Страница 86 из 294
Работал изобретатель всегда лихорадочно — не щадя себя, жалея времени на сон и перекусы — нередко он, сильно измучившись, засыпал прямо в малюсеньком кабинетике, отведённом ему дирекцией Завода, положив голову на стол.
Работы было хоть отбавляй, новые поручения высылались сплошным потоком, времени оставалось у Мики совсем мало, но это его не останавливало. С невиданным упорством вырывал он у безжалостно проносящихся суток час-другой на свои тайные труды. Видно, какая-то часть души изобретателя, загадочным образом избежав тлетворного веяния аналитических рассуждений, всё ещё продолжала верить в успех.
И успех пришёл. Сначала Мика даже сам себе не поверил, когда, собрав по чертежам небольшую установку, заставил бесследно исчезнуть почти год уже стоявший на окне фикус. Он решил, что фикус ему приснился. Когда долгое время спишь по три-четыре часа в сутки, внезапно исчезающие и так же внезапно возникающие предметы не такая уж редкость. Но когда заводская уборщица, с трудом протиснув свой необъятный зад в каморку молодого изобретателя, осведомилась о судьбе фикуса, Мике пришлось всё-таки признать верной гипотезу о его существовании.
Фикус, конечно, не есть великое зло, но какой прибор-уничтожитель способен сам по себе отделить добро от зла? Да, к несчастью, и не всякой рукой, нажимающей кнопку на панели такого уничтожителя, руководит разум, наделённый этой способностью в полной мере…
Мика назвал своё изобретение гордо — Отправляющий В Забвение (ОВЗ). Принцип действия этой адской машины упрощённо можно было бы описать примерно так: когда излучение генератора ОВЗ воздействовало на любой материальный объект, все составляющие его элементарные частицы одномоментно изменяли свои характеристики таким образом, что становились симметричными самим себе. Проще говоря, под воздействием импульса вещество превращалось в антивещество, в антиматерию, которая не могла существовать больше среди обыкновенной, неизмененной материи и вытеснялась ею — в том месте, где существовал предмет, на миг возникала точечная сингулярность пространства, микроскопическая чёрная дыра, и она засасывала в себя не только сам предмет, но и всю информацию о нём, поскольку её появление разрушало нормальную конфигурацию пространства-времени и, следовательно, причинно-следственные связи между событиями, когда-либо имевшими место в данной точке пространства. Степень искажения континуума — то есть максимальная давность информации об объекте, которую можно было стереть — зависела от интенсивности излучения. Мика проводил эксперименты с различными сувенирными безделушками, которых у каждого в доме пропасть, ни на что другое они всё равно не годились, непонятно, зачем их вообще несут мешками к каждому празднику многочисленные родственники и знакомые. Молодой изобретатель заметил, что если, например, установить генератор на минимальную мощность и направить излучение на какой-нибудь сувенир, он исчезнет в ту же секунду, но будет казаться, что его нет на месте, допустим, со вчерашнего дня, а если немного увеличить мощность, то покажется, будто исчезнувший предмет отсутствовал уже неделю. Мика сделал вывод о том, что чем дольше существует объект, тем большая мощность потребуется для его полного уничтожения, поскольку в процессе своего существования предметы непрерывно создают информацию, люди на них смотрят, их трогают, запоминают, просто ходят мимо, замечая краем глаза; каждый предмет оставляет след в сознании, и это в некотором смысле «скрепляет» его со Вселенной, удерживает в мире. Пока Мике удавалось добиваться максимум двух-трёх недельного забвения в зависимости от величины предмета — крупные забывались труднее мелких. Но если получалось довести срок забвения какого-нибудь мелкого сувенира до даты его изготовления, он истреблялся окончательно, на уровне идеи, и Мика сам забывал, что такой сувенир у него когда-то был и мог восстановить всю информацию о нём только по записям в блокноте, в котором описывал свои опыты.
Прибор он прятал на работе в платяном шкафу. И ненароком навел на себя подозрения.
— Отчего вы вешаете свои вещи на стену? Они же пылятся… — спросила уборщица.
— В шкафу живёт моль, — быстро нашёлся Мика.
— Ууу! Напасть! — загудела уборщица, — Сейчас мы её! Где у меня тут универсальный бытовой яд?
В руках у неё появился баллончик с распылителем; угрожающе направив его на шкаф она ринулась вперёд.
— Нет, — возопил Мика, преграждая ей путь, паника в глазах выдала его с головой, — Там моль не простая! Специально выведенная для секретных испытаний…
Уборщица хоть и с неохотой, но опустила своё оружие. «Уж не женщину ли ты там спрятал?» — говорили её маленькие прищуренные глазки. Несколько дней спустя после этого случая, неизвестно уж, при содействии уборщицы, или сам по себе в кабинетик Мики явился директор. И случилось это в самом конце рабочего дня, когда все нормальные сотрудники уже спешили покинуть территорию завода через проходную, а Мика, развернув чертежи своего «универсального уничтожителя зла», решил в них кое-что подправить… Но он, к несчастью, не рассчитал своих сил и вскоре засопел, сложив голову прямо на развёрнутые листы со схемами и формулами.
Именно в таком состоянии и застал его директор Завода. На цыпочках он приблизился к столу Мики, решив полюбопытствовать, на каком же проекте так сморило одного из самых ценных сотрудников. Каково же было его удивление, когда, вглядевшись в чертежи, он понял, что они вообще не имеют отношения к тем заданиям, которые должен был выполнять Мика согласно календарному плану. Левак!
Большая часть схемы генератора была закрыта щекой и рассыпавшимися волосами спящего инженера, но даже тех фрагментов, что были доступны для обозрения, директору хватило для того, чтобы сделать вывод: перед ним — великое изобретение! Благоговейный ужас охватил в этот миг директора; искусительные картины роем тропических бабочек пронеслись в его сознании: предчувствие всемирной известности, огромный правительственный заказ, возможно, даже премия от Президента… Торжественность момента нарушилась досадно и грубо: от упоения грядущим успехом у впечатлительного директора закружилась голова, он пошатнулся и, пытаясь удержать равновесие, наступил каблуком на оброненную под стол шариковую ручку, которая от этого громко и неизящно хрупнула.