятельный мальчик! Это не я делаю из него ребёнка, Витс, а ты! — погрозила Ю своему другу деревянным половником, перемазанным в еде. Вряд ли она поняла что-то из сказанного библиотекарем, но список налогов впечатлял всякого, да и звучало солидно.
— Он и есть ребёнок, глупая ты женщина!
Роберт закрыл лицо руками. Кончики его ушей снова покраснели. Витс и Ю пытались что-то упорно доказать друг другу. Заган же никак на спор этих двоих не отреагировал, он вообще вёл себя как дома, что меня немало удивляло. Хотя, возможно, у падших свои нормы приличия.
— Тебе надо привести себя в порядок, — сказал он мне, снова приблизившись. — А то такое чувство, что это тебя загоняли на Охоте, а не Орден, — от такого сравнения мне стало зябко, но я постаралась сохранить невозмутимое выражение лица. — Асмодей, помоги Нозоми со всем разобраться.
Роберт охотно закивал, вскакивая со своего места. Мне казалось, что сейчас он был готов на всё, лишь бы сбежать подальше от спора Ю и Витса на тему того, насколько он повзрослел за те века, пока они не виделись.
Схватив меня под руку, потащил в дальний конец дома, где распахнул дверь и втолкнул в какое-то помещение.
— Прости, прости, — извинялся он уже через минуту, виновато потирая затылок. — Прости, я не хотел так грубо… Просто они меня с ума порой сводят своими спорами на тему того, насколько я взрослый и самостоятельный.
— Они милые, — улыбнулась я вымученно, потому что строить из себя счастливого человека не было никаких сил после всего произошедшего за эти несколько дней. Это я ещё раньше экзамены считала проблемой первого порядка. Ха!
— Да… Они милые, — кивнул Роберт, оглядываясь по сторонам.
Мы были, видимо, в ванной. Или каком-то её подобии. Тут, в отличие от всего остального дома был каменный пол. Посреди помещения стояла огромная чаша из дерева, что-то сродни с бочкой, но таких размеров, что в ней можно было лежать. Во всяком случае мне, с моим ростом. Прям средневековье в чистом виде. Несколько пустых вёдер в углу, скамейка и очаг, вероятно, чтобы нагревать воду.
— Так, я сейчас попробую вспомнить, как это устроено, — пробормотал библиотекарь, обходя ванную.
— Вероятно, стоит принести и нагреть воду, — предположила я.
— Нозоми, мы в мире, полном магии, тут ничего не надо никуда носить. Вест-Ив хоть и деревня, но до глуши Гайи нам далеко, — рассмеялся мужчина, поправляя очки. Потом сделал жест, словно фокусник на представлении, и взмахнул рукой.
С потолка с грохотом обрушился водопад воды, прямо в чашу, заодно окатив меня и библиотекаря с ног до головы. Роберт растерянно посмотрел наверх, потом вниз и, в конце концов, на меня.
— Ой-ёй…
— Зухар! — дверь распахнулась, и на пороге появилась Юаниэль, которая сейчас выглядела словно Заган в юбке. Хмуро окинула нас взглядом, после чего решительным шагом подошла к Асмодею и схватила его за ухо. — Будешь мыть полы, негодник!
— Хорошо, хорошо, Ю, только, пожалуйста, отпусти. Я понял свою ошибку… — застонал Роберт.
Я растерянно пялилась на эту парочку, не зная, что делать. То, что взрослого мужчину могут вот так вот бесцеремонно таскать за уши, — это само по себе странное зрелище, но то, что они оба при этом бессмертные и так себя ведут, — было уже за гранью моего понимания. Для меня падшие ассоциировались с войной, истреблением и мором. Всадники Апокалипсиса, так сказать, только не четыре, а целый отдельный мир. Но поведение падших в деревне, Витс и Юаниэль, и их отношение к Роберту, которого, к моему удивлению, воспринимали едва ли не как равного себе, резко отличалось от этой уже привычной картины.
— Так, брысь отсюда, — Ю неожиданно выпихнула Асмодея из ванной, после чего обратилась ко мне. — Прости, я так переволновалась, стоило мне завидеть Зухара живым и невредимым после изгнания, а потом Велиал ещё вернулся. Я совсем забыла о ваших различиях в поле.
— Э… — протянула я, не понимая, о чём речь. Юаниэль возилась с уборкой воды на полу, которой оказалось предостаточно. Ветошь сама собой порхала к ведру и обратно, отжимая собранную с кладки жидкость.
— Ну, вы с Зухаром разного же пола, — женщина посмотрела на меня, словно я могла как-то измениться за минуту. — Я это вспомнила только тогда, когда он тебя уже утащил. Радостно причём утащил. Вот же зараза малолетняя… — она как-то грустно усмехнулась, и последняя тряпка поднялась в воздух, после чего с шумом отжала воду в ведро.
— Ну вообще да, он вроде как мужчина, а я женщина. В смысле, женского пола.
— Прости, это наверно всё сумбурно звучит, я просто не знаю, объяснял ли тебе кто-то из друзей, но у нас нет пола. Я по этой причине забыла. Не воспринимаю Зухара, как постороннего. Да и он так долго жил у нас, что я просто привыкла к нему. Мне тяжело это объяснить…
— Совсем-совсем нет пола? — я пропустила вторую половину речи падшей на тему детства Асмодея. Мне стало ужасно интересно на тему того, рождались ли они гермафродитами, как я думала, или же это было чем-то иным.
Ю присела на край чаши и склонила голову на плечо, растерянно глядя на меня, вероятно, не зная, как будет проще всё объяснить.
— Ангелы от момента создания бесполы, Нозоми. Тебя ведь Нозоми зовут? — я кивнула. — Нас даже не представили друг другу. Меня зовут Юаниэль, но ты можешь называть меня просто Ю, — она мягко улыбнулась. — Мы не мужчины и не женщины. Мы не размножаемся половым путём и нам не нужно оценивать себя с такой точки зрения. Воспринимай всё так: есть мужчины, есть женщины, а есть ангелы. Я бывший ангел, отвечавший за благоустройство садов Эдема. Это один из низших чинов. Теперь я живу здесь, с такими же ангелами, и мы занимаемся обработкой полей, фруктовых садов и виноградниками.
— Но ведь сейчас вы женщина, а Заган и Витс — мужчины. И Велиал мужчина, и там, на улице, кого мы видели…
— Это видимость, девочка. Нам просто так несколько проще. Небольшое разнообразие в нашей бесконечной жизни и не более. Иллюзия, я не знаю как тебе проще объяснить. Мы создали физические тела такими, потому что нам захотелось. Это игра, самоопределение, если тебе так удобно будет называть, — Ю замолчала и вздохнула, потом поднялась с места и подошла ко мне. — Тебе нужно время, чтобы это понять. Просто я предупреждаю тебя на случай, если ты увидишь какие-то странности в нашем поведении, не пугайся.
Я молча смотрела на Юаниэль. Окинула взглядом с ног до головы, обратно. Обошла по кругу, пытаясь понять, где подвох. Подвоха не было. Точнее он был, но скрыт очень глубоко, вообще даже не в физической форме.
— То есть, как душа? Ангелы, это как души — сгустки энергии же, но обладающие разумом, — наконец вынесла я свою догадку. Почему-то я понимала всё именно в таком ключе.
— Души тоже обладают разумом, милая, ты, видимо, ещё не сталкивалась с ними, — отозвалась Ю. — Если ты не против, то я хочу тебе помочь с ванной, потому что его величество сейчас разговаривает с Витсом, а я ненавижу всю эту политику.
Снова согласно кивнув, я молча разматывала корсет под грудь, а после попросила женщину расстегнуть платье. Помогала мне с ним Анна, а сама я не особо дотягивалась до витиеватой застёжки на спине. Ю забрала мою одежду и вышла, пообещав принести что-нибудь чистое, а эту привести в порядок настолько, насколько это возможно.
Я забралась в чан. Вода была тёплая и совершенно такая же, как в моём родном мире. И дерево, из которой была сделана ванная, было такое же… кхм… деревянное. Я продолжала смотреть по сторонам понимая, что материалы тут вряд ли сильно отличаются от тех, что распространены в Гайе, другое дело жители и всякого рода растительность да животные, что населяют Геенну.
