Страница 21 из 27
Она дергалась сильно, практически не давая шанса ее удержать, ее глаза закатывалась, а из ушей тонкими струйками сочилась кровь – барабанные перепонки, не выдержав напряжения, лопнули. Тонкая алая сетка капилляров смешалась с алым узором на радужке, выпущенные инстинктивно крылья бились, не давая подойти остальным, а хвост быстро метался по полу, выгибаясь под неестественным углом, извиваясь и ударяя по ногам всех, кто пытался помочь.
Острые когти второй ипостаси с громким скрежетом прошлись по гладкому мрамору, издав душераздирающий скрежет и высекая искры. Громко хлопнули и раскрылись черные крылья, хрупкое тело в руках Шайтанара пронзила судорога, оно сильно выгнулось… И замерло.
Девушка обмякла, ее глаза закрылись, а крылья безвольно опали на пол. Хвост дернулся последний раз и затих, острые когти уже не скребли по мраморному полу, не пузырилась пена у рта, незаметно стекая по подбородку…
Кастиэльерра была мертва.
Нависшая в комнате тишина давила сильнее самой могущественной магии.
Не было ни громких вскриков, ни охов, ни плача. Никто не бросался на помощь, не обсуждал произошедшее, не впадал в истерику. Все просто замерли, не зная, как реагировать.
Они просто стояли.
Просто стояли и смотрели на распростертое на полу тело принцессы Сайтаншесса, из которого только что на их глазах ушла жизнь. Они действительно не знали, как на это реагировать…
В реальность происходящего верилось с трудом.
- Как же это… - раздался тихий, полный боли и недоверия шепот Керианель. Эльфийка стояла неподалеку, не сводя взгляда со своей племянницы, прижимая руку ко рту. Все, что она могла сейчас сделать – это недоверчиво качать головой, выражая чувства, которые испытывали практически все присутствующие.
Страх. Недоверие. Боль.
Впервые на памяти всех, кто знал Шайтанара лично, руки самого сильного из демонов тряслись. Внешний облик мужчины ничего не выражал, но застывшие глаза на восковой маске лица говорили о многом. Его ладонь невыразимо нежным жестом коснулась лица дочери, пальцами он провел по ее бровям, прикоснулся к закрытым векам, аккуратно стер остатки пены с ее лица и шеи…
Он только что потерял ту, что так любил, не смотря на ее скверный порой характер, взбалмошность, упрямство и непоседливость. Свою единственную дочь.
Медленно, невыносимо медленно он поднял взгляд на свою жену, которая так и осталась сидеть во главе стола…
На что она не обратила никакого внимания.
Закинув ноги на стул, где ранее сидел Повелитель Эштара, Селениэль невозмутимо вертела в пальцах крохотный стеклянный флакон, содержимое которого минуту назад она лично подлила в бокал собственной дочери, как раз в тот момент, когда все отвлеклись на небольшие семейные разборки Асты и Танориона.
Даже не взглянув на неподвижное тело Кастиэльерры, полностью проигнорировав полные боли и непонимания взгляд мужа, сына и брата, недоверчивые и полные ужаса взгляды остальных, она задумчиво протянула:
- Так вот он каков, тот самый пресловутый побочный эффект…
По залу пронесся едва уловимый шепот, выражающий шок, недоумение, неверие – все то, что испытали все присутствующие. Все говорило о том, что Ниэль, которую все так хорошо знали, только что… собственноручно… отравила Кастиэль?
Да как это вообще может быть?!
- Ниэль.
Этот холодный, жесткий голос, не предвещающий ничего хорошего, сегодня уже слышали многие. Но вот только намного раньше, в саду, и принадлежал он наследнику Сайтаншесса. Теперь же тот страшный, спокойный, но леденящий душу тон казался практически нежным на фоне того, как одно-единственное слово произнес Шайтанар.
Но Ниэль не вздрогнула, как большинство присутствующих. Не отреагировав и на сгущающуюся вокруг магию, рваные клоки Тьмы, что начинали клубиться у ее ног, эльфийка обвела медленным и даже чуточку насмешливым взглядом серьезных и сосредоточенных гостей, равнодушно посмотрела на мужа и, остановив взор на своем сыне, вопросительно вскинула брови. Краешек ее губ дрогнул в едва заметной улыбке и…
Ариатар первым понял, что было в этом происшествии что-то не так. Ему казалось, что все было не тем, чем казалось на первый взгляд. Его мать не могла отравить Касти, меньше всего в жизни она хотела бы смерти собственной дочери, да и… Стоп!
- Касти! – сообразив, наконец, в чем был тот самый подвох, который не давал ему покоя все последние минуты, Ари метнулся вперед и, опустившись на одно колено, приложил пальцы к шее сестры. И спустя долгий, томительный миг ожидания, он повернулся к отцу, не в силах сдержать возглас удивления и недоверия пополам с радостью. - Она жива.
Не поверив сыну с первого раза, Шайтанар быстро приложил и свою руку… Вскинув брови, он мельком взглянул на Ариатара и, прижавшись ухом к груди дочери, мгновенно убедился в его правоте. Ему не было нужды даже слушать ее сердцебиение – грудь девушки под его щекой поднималась. Не слишком заметно со стороны, медленно, почти неохотно, с заметным трудом, но все же.
Касти действительно была жива.
Да и как иначе? Они ведь близнецы. Умри Кастиэльерра на самом деле, не смог бы выжить и Ариатар.