Страница 38 из 73
– Ах, Мэгги, ты вечно ее недооцениваешь, – донеслось вдруг откуда сбоку, и Диего, развернувшись, увидел сидящего в кресле-качалке мужчину. Он, закинув ногу на ногу, деловито прикуривал трубку и листал новый номер Вестника. Лицо у мужчины было круглым и добрым, глаза его словно улыбались, а сам он постоянно отбивал по подлокотнику ритм какой-то несуществующей мелодии. – Нам надо быть к ней более снисходительными. Это ее жизнь, она хочет рисовать, и не стоит давить на нее.
– Стивен, ради Бога, – процедила женщина, пряча лицо в своей ладони. – Не начинай хотя бы сейчас. У нас гости.
– Молчу-молчу, – он отложил газету и только со второй попытки смог подняться с кресла. Поднявшись, он поправил свитер и подошел к Диего, протянув ему руку. – Стивен Джонс к вашим услугам. Вы к нам по какому поводу?
– А-а, – протянул парень, завершая рукопожатие, – я пришел к Лейле. Она меня позвала. Давно. Еще неделю назад.
– О, это так похоже на нашу дочь. Сделать что-то и не предупредить остальных, – всплеснула руками Мэг, после чего, извинившись за излишнюю эмоциональность, сослалась на неотложные дела и поспешила скрыться за дверью. Стивен же только уткнулся глазами в пол.
– Мне так жаль, – вдруг сказал парень, будто бы оправдываясь. – Мне не стоило приходить.
– Не переживайте, Диего, – ответил ему Стивен, снова садясь в кресло. – Лучше присаживайтесь, а то вы все стоите да стоите. А это большая ошибка: Лейлу можно ждать бесконечно.
Он рассмеялся, а Диего, натянуто улыбнувшись в ответ, сел в другое кресло, стоявшее рядом.
– Будьте добры, расскажите, где вы познакомились с Лейлой? Вы ее сокурсник? – раскуривая трубку, спросил его Стивен таким непринужденным тоном, словно они были давними друзьями.
– Нет, что вы, я уже давно отучился, – сказал Диего, стараясь выглядеть расслабленно. Однако подрагивающие пальцы на руках выдавали его с потрохами. – Мы познакомились благодаря редакции. Дело в том, что я, как и Лейла, работаю в Портсайдском Вестнике.
Лицо мужчины вытянулось.
– Правда? Тоже журналист?
– Именно, – подтвердил парень. – Правда, я пишу в газету, а не фотографирую для нее.
– Ага, – протянул Стивен. – Знаете, мне очень нравится тот раздел, где отвечают на вопросы читателей. Весьма познавательно.
Диего слушал его и, не переставая, улыбался. Чувствовал он себя как на иголках.
– А еще люблю анекдоты. Особенно с политическим подтекстом. Программа партии выполняется в срок, – он подмигнул парню и залился прерывистым глухим смехом. Диего уже просто не знал, что ответить, когда дверь вдруг распахнулась, и в комнате показалась рыжая шевелюра Лейлы. Парень тут же вскочил с места. Появление девушки спасло его от неудобного разговора и он, решив воспользоваться ситуацией, поблагодарил Стивена за гостеприимность и вышел из комнаты.
– Выглядишь очень взволновано, – это было первым, что сказала Лейла, когда за ними закрылась дверь. – Что они там тебе наговорили?
– Ничего, это скорее я наговорил, – попытался отшутиться он, вышагивая по коридору. – Боюсь, я создал у них неправильное впечатление о себе.
– Не волнуйся, это абсолютно нормально. По сравнению с ними любой человек кажется неправильным.
Дойдя до входной двери, Диего застопорился. Ему упорно казалось, что он что-то забыл…
– Черт, ты же так и не показала мне то, что хотела, – вспомнив о цели своего визита, стукнул себя по лбу он. – Твое предложение ведь еще в силе?
– Естественно! – радостно отозвалась девушка и махнула рукой, приглашая его следовать за ней. Они поднялись на второй этаж, прошли по еще одному недлинному коридору и в итоге вышли к лестнице, ведущей на чердак. Не останавливаясь, Лейла разом преодолела парочку железных ступенек и, в мгновение ока оказавшись наверху, помогла подняться и Диего.
– Ну я и неуклюжий, – смутившись, пробурчал тогда он, на что Лейла лишь рассмеялась. Только окончательно забравшись на чердак, парень наконец поднял голову, чтобы осмотреться, и потерял дар речи. Все пространство вокруг было самым настоящим арт-объектом: с потолка на него смотрели ренессансные ангелочки и до жути знакомые сцены из библии, такие же, как на расписных потолках в Сикстинской капелле. Плинтуса были покрыты искусственным золотом, а стены… стены ничуть не уступали потолку, но на них уже были картины явно придуманные самой Лейлой, а не нарисованные по образцу. Вот у самого входа виднеется сцена, на которой маленькая девочка выпускает из рук голубя, эта же картина по мере движения взгляда плавно перетекала в самый настоящий фэнтезийный пейзаж с волшебными зверями, изображенными на нем. Еще чуть далее было что-то похожее на цветочную композицию. После композиции шла стена, полностью исписанная какими-то фразами, словами, цитатами, цифрами с мини-дудлами по краям. Она была похожа на огромный лист блокнота, в котором обычно люди записывают какие-то важные для себя или просто интересные вещи, а также рисуют на полях. Третья стена была посвящена большой работе, на которой Лейла решила изобразить силуэты известных городов в ночи. И завершал все это великолепие небольшой портрет другой девочки с пышной рыжей шевелюрой, держащей на руках не менее пушистого рыжего кота.
– Да это же ты, – воскликнул Диего, наткнувшись на портрет взглядом. – Это просто великолепно! У меня нет слов, а у тебя явный талант!
Девушка зарделась.
– Ты меня переоцениваешь, – смущенно пропела она и уставилась себе под ноги.
– Я? Переоцениваю?! – парень оторвался от разглядывания чердачного антуража и, уперев руки в бока, посмотрел на нее. – А ведь твоя мать сказала то же самое. Что я тебя переоцениваю. Но, знаешь, мне кажется, она глубоко заблуждается. Потому что, клянусь, я не видел ничего шикарнее этого в своей жизни, ну, разве что только в Мете. [4]