Ю вернулась достаточно скоро, положив свернутую одежду на скамейку, сама же принялась объяснять мне, что мыла в Геенне нет. Как и привычной мне мочалки. И бритвы, и шампуня. Косметические компании, увы, лишены выхода на такой огромный рынок, как Ад. Чем больше я слушала, тем больше понимала, что мне придётся как-то искать выход из сложившейся ситуации.
— А чем вы голову моете? — задала я основной волнующий меня на данный момент времени вопрос. Чем мылить кожу это сущие мелочи на фоне того, какой финт могут выкинуть волосы.
Ю тут же выдала мне рецепт на основе глины, соли и какого-то масла, о котором я раньше никогда не слышала. Видимо моё лицо вытянулось настолько, что она рассмеялась:
— Не переживай, это дело привычки. К тому же, в столице всё будет в разы проще, — подбодрила она меня, втирая что-то в кожу головы. Я провела рукой по волосам и посмотрела на ладонь: серо-коричневая глина. Ну точно. Остаётся утешать себя тем, что это полностью натуральный продукт, без красителей и консервантов, или как там говорят в рекламе?
Платье, которое принесла Ю, как и ожидалось, было мне велико. Спасло то, что бокам у него были пропущены завязки и длину можно было в итоге несколько регулировать под нужды. А ещё у Юаниэль были местами округлые формы, в результате чего одежда висела на мне мешком. Женщина помогла утянуть всё, насколько это возможно, и всё равно это не особо помогло, поэтому она заботливо сняла с себя шерстяной платок и укутала меня в него. От её одежды пахло домашней выпечкой. Лён, или что-то очень на него похожее, дарил чувство спокойствия, которого мне сейчас так не хватало. Даже если снаружи я выгляжу спокойной, то стоит мне остаться наедине с собой, как хочется выть.
Я босиком прошлёпала обратно к камину, сохнуть. Асмодей, увидев меня, подвинулся, уступая мне местечко у тёплого очага, улыбнулся и шепнул, что мне идут местные наряды. Я покраснела, но всё же решилась положить голову ему на плечо. Его наличие рядом почему-то успокаивало. Он казался островом в океане этого безумия. Пусть и полным сюрпризов, иногда неприятных и опасных, но он был той самой почвой под ногами, которая не позволяла мне погрузиться в бездну и сойти с ума.
К счастью, скоро Юаниэль объявила, что пора обедать. Теперь я разглядывала еду в своей тарелке, пытаясь угадать, чем бы это могло быть раньше.
— Попробуй, я думаю, тебе понравится, — шепнул мне Роберт. — Это её фирменное блюдо. Оно раньше не бегало и даже не мяукало, честно.
Юаниэль рассмеялась:
— Не пугай ребёнка, Зухар, у неё и так круглые испуганные глаза.
— Я просто видела ваших лошадей и… цветы, назовём этих чудищ так. Сказать, что я впечатлена, — это ничего не сказать, — я зачерпнула ложкой содержимое тарелки и осторожно принюхалась. Потом попробовала на язык. На вкус что-то, похожее на овощное рагу с фасолью, но при этом чувствовалась сливочная нота. Цвет при этом был бело-желтый с разноцветными вкраплениями, видимо, овощи и бобы, и это было что-то среднее между крем-супом и тушеными овощами.
— У Люцифера очень странное желание было — сделать как можно более отличный от Эдема мир. И у него, как видишь, получилось, — подхватил Витс, наливая себе и Загану вино. — Цветы и гхоры — это милые кутятки по сравнению с некоторыми тварями, что обитают в горах.
— Витс!
— Да молчу я, молчу. Нежные люди пошли, — покачал разочарованно головой Витс, понимая, что пошутить надо мной не дадут. Не смотря на всю его хмурость, я не чувствовала по отношению к себе какую-либо агрессию. Он выглядел и вёл себя как ворчун, который, в отличие от Загана, говорит обо всём открыто.
Я вздохнула, решительно отправила содержимое ложки в рот и настороженно начала жевать, прислушиваясь к вкусовым ощущениям.
— Похоже на курицу с овощами, — констатировала я наконец, глотая. — Это вообще что?
