Страница 23 из 27
- Аюшки? – вскинула брови Селениэль, опираясь спиной на подоконник и складывая руки на груди.
- Это ты сделала? Но как? – сев при помощи отца, Кастиэль нахмурилась, глядя на мать, но все еще не веря в происходящее. Столько лет…
Нет, столько столетий она мучилась от этой болезни, страдала от ее последствий, была лишена из-за нее если не всего, то многого, вынуждена была проводить долгую зиму вдали от тех, кого любила, вдали от ее родного дома…
А теперь ее просто нет?
Вот так просто, без долгих ритуалов, жертвоприношений, древней магии, сильнейших артефактов и помощи Хранителей? Разве это вообще возможно? Ведь все говорили, что от врожденной аллергии на снег нет лекарства!
- Нет, - качнув головой, тихо усмехнулась Ниэль. - Не я, малыш.
- Но, - девушка нахмурилась еще больше, не зная даже, на кого еще думать. - Тогда кто?
Вместо ответа принцесса лунных эльфов только лишь кивком головы указала на входную дверь. А там…
В дверном проеме, прислонившись спиной к распахнутой двери, сложив руки на груди и смотря прямо перед собой, стоял Лиꞌрен Сайломин.
Повисшую в малой столовой тишину можно было потрогать руками.
И единственным звуком, как показалось Кастиэльерре, стало громкое биение ее собственного сердца.
С трудом поднявшись на ноги при помощи Ариатара и, отказавшись от его дальнейшей помощи, она пошла вперед, мимо всех собравшихся гостей. Отрицательно кивнув в ответ на немой взгляд Танориона, в полной тишине, она хоть и с трудом, но все же самостоятельно дошла до входных дверей. И остановившись напротив аронта, всего в одном шаге от него, наконец-то вскинула голову… И охнула, не сумев сдержаться.
Мужчина выглядел, по меньшей мере, уставшим.
Некогда красивые темно-медные волосы поблекли, под глазами залегли тени и темные круги. На лбу пролегла глубокая складка, вся его кожа была неестественно бледной. Казалось, что побледнела даже татуировка на его щеке. Губы были пересушены и потрескались, мышцы явно напряжены, да и сам он был очень измученным.
К тому же, как показалось Касти, Лиꞌрен постарел ни на один десяток лет.
- Ты, - хрипло выдохнув и облизнув губы, Кастиэльерра, не выдержав, протянула руки и коснулась кончиками пальцев его щеки. - Но как? Это же… невозможно!
Мужчина же усмехнулся, на миг прикрыв глаза. Казалось, что отвечать он вовсе не собирается… Что в принципе, так оно и было.
Лиꞌрен не был тем человеком, что стал бы прилюдно признаваться в том, во что на самом деле обошлось ему излечение собственной Равной.
Да только вот упрямый аронт совершенно забыл, что был в этой комнате кое-кто еще, кто, в отличие от него, излишней гордостью не страдал. И этим «кем-то» был его так называемый сообщник, а точнее, сообщница.
Легко запрыгнув на высокий подоконник, Повелительница Сайтаншесса удобно на нем устроилась, опираясь на руки и болтая ногами в воздухе. Хитро прищурившись, она вслух усмехнулась:
- Возможно, Касти. Все возможно, если как следует захотеть. Понимаешь, малыш… Я сделаю все, чтобы моя дочь была счастлива. А смотаться для этого в Сальминар на пару часов, не смотря на запрет собственного мужа, не такой уж большой труд, согласись? Шай, солнце мое, не хмурься, убивать меня за все хорошее будешь потом.
Не в силах удержаться, Повелитель эрханов нахмурился и… усмехнулся, сложив руки на груди.
В принципе, делая некоторую скидку на характер своей жены, не слишком-то он и злился на самом деле. Нечто подобное он и предполагал: по крайней мере, о том, что на запрет его неугомонная любимая магичка, естественно, наплюет с высокой колокольни, он вполне догадывался. Правда о масштабных последствиях ее вылазки в страну аронтов он мог только гадать… Но век живи, век учись, ведь так, кажется, люди говорят?
Помнил же, кого в жены брал. И не мог не знать, что собственная Равная никогда не даст ему заскучать… если конечно, для начала не доведет его до седых волос такими вот выходками.
Но именно за это он ее и любит, не правда ли?
- Вот и ладушки, - незаметно вздохнув с облегчением, поняв, что ее обожаемый муженек не злится, Ниэль продолжила раскрывать все тайны своего будущего, как она надеялась, зятя. - Так значит, прихожу я в гости аронтам, а там меня встречают далеко не с радостью. Хозяин, говорят, занят, через тридцать три года освободится. Дико извиняюсь, но от такой наглости мне срочно захотелось набить кое-кому его усатую морду…
- Чем ты и занялась, да, Ни? – тихо хихикнул Соиꞌшен, знающий свою подругу детства, как никто другой.
- Естественно! – фыркнула эльфийка и. сдунув с лица длинную челку с седой прядью, добавила. - Пришлось искать нашего негостеприимного хозяина лично. А нашелся он, к моему удивлению, глубоко под землей, в одной очень любопытной лаборатории, за весьма любопытным занятием. К его чести, отпирался он долго, признаваться в том, что делает, ну никак не хотел…
- Ниэль, - не выдержав первым, прервал ее Сешꞌъяр. - Можно уже перейти к сути твоего рассказа? Если я правильно понял, то Лиꞌрен варил зелье для Касти, которое способно избавить ее от болезни? Это парадоксально. Это зелье изготовить фактически невозможно, оно в тысячи раз сложнее того, что способно разрушить связь между близнецами. Ни один самый терпеливый дракон не способен на подобное - готовить его нужно не отрываясь, на протяжении…
- Тридцати трех лет, - закончила за него Повелительница и, посмотрев на свою дочь, негромко добавила. - И последним, решающим моментом должна стать ночь, когда один год сменяет другой. Новогодняя ночь.