Страница 125 из 127
Один удар, можно даже через спину. Главное – попасть, и смерть будет быстрой и безболезненной. Но бить со спины это разве достойно рыцаря? Нет, это подло и перечеркивает все, чего он достиг, все, к чему он шел. Дьявол, это перечеркнет Кая: брата, друга, члена семьи.
Ударить, когда он обернется, увидеть удивление и непонимание, наблюдать, как затухает взгляд, воочию слышать вопрос: за что? Просто представив, Адонис был готов откинуть нож, а лучше выбросить его в окно. Но за ним следят! Ужасаясь себе и своим мыслям, рыцарь попытался представить существо, опустошившее девять королевств, не щадившее ни женщин, ни детей, перевернувшее само понятие Зла, поднявшее его на новый уровень, обрекшее на страдании миллионы людей, достойное смерти. Вот кого он должен убить.
Но кто такой Кай? Юный демон с глупыми шутками, который, улыбаясь, умирал, скрывая свое состояние от них, который только перестал шарахаться и начал вести себя нормально, юноша лишь недавно обретший семью и любимую… должен умереть?
«Нет! Ни в коем случае! Да легче себя зарезать! Мы многое преодолели! Да, мать его дери, я же сам столько сил и нервов вложил, желая выживания этого мальчишки!»
Ключ повернулся. Кай вернулся домой.
Поняв, что все еще держит проклятый нож в руке, Адонис быстро спрятал его за спиной.
— Встречаешь? Скажи «гав», и я дам вкусняшку, — пошутило улыбчивое Зло и повернулось спиной, снимая куртку.
Сейчас! Если ударить сейчас...
Кай обернулся, перекладывая пакет из одной руки в другую.
А если сейчас...
— Никудышная из тебя собака, даже голос не подал. Но все равно держи! – пакеты оказались у носа героя, и тому оставалось спрятать нож на полке с одеждой сзади и взять пакет. — Странный ты сегодня – устал?
Уверенный в слухе оборотней как в одном из самых чутких, Адонис не мог сказать прямо, зато мог попытаться предупредить намеками, которые псы не поймут.
— Да, тяжелый день. Знаешь, я был за городом. Пойдем на кухню, я тебе все расскажу. И не разувайся, пол еще не мыли.
— Правда? А Нинель мне голову не откусит за грязные следы? Кстати, где она? – демон оглянулся по сторонам.
— У подруг ночует, знаешь же, экзамены! — «Экзамены прошли, пойми намеки, дурень!».
— Разве экзамены не прошли? Не стриптизёры ли ее подруги? А, Доня?
— Не мели чушь, вот, тебе надо выпить витамины! — поставил на стол стакан рыцарь, немного пролив рядом с собой. — Блин! Ладно, потом вытру.
— Доня, какой-то ты сегодня странн… — Кай, собиравшийся отпить из стакана, резко остановил руку и, неестественно изогнув шею, посмотрел на Адониса и задал вопрос, будто невпопад. — Забыл спросить, а как зовут твою девушку?
— Какую?
— Про которую ты рассказывал и которую позвал на свидание. Ну, знаешь, ты ее гремучкой назвал.
— А? Ну да, было дело. Имя ее Агония, а фамилия ей Красная. Бросил я ее.
Кай задумчиво склонил голову и кивнул. Адонис сжал зубы и едва не закричал – стакан коснулся тонких губ.
За происходящим наблюдали с крыши соседнего здания. Наблюдатель видел, как юноша быстро опрокинул в себя стакан и, продолжая болтать о всякой ерунде, поморщился. Замолчал он резко, его затрясло и, обхватив себя руками, он закричал.
Адонис успел поймать свалившегося со стула друга и прижал к себе, не давая биться в предсмертных конвульсиях.
— За что? — услышал наблюдатель своими чуткими ушами дрожащий голос умирающего.
— Прости, у них Нинель. Если я не принесу им твое тело, они убьют ее. Прости! Прости, брат! Прости меня!!
Жертву яда выгнуло, едва не вырвав из рук рыцаря, наблюдателя оглушил новый крик, прервавшийся бульканьями – умирающий подавился кровью. Оборотня уже почти тошнило от происходящего в той квартире. Он заткнул уши, чтобы не слышать этих страшных хрипов, слов извинения и обещаний спасти девушку. Волк видел, как блондин поднял юношу, и перенес его в гостиную, сел с ним на ковер. С ракурса волка, гостиная плохо просматривалась, но видел кусок пола и слышал.
— Все, все, скоро все прекратится! Уже скоро!
— Больно! — проскулил Кай и снова выгнулся.
Адонис закусил губу и, прижав к себе беса, обхватил его голову руками. Резвое движение в сторону оборвало крик.
Оборотень сморщился. Увиденная картина вызвала приступ тошноты, а в ушах продолжал отдаваться хруст.
— Дело сделано, — отрапортовал он в рацию и сам на себя огрызнулся. — Вот черт, чтобы я еще хоть раз на фанатиков работал!
Продолжая наблюдать, видел, как взрослый мужчина оплакивал убитого им парнишку и заворачивал его в куртку, надевал кепку, будто боясь, что тот замерзнет.
— Все, я не могу на это смотреть, — отстранился от края крыши ищейка и прыгнул на следующую крышу, уже не видя, как рыцарь останавливает грузовик, украшенный рекламой ветклиники.
Адонис вошел в просторное помещение скотобойни, неся на руках свою ношу. Глаза Нинель распахнулись до предела, а губы задрожали. За козырьком кепки нельзя было увидеть лицо, но внутри все сжалось от одной мысли о смерти ее любимого «человека». Ей не было смысла сдерживаться. Повисая на руках похитителей, она зарыдала, наполняя пространство звуками горя.
— Неси сюда! — скомандовал командир отряда. — Кидай на пол этот мусор! И отойди.
Вопреки команде, рыцарь положил тело Кая бережно. Отошел медленно и, посмотрев в глаза спасаемой принцессы, натолкнулся на такую боль и отчаяние, что едва не завыл сам.
— Проверь! — продолжал раздавать команды старший из трех людей в рясах.