Страница 38 из 91
Порыв солёного ветра ворвался в беседку на пляже и будто шёлковой плетью хлестнул по голой спине. От неожиданности вздрогнула и покосилась на Джеймса. Надеюсь, он не заметил промашки.
Этим вечером я наказана.
Служу примером идеальной рабыни, которая не вправе ударить в грязь лицом перед гостями. После выходки на яхте Диаза ещё легко отделалась. Хозяин не бросил на растерзание похотливым мужчинам, но уготованное оказалось не слаще.
Вместо образа спутницы или хозяйки дома мистер Торн обрёк на роль бесстыжей служанки.
Так сильно меня ещё не унижали перед другими людьми.
Джеймс небрежно указал взглядом на пустой бокал, и я наполнила его Chateau Latour шестьдесят первого года. Хозяин оценил цвет красного вина в пламенеющих лучах тропического заката, как гурман вдохнул терпкий аромат, ласкающий нотками ежевики и спелой вишни, а затем вернулся к беседе с партнёрами, будто меня нет рядом.
Мужчины, словно джентльмены викторианской эпохи, небрежно развалились в глубоких креслах вокруг столика для закусок, курили сигары и вели непринуждённую беседу. Дела, к моему счастью, не обсуждали, ведь если подозрения верны, то подобные личности без раздумий отправляют невольных свидетелей на прогулку по дну океана в бетонных калошах.
Утром ничего не предвещало беды. Неудачный побег остался незамеченным. Почтовый вертолёт доставил заказы: для меня — стопки журналов по экономике и праву, рабочие тетради для «заочников», а для Джеймса — продолговатую коробочку, затянутую в чёрный бархат.
После завтрака, когда я занималась с книгами и навёрстывала университетскую программу, Хозяин появился в комнате, молча потянул к зеркалу и застегнул на шее изящное колье.
Онемела от потрясения. Золотое кружево на ободке венчалось бриллиантовой подвеской в форме капельки.
— Не расспрашивай, — Джеймс коснулся пальцами моих губ и как печатью закрыл вопросам путь. — Это первый из нарядов на сегодняшний вечер.
Оставил меня в одиночестве, днём работал в своём кабинете, даже к обеду не спустился. Я умирала от любопытства и тревоги. Хозяин задумал очередную игру?
Бесценный подарок страшил и возбуждал одновременно. Неужели Джеймс подозревает о связи с Рамиро и намекает, что другие мужчины не позаботятся обо мне лучше него?
Наивная. Правда оказалось горькой.
Когда на закате Джеймс принёс остальной гардероб, я от стыда забилась в угол и замотала головой, но Хозяин остался непреклонен, будто скала, что веками смеётся над штормами.
— Надень, — он бросил на кресло развратный костюм. — Ты осрамила меня на яхте Диаза и заслужила урок смирения. Не опозорь перед гостями и в этот раз.
Подчинилась и теперь стою в беседке на коленях, словно рабыня на пиру римских патрициев. Ласкаю взоры мужчин, подливаю вино в бокалы и меняю пепельницы.
Джеймс коварен. Не только наказал меня, но и намекнул партнёрам на своё превосходство, на способность отбросить условности и наплевать на законы.
Бриллиант в подвеске горел кровавой звездой в лучах заката. Он как тавро доказывал, что в прошлом я принадлежала к сливкам общества, вела свободную жизнь и мечтала о счастливом будущем. А костюм распутной горничной из дешёвой синтетики усмешкой шута подчёркивал роль бесправной игрушки.
Чёрное платье в виде фартучка до середины бедра. Лиф с бездонным декольте обшит соблазнительными воланами. Рукавов нет, только манжеты на запястьях. Бесстыжий вырез на попке лишь на самую малость прикрыт атласным бантиком. Обнажённую спину обрамляет сплетение бретелей, оно надёжно удерживает платье на теле и не позволяет гостям увидеть больше, чем разрешил Хозяин.
И никакого белья.
Мужчины исподволь пялятся на рубиновые горошины сосков под полупрозрачной тканью, скользят взглядами ниже, мечтают заглянуть под скрещённые на подоле ладони.
Они вправе смотреть, но не коснуться. Джеймс хитёр. Оказал гостям необходимые почести, но смутил видом невольницы, вывел из равновесия и превратил собранных партнёров в обычных самцов. Какую бы сделку Хозяин не планировал, теперь она послужит только к его выгоде.
Двое из незнакомых мужчин похожи как близнецы. Не внешне, благо один из них чернокожий, а манерой держаться, говорить коротко и двигаться как тренированные воины. Наверняка агенты спецслужб. В разговоре вскользь упоминают аббревиатуры CIA и DEA. Да, в тайном бизнесе Джеймса без таких партнёров далёко не уедешь.
Третий гость куда интереснее. Крепкий мужчина под пятьдесят. Седые волосы зачёсаны назад, открывая высокий лоб с глубокими залысинами. Цепкие умные глаза, нос с горбинкой. Красивые строгие губы и широкий подбородок.
Олег Волков. Так его именуют другие. Говорит по-английски с заметным акцентом и постоянно бросает на меня задумчивые взгляды. Будто душу вытягивает и препарирует на части. Странно, мы вроде бы не знакомы.
Он явно не обычный бизнесмен. Русская мафия? Возможно.
Джеймс тоже посматривает с интересом. Между нами дрожит нить желания, невидимая, но для меня острая, как струна. Хозяин наслаждается видом полуобнажённого тела, наверняка фантазирует о предстоящей ночи, а моё подсознание откликается чувством сладкой истомы, наполненности и удовлетворения.
До чего же я порочна… Может дело не в кодировке «Зеро», а во врождённой похотливости, которую Джеймс пробудил, а не запрограммировал? Уже не знаю… Неужели одна и та же девушка способна краснеть от стыда под раздевающими взглядами незнакомцев, и одновременно млеть, покусывать губки, понимая, как приятен её образ Хозяину?
Я очень, очень плохая. Развратная и греховная, словно молодая ведьма, которая в танце отдаётся Люциферу в Вальпургиеву ночь.
— Молодец, — похвала Джеймса развеяла чары. Он с одобрением погладил меня по волосам и пригласил гостей в дом, чтобы без лишних свидетелей обсудить условия сделки в кабинете.