— Это полностью овощное блюдо, — подмигнула мне Ю, словно не замечала мою некоторую невоспитанность. — Что-то похожее растёт в Гайе, но мы едим всё то, что выращено на наших полях.
— Переводя на понятный человеку язык, тут дальний родственник фасоли, картофеля, гороха и пшена, — вклинился в разговор Асмодей, за что тут же схлопотал подзатыльник от Ю. Как она объяснила, за неуважение старших.
— Так, я поняла. Люцифер всё сделал в Геенне на свой лад: и животных, и растения. Мне-то этим питаться можно? Если нет, то курьеры доставляют сюда мюсли с Амазона?
Роберт улыбнулся и протянул мне кусок хлеба. Булке я обрадовалась, потому что она была внешне в точности такая же, как и на Земле. И пахла так же. И на вкус была почти такая же, только в разы вкуснее. Либо я просто была безумно голодной, поэтому через какое-то время с охотой уплетала обед за обе щеки, потеряв всякий страх перед его неизвестным составом. Если так подумать, то Роберт тоже пришлый, и ничего, выжил же как-то. Библиотекарь заботливо налил мне какой-то отвар, объяснив, что это местная вариация чая.
Заган продолжал что-то обсуждать с Витсом, который, как оказалось, был главой поселения. Разговоров о всяческих военных переворотах, как жаловалась мне Юаниэль, не было: беседа велась исключительно об ожидаемом урожае, о том, что что-то нужно обновить, и разного рода идеях, как улучшить жизнь местным фермерам. Роберт в разговоре не участвовал, рассказывая Ю о том, как он прожил пятьсот лет в Гайе, про разных людей, с которыми он встречался за века, про удивительные вещи, которые изобретают люди едва ли не каждый день. Но речь шла не только о хорошем. Роберт упомянул и войны, в которых погрязло человечество, о том, как его идеи изуродовали и превратили в оружие, и о том, как высшие падшие запретили ему продлевать жизнь людям и излечивать опасные заболевания.
— Это ужасно, — охнула Ю, когда Роберт назвал число погибших в Первую и Вторую мировые. — Не могу поверить, что Отцу совершенно плевать на людей.
— Если мы не затормозим Самаэля, то скоро списки погибших значительно пополнятся, — подал голос король. Тут я поняла, что они с Витсом давно молчат и слушают Роберта. Вид у обоих был более чем мрачный. Я не понимала подобной реакции с их стороны, ведь падшим на руку слабость людей. Грызня не даёт объединиться в полную силу, разбивая на множество самых разных групп: от этнических, до классовых.
— Определённо… Причём выбьют не только Геенну, — согласился с ним Витс.
— Все настолько сильно не любят Самаэля? — прошептала я Роберту в надежде, что он объяснит причину такой ненависти к нынешнему верховному правителю, но Витс его опередил.
— Самаэль ужасные вещи творит, девочка. Возможно, на первый взгляд кажется, что даже в этой деревне всё прекрасно, но как видишь, энергии у нас впритык, — он похлопал себя по больной ноге. — Вместо того, чтобы выделять ресурсы на обычных работяг, вроде фермеров и ремесленников, Самаэль пустил всё на армию. Понятия не имею, что этот плут задумал, но явно, что ничего хорошего. Геенна всегда жила обособленно от Эдема. У нас есть достаточно сил, чтобы пресечь всякое вторжение на нашу территорию, а он, такое чувство, готовится захватить Гайю, если не больше, — буркнул Витс, потягивая между тем вино. — У Велиала во все века был интерес к размеренной жизни, он знал, что если начнётся война, то Геенна сильно пострадает. Некоторые считают его мягкотелым, потому что он даже за сильные проступки не казнил обычно, а швырял в темницу или придумывал какое-никакое наказание, после которого виновный выживал и даже умудрялся возвратиться к нормальной жизни. Но, как по мне, лучше у нас будет юрист, чем полководец.
К моему удивлению Заган никак столь открытое мнение о своём брате не прокомментировал и даже не нахмурился, словно был согласен с каждым сказанным главой поселения словом.
— Нас не трогают особо, потому что его величество Заган не позволяет. У него с Самаэлем отдельные счёты… — тихо сказала Ю, глядя на короля.
Заган вздохнул и потёр переносицу:
— Громко сказано, Юаниэль, хотя мне дорого стоило не дать уничтожить свои владения. Единственная причина, по которой моя голова ещё на плечах, — это ваша поддержка. Ваша и многих других падших по всему кругу.
— Самаэль порой ведёт себя, как кретин, но, в твоём случае, он хотя бы понимает, что начнётся, если он решит тебя убрать, Заган, — Витс поднялся с места, взял костыль и захромал к выходу. — Что ж, спасибо за обед, Ю, я пойду поговорю с нашими, за одно проверю, как идут дела с виноградниками. Война войной, а вино на королевский стол по расписанию.
Брат Велиала ушёл с ним, тоже поблагодарив Ю и попросив Асмодея не спускать с меня глаз. Я набилась помочь женщине с уборкой и мытьём посуды, чтобы хоть как-то скоротать время до ночи. Хотя мне очень хотелось пройтись по округе и посмотреть на дома и быт падших, но понимала, что лучше с этим подождать. Роберт пока же чистил какие-то овощи к ужину, чтобы Юаниэль к вечеру было меньше работы.
— А почему они называют тебя Зухаром? — поинтересовалась я у Роберта, когда проносила мимо чистые и вытертые насухо глиняные тарелки. Перед тем, как поставить каждую на полку в шкаф, я разглядывала сине-зелёную эмаль с узорами, напоминающими птиц и растения. Выглядел рисунок примитивно, но в этом был какой-то свой шарм.
— Это моё имя, — отозвался библиотекарь, отрываясь от чистки чего-то похожего на картофель.
— Сколько же у тебя имён, Хоул? — улыбнулась я, решив, что он пошутил.
Роберт сразу вспомнил, откуда фраза, и усмехнулся в ответ:
— Достаточно, чтобы жить свободно.
— А если серьёзно?
— Это моё имя, — повторил он, глядя на меня. — Меня так звали много веков назад. Его мне дали при рождении, и я так звался ещё шестнадцать последующих лет.
— Поменял его, когда получал паспорт? — улыбнулась я, не подумав.
Роберт нахмурился.
— Велиал меня забрал из Гайи перед самым Потопом, и Асмодеем меня назвал Люцифер. Вероятно, в качестве издевательства, остальные бездумно подхватили. Первое время я, конечно, злился, но потом привык и уже никак не реагировал. Кличка превратилась просто в сотрясение воздуха, перестав тревожить старые раны. Видимо, я стал старым и чёрствым, — вздохнул он. — А Зухаром меня называют до сих пор только Ю и Витс, они считают, что я зря бегу от прошлого.
— Прости… Я не подумала, — смутилась я. — Глупый юмор у Люцифера, если честно.
— Люцифер по-детски жесток, но в этом его прелесть. Он осыпал меня таким количеством насмешек, что однажды я не выдержал и высказал ему в лицо всё, что думаю о нём. Удивительно, но он меня не убил, хотя мог. Мог и должен был. Это оскорбление. Не рядового ангела, а одного из верховных правителей. И дело даже не в том, что он не убил меня из-за того, на моей стороне всегда был Велиал, а он именно этого и добивался. Он истязал меня, ожидая, что я или сломаюсь окончательно, или дам отпор самому страшному существу из всех, что обитает в Геенне, хоть заведомо я и понимал, что это окончится плачевно.
Я смотрела на то, как в очаге снова горел огонь, спасая дом от весенней сырости. Та информация о Люцифере, которая была мне известна, не позволяла охарактеризовать его добрым и милым существом. Если честно, было заметно, что его побаиваются все: стоит кому-то упомянуть имя второго верховного правителя Геенны в беседе, и окружающие заметно напрягаются.
— Он странный, — открыто призналась я, не пытаясь подобрать выражения и не думая о возможных последствиях сказанного. Люцифер не бог, и вряд ли меня за подобную вольность в разговоре о его персоне в ту же секунду поразит молния. Над Богом столько смеются и богохульничают, а складывается впечатление, что злился он только во времена, которые охвачены в Писаниях. — Это у него способ развлечения такой?
— Не без этого, — улыбнулся мне Роберт, возвращаясь к чистке овощей. — Только не пытайся его воспитывать. За его милой детской непосредственностью таится то ещё чудовище из Бездны.
— В мыслях не было. Ты какого-то не очень хорошего мнения о моих умственных способностях.
Роберт рассмеялся, за что получил от меня тряпкой, которую мне выделила Ю для посуды. Библиотекарь пропустил первый удар, но на второй отреагировал в разы быстрее: схватил и дёрнул ветошь на себя. Я понимала, что если выпущу её, то впоследствии схлопочу ею же по мягкому месту, поэтому вцепилась в тряпку обоими руками. Роберт дёрнул ещё раз, и я упала на него, параллельно зацепив ногой мешок с местным картофелем, ведро с очистками и тарелку с уже чистыми плодами. Большой вопрос, как я не напоролась на нож, который был в руках нефилима. Я попробовала высвободиться, но Асмодей потерял равновесие и мы с грохотом рухнули на пол, прямо на разбросанную картошку.
Юаниэль, прибежавшая на грохот, открыла было рот, чтобы высказать всё, что она о нас думает, но потом захихикала.
— Что вы тут творите? — она с трудом пыталась сдержать смех, глядя на моё недовольство и улыбающегося Асмодея.
— Меня пытались отшлёпать, — отозвался советник короля, за что получил от меня тычок под рёбра. — Ай! Это не честно! Лежачих нельзя бить, это противоречит кодексу чести. Леди, я уже повержен, сжальтесь!
— Да, сейчас, как же, — фыркнула я и ткнула его ещё раз, для пущей убедительности. — Если ещё раз что-то подобное ляпнешь, получишь вот этим, — я пригрозила демону картофелиной внушительного размера.
— О, грозное оружие, согласен… — Асмодей попробовал сделать серьёзное лицо, но по глазам было видно, что ему весело.
— По голове, — предупредила его я.
— Спасибо, что по голове, — выдохнул он, изображая облегчение.
— Ты невыносим! — я уселась на пол и кинула в него картофелиной.
Асмодей уворачиваться не стал. Охнул и изобразил что-то вроде смертельной травмы. Упал на спину и сложил руки на груди, изображая то ли смирение, то ли то, что он пал в неравной битве со мной и моим грозным орудием убийства.
— Есть такое, — ответила за него Ю, подходя к нам. — Если хотите играть, то можете выйти на улицу и там куролесить. Но думаю, что вам будет лучше пока не показываться на улице. А в хлеве тоже хорошо. Тем более, там сейчас одна Кʼхари. Только не пугайте её своими криками. Она у нас пожилая мадам, и ей нужен покой.
Падшая жестом попросила нас подняться с пола и принялась убирать учинённый нами же беспорядок.
— Кʼхари ещё жива? — удивлённо спросил Роберт. Мимо него по воздуху проплыли ошмётки шкурки прямо в очаг.
— Да, но сам понимаешь, она уже старая. Надеюсь, она тебя узнает, хотя я пока не замечала у неё провалов в памяти, — когда Ю окончательно увлеклась работой по дому, Роберт заговорщически посмотрел на меня, взял за руку и потянул куда-то. — Но всё равно осторожнее, — крикнула падшая нам вслед.
Мы выскользнули через заднюю дверь в то, что Юаниэль, видимо, называла хлевом: на деле же это была довольно большая деревянная пристройка, едва ли не полностью забитая соломой. В углу, у двери в дом, были аккуратно уложены деревянные дрова для очага. Сквозь рейки и крышу местами пробивался солнечный свет, отчего было видно, как в воздухе медленно кружились блестящие частички, словно волшебная пыльца. Где-то в углу раздавался осиный гул. Ни навозом, ни животными не пахло. Если не считать пыли и некоторого количества паутины, свисавшей то тут, то здесь, в хлеву было даже как-то слишком чисто для места, где положено содержать животных.
Мы шли в полной тишине. Роберт продолжал держать меня за руку. От каждого шага с пола взлетало облачко пыли, и я невольно чихнула. Стог сена перед нами пришёл в движение. Послышалось низкое рычание, больше похожее на хрип. На меня уставилась пара жёлто-зелёных глаз.
— Кʼхари! — радостно воскликнул Роберт, делая шаг в сторону существа, которое едва ли хотело подниматься со своего места. Это был дымчатая гхора, только судя по частично облезшей и тусклой шерсти, больная или старая. Животное перевело взгляд с меня на Асмодея, и за её спиной сено зашуршало. Показавшийся хвост предупреждающе продемонстрировал шип, но мгновение спустя осторожно коснулся руки библиотекаря. — Нозоми, она меня помнит, — мне показалось, что у него на глазах выступили слёзы. Мужчина подошёл к гхоре и присел рядом, осторожно гладя её по вытянутой морде. Животное закрыло глаза и изобразило какое-то подобие урчания, свойственное котам. — Кʼхари, познакомься, это Нозоми. Она наша гостья, будь с ней дружелюбна, хорошо?
Животное достаточно разумно уставилось на меня и, как мне показалось, кивнуло.
— Нозоми, подойди, не бойся. Она не кусается.
Я осторожно присела рядом. Кʼхари шумно обнюхала сначала мои руки, ткнулась носом в живот, потом мазнула по лицу, и через мгновение меня лизнули. Язык у нее оказался длинный, как у ящериц, хоть и не раздвоенный, гибкий и при этом по-кошачьему шершавый.
— Она тебя приняла, — рассмеялся Роберт, доставая из кармана платок и протягивая мне, чтобы я вытерлась после такого влажного приветствия. — Можешь теперь её погладить.
Хоть до этого я уже дважды сталкивалась с этими животными достаточно тесно, сейчас мне казалось, что я вижу их в первый раз, видимо, сказывалось то, что Роберт как бы познакомил нас. И всё равно я бы так и не решилась дотронуться, если бы Асмодей не взял меня за руку и не положил насильно ладонь на голову Кʼхари.
— Вот так, не бойся. Главное без резких движений. Она пока к тебе не привыкла и может испугаться, — объяснял он мне, словно маленькому ребёнку.
— Да мне, вообще-то, тоже страшно, — тихонько выдохнула я, проводя пальцами от меха к чешуе. До этого я не обратила внимания, но гхора была тёплой. — Они выглядят… немного непривычно, — я ещё помнила предупреждение Асмодея о том, что они вполне себе понимают речь и настроение и умеют оскорбляться.
— Кʼхари у нас красотка, правда, старушка? — рассмеялся библиотекарь, аккуратно трепля животное за загривок. Та согласно что-то рыкнула и опустила голову на переднюю пару лап. — Я её нашёл в соседнем поле, побитую демонами, и принёс сюда, когда последний раз проведывал Ю и Витса. Чудом выжила. Почти семьсот лет прошло. Кʼхари, да ты рекорды долголетия побила!
Он плюхнулся на солому, откидываясь на горячий бок гхоры, расслабленно закрывая глаза и подставляя лицо пробившимся сквозь доски лучам солнца. Животное не возражало на такую вольность и даже положило хвост ему на колени. Я присела было рядом, но Роберт притянул меня и заставил так же откинуться на Кʼхари, как на подушки. Вначале я сопротивлялась и пару раз попыталась поменять позу, но через минуту сдалась.
— Кʼхари любит хорошую компанию. Когда она была поменьше в размерах, спала у меня в кровати.
Я достаточно красочно представила Роберта, который пытался спихнуть такое огромное животное с кровати, но в результате сам оказывался каждый раз на полу.
— Чудно тут всё, — прошептала я, устраиваясь удобнее. — Похоже на какой-то странный сон.
— Тебе надо просто поверить в свои самые смелые фантазии, Нозоми. Это как сказка, которой не может быть в Гайе. Параллельный мир, живущий по своим законам и правилам. Я ведь уже говорил. Тут столько всего интересного, ты не представляешь себе. Люцифер не зря старался.
На тело медленно, но верно навалилась тяжесть, после всего, что произошло, и теперь очень хотелось спать. Никаких открытий мне не хотелось. Асмодей гладил меня по голове и что-то тихо говорил насчёт мироустройства, а я кивала, но с каждым разом всё реже и реже. А потом и вовсе задремала, убаюканная его голосом, теплом, пением птиц и приглушённым шумом поселения, что доносился снаружи. Снов не было. Думаю, что Роберт постарался сделать всё, чтобы я отдохнула.