Страница 5 из 152
Когда девушка начала обливать поле вокруг спящего оборотня бензином, стараясь при этом поменьше шуметь и вслух надеясь, что родителям именно эта кукуруза никогда не нравилась, сова задумалась о том, что уйти на север пешком, не дожидаясь пока отрастут перья на крыльях, не такая уж плохая идея.
А потом эта ненормальная закончила полив поля бензином и вернулась к машине.
— Давай лучше ты, — сказала Дженни сове и протянула ей зажигалку.
Птица вытаращилась на нее круглыми удивленными глазами.
— Я огня боюсь, — объяснила феникс.
Сова отвернулась, подозревая, что если начнет что-то поджигать, перья придется отращивать везде.
— Ладно, — смирилась с судьбой Дженни.
Что только не сделаешь ради любимого саксофона.
Кукурузное поле горело хорошо. Придурок, который, как и положено преступникам, вернулся на место преступления, немного побегал, превратился в сокола и взлетел в небо, воняя паленым пером. Как и рассчитывала Дженни, сразу вляпался в сеть, затрепыхался, ругаясь на непонятном языке, даже переводчик отчего-то сказанное не переводил. А потом повис, как муха запутавшаяся в паутине. И бормотал очень похоже на мушиное обреченное жужжание.
— А может последнее желание? — спросил продрогший на росе, опутанный сетью добрый молодец.
— Где мой саксофон? — яростно спрашивала Дженни, уже отчаявшаяся получить ответ.
Сова с интересом смотрела то на одного, то на другую и топорщила перья от удовольствия. А еще разумные существа. Один не понимает, что такое саксофон. Другая не понимает, что он не понимает. Вот и беседуют в свое удовольствие, уже не первый час. Правда, наблюдать за тем, как хрупкая дева грузит в багажник малолитражки превратившегося в человека сокола, было еще интереснее. Но все забавное когда-нибудь заканчивается. Сирены пожарных машин придали девушке сил, и она справилась.
— Узникам положено последнее желание, — настаивал Финист, давно поняв, что серьезно разговаривать с дурной девкой бесполезно. Ничего эта иноземка понять не способна, чай не Премудрая и даже не Василиса.
— Может тебе еще последний поцелуй нужен?! — заорала Дженни и пнула красавца в бок.
— А давай, — не стал отказываться он.
Василиса, следившая за похождениями мужа по старинке, с помощью тарелочно-яблочной аппаратуры, заскрипела зубами и впилась ногтями в стол. Очень уж ей хотелось сделать этот поцелуй последним в жизни одного сокола. И было жаль, что проделать то же с фениксом не получится. Переродится, зараза.
Хоть иди и выдергивай по старинке патлы. Некрасиво, конечно, но зато так весело.
— Убью, — решила Василиса, когда Дженни, отчаявшись чего-то добиться от Финиста, все-таки его поцеловала, в надежде, что поцелуй прочистит ему мозги.
Создать междумировой портал Василиса сумела мгновенно, хотя все учителя хором утверждали, что процесс этот долгий и кропотливый, если маг, ну или ворожея, не волшебное существо, вроде дракона, и не бог. Впрочем, думать о своих предках Василисе было некогда. Она схватила скалку, которой как раз перед тем, как решила посмотреть чем там занимается муженек, раскатывала тесто на его любимые вареники с вишнями. Помянув лысого черта и пообещав повыдергивать все патлы любительнице последних поцелуев, Василиса рванула мстить.
— Теперь скажешь где мой саксофон? — спросила Дженни, чмокнув Финиста в губы и сочувствуя всей душой учителям, у которых таких Финистов половина класса, как минимум.
— Вот дура девка, — пробормотал добрый молодец и чхнул. — Говорю же, нет у меня никаких фонов. И тут роса, а я простужусь. Порядочные женщины сначала кормят, поят, баньку топят, а уже потом задают вопросы.
Дженни онемела от такой наглости, а потом зарычала и пнула пленника в бок.
Трава оказалась скользкой и пинок закончился красочным падением, даже сова насмешливо заухала. Довольно костлявый Финист падение не смягчил. А потом откуда-то появилась растрепанная фурия, в осыпанном мукой фартуке и со скалкой наперевес.
— Ах ты, падшая женщина, — добросовестно перевело заклинание, и Дженни ко всему хорошему получила скалкой по плечу.
А если бы не дернулась в сторону, наверняка бы получила по голове.
— Ненормальная! — взвыла феникс, каким-то чудом откатившись в сторону и даже сумев подняться на ноги.
— Я тебе покажу, как чужих мужей уводить! — в тон ей ответила Василиса.
— Что, опыта в этих делах много?! Тогда показывай, а я посмотрю! — не осталась в долгу Дженни.
Василиса ответила теми словами, которые упорно не желало переводить заклинание, и бросилась к Дженни, размахивая скалкой, как индеец в вестерне томагавком. Лицо красавицы настолько перекосила злость, что впору было сниматься в фильме ужасов. И Дженни поняла — убьет. Поэтому и рванула не разбирая дороги, и думая, что жена придурковатого Сокола запутается в своем сарафане, шлепнется и не догонит.