Страница 13 из 149
Теперь маранта, если и очнется, станет лишь безмозглой куклой...
Отстранившись, мужчина сел, потирая пальцами виски. Пьянящий коктейль ее необычных эмоций до сих пор не давал ему покоя. Слишком сильным было ее удивление, шок, недоверие и страх, перерастающий в панику. Это было странно. Ее страх был вызван не его присутствием, вовсе нет! Она боялась чего-то другого...
И она была в ярости. Причем такой, что поглотив ее однажды, лерат не избавил маранту от злости даже на незначительный промежуток времени. Она опутывала душу провидицы раз за разом, и направлена была не на него. Девушка злилась на что-то иное.
Жаль...
Прикрыв глаза, Аделион большим пальцем проследил контуры ее чувственных губ. Жаль, что он не сможет насладиться ими еще раз. Он не смог сдержать себя, не нашел сил обуздать свой порыв... И лишился в один миг того, чем мог бы подпитываться долгие годы.
Поднявшись на ноги, слегка покачиваясь, лерат медленно преодолел три широких мраморных ступени, коря себя за то, что сделал, но не прекращая наслаждаться сладким пьянящим чувством.
Тихий, едва различимый чувствительным ухом стон заставил его замереть на месте.
Нет... Ему просто показалось!
И все же, повернувшись на звук, мужчина обомлел, ощутив то, что никогда не смог представить ранее. Обморок маранты довольно быстро и незаметно перешел в сон, неспокойный, наполненный какими-то ведениями. Девушка тихо стонала, морщилась, едва заметно шевелилась, слабо сжимая пальцы в кулачки... и испытывала при этом эмоции! Достаточно сильные, различимые даже на расстоянии.
Невозможно!
Глубоко вдохнув, мужчина отпрянул назад, мгновенно оказавшись возле входной двери.
Новые эмоции маранты, невесть откуда взявшиеся, притягивали со страшной силой. Сначала слабые, практически незаметные... Лерат судорожно втянул воздух сквозь плотно сжатые зубы. Это невозможно!!!
Но факт. Даже спящая девушка уже через несколько минут распространяла вокруг себя настолько сильные эмоции, что они опутывали разум лерата, словно тонкие нити липкой паутины. Вопреки всему маранта не лишилась своей души!
Сжав зубы, мужчина метнулся к одному из зеркал, возле входной двери, за которыми скрывался потайной магический ход, ведущий из его личных покоев в один из рабочих кабинетов. И уже там, вцепившись пальцами в край рабочего стола из черного дерева, лерат крепко выругался, пытаясь стряхнуть наваждение, а заодно и опьянение.
Это было чем-то нереальным.
И лишь спустя долгое время метаний и сомнений, Аделион понял, кто на самом деле попал ему в руки по воле капризной судьбы. Богатейший источник эмоций и чувств, с широким спектром от ненависти и до других границ, пределы которых ему еще предстояло изучить, и нереальным диапазоном. Если душа маленькой маранты была действительно настолько сильна, насколько он думал... Он могла бы стать для него мощной подпиткой, что важно - постоянной, делающая его если не всесильным, то хотя бы позволяющей попытаться вытащить Повелителя лератов из глубокой магической комы.
И при этом без малейшего риска для собственного здоровья!
Но как это сделать? Как удержать себя от того, чтобы еще раз не коснуться этих манящих губ, не попробовать на вкус сладость ее кожи, не вдохнуть полной грудью ее приятный запах, ощутить эти волшебные и живительные эмоции и нереально глубокие, далеко не поверхностные чувства? Как сдержать себя в ее присутствии, если при малейшем проявлении ее души хищник, тщательно скрываемый где-то в глубине, мгновенно вырвется наружу, безжалостно сметая все на своем пути? Да, в этот раз провидица сохранила себя и, быть может, уцелеет и в другой, но как долго это сможет продолжаться?
Аделиону нужно больше, он готов пить маранту снова и снова, каждый раз забирая все, принадлежащее ей без остатка. Но были ли гарантии, хоть какие-то, что девушка очнется в очередной раз?
Нет. Абсолютно никаких.
И это весьма недвусмысленно означало, что... Темноволосому наследнику земель лератов придется как следует позаботиться о сохранности и неприкосновенности новой рабыни. Лион, не смотря на незначительный, по местным меркам, возраст, был далеко не глуп и, не смотря на сильное опьянение эмоциями и легкое помутнение рассудка, ясно осознавал, что ему предстояло сделать. Он умел просчитывать ходы на несколько шагов вперед.
Мужчина растянул губы в диковатой улыбке, обнажив еще более заострившиеся клыки, а его черные глаза блеснули матовой поверхностью темных зеркал.
Его собственный брат, Соломон ран Дейл просто не представлял, от чего отказался в этот вечер.
***
Темный дым, стелющийся по земле. Жуткая вонь с привкусом медленного сгорания живой плоти, оседающей отвратительным сладковатым привкусом на языке. Дикие, выворачивающие душу звуки, звоном отдающиеся в ушах. Копоть сжигаемых юрт, одно сплошное пепелище, остающееся на выжженной теперь, но когда-то обитаемой земле. Крики женщин, стариков, детей...
Отзвуки глухого, хриплого и надрывистого голоса, речь которого складывается в старинное, древнее, как этот мир, заклинание. Страшное, опасное, необратимое...
Хрупкая тень, бросающаяся наперерез черной мгле, в напрасной попытке уберечь, спасти, защитить...
Туман, страх, боль. Как и прежде, одна на двоих...
Не выдержав реального воплощения ночного кошмара, я резко села, чувствуя, как бешено колотится сердце в груди, гулко ударяясь о ребра. По вискам стекал пот, заставляя мелкие пряди волос прилипать к вискам, а тело колотил озноб.
Это было... слишком ярко, слишком отчетливо, слишком явственно для того, чтобы быть сном.
Быстро подняв голову и оглядев еще весьма мутным взглядом вокруг, я почувствовала, что никогда больше не захочу видеть какие-либо сны. Вообще.
Я все еще находилась в той же самой комнате!!