Страница 81 из 96
Махнула посохом, схватилась за плющ на стене и он унёс меня в окно башни. Пережила два залпа боевой магии и кинула в подружку флакончиком. Черт! Я не попала по ней, её загородила стена серых грызунов. Крысы разбежались и полезли на башню, собираясь взять меня количеством.
— Здрасти, чума и бешенство! — щелкнула пальцами высекая искры. Выждала когда по ступенькам зарядит серая масса, и развела руки, одновременно прыгая в окно. — И прощай!
Волна жара испекла слуг королевы Крыс.
«По окончанию этой истории, Краса меня убьёт, даже не находясь под влиянием Крысолова.»
Ветки деревьев подхватили, на землю опустили, от нового заклятия защитили. Марафон продолжался. Главное было в этом леске случайно не вывести магов на Люциуса, а то его быстро на составляющие части разделали бы.
***
Люциус Вергинда однажды участвовал в дуэли на пистолетах. Это случилось в королевстве Франс. Тогда он поразился причине дуэли и отсутствием в ней смысла. Дело было в том, что Люциус, как обычный непривилегированный охранник, не имел права входить в бальный зал, но необходимость передать весть заставила его нарушить эти правила, и одна дама оскорбилась подобным «хамством». Весть имела определенную ценность, поэтому более никто не выражал недовольство. Но та дама заявила о потерянной чести.
Каким образом могла пострадать её честь от поступка рыцаря, история умалчивает, а участники событий до сих пор не могут найти логичного ответа. Но само заявление стало причиной вызова на дуэль мужем дамы. Люциус не ожидал подобного балагана. Он оказался просто жертвой в своеобразном развлечении знати.
Все смотрели на творящееся, как на спектакль, которым, по сути, он и являлся, а Люци трясся о страха. Он не знал, что пистолеты банально не могли попасть в цель. Угроза жизни грозила скорее зрителям, чем оппоненту. После выстрела, ушедшего вникуда, тот муж с улыбкой объявил о восстановлении чести, высмеивая противника.
Дуэль ещё долго давала ощущение неправильности мира, однако именно она открыла нечто удивительное. В тот день Вергинда перенервничал, всё-таки он был бессовестно молод и не понимал, отчего должен умирать так глупо. Он боялся, едва держа пистолет в трясущихся руках, когда всё вокруг изменилось. Он будто точно знал, куда попадет круглая пуля, точно видел её летящей мимо, и страх покинул его.
Рыцарь списал произошедшее на нервы. Однако чудо с тех пор неоднократно повторялось и спасало ему жизнь и жизнь его товарищей. Последний раз это произошло в логове некроморфов, точно перед тем как его тело пробила рука мертвеца. Та рука должна была ударить в Миладу, которую он нёс, поэтому мужчина поднял фею выше удара, обрекая себя на смерть.
Он не должен был выжить. Должен был просто уйти, осознав конец, видя своё мертвое тело и встретившись с грустным взглядом привидения. А он остался, услышав свое имя из её уст. Милада звала его через обволакивающую тьму, и он вновь оказался в своем теле, ощущая конвульсивно бьющееся сердце. Неожиданно зовущий голос сорвался на дикий крик, прерывающийся хрипом. Рыцарь не видел, как его королеве, легко поместившейся в ладонях монстра, ломают кости, но он ощутил боль вместе с ней и не смог сдержать в себе нечто врожденное, что заметил однажды живущий по соседству маг.
Люци пришел в себя. Его тело всё ещё не двигалось, но рана, как по волшебству затянулась достаточно, чтобы он перестал чувствовать себя бесполезным куском мяса, и смог помочь той, кому присягал на верность.
Милада отнеслась к его рассказу о тех событиях небрежно. Просила не забивать голову ерундой, главное, они живы. Якобы в его крови магии не обнаружено, она проверила. Но Вергинда просто не мог отвергнуть подобную возможность. Если бы он имел магические корни, то оправдал бы этим своё пребывание с ней.
В любом случае, сейчас эта таинственная сила, дарующая ему шестое чувство, вновь спасала ему жизнь. Старший сын Министрава Нетополя – Нимистрав Нетополь (у короля явно плохо было с фантазией) – оказался отличным воином. Если бы Люци не знал точно, где пройдет последний удар, его голова бы скатилась с плеч.
Через пару минут Нимистрав начал подозревать неладное, он ни разу не попал по вяло уклоняющейся цели, которая даже меч свой не достала. Милада раз сто напомнила Люциусу, чтобы он не атаковал её брата, и никаким образом его не касался. Поэтому рыцарь просто уклонялся и бесил этим бастарда. Однако, его танцы не решали ещё одну проблему – протеже Красы, Агнес. Эта девочка метко махала топором, и её тоже нельзя было случайно убить. Момента для отправления юного дарования в нокаут всё не находилось.
И тут произошел взрыв, да такой силы, что недавно выросший лес и участники боя просто улетели к концу болотного мирка, красиво размазываясь об его стену.
Появился ещё один участник конфликта, да с войском. Уильям держал в руках хрустальную туфельку, сверкал единственным оставшимся глазом и спросил:
— Миладу Нетополь мне сюда! Хочу ей туфельку примерить!