Сердце Артара

Ох и я зря я это затеял…

Тернии трещали и лопались под безудержным натиском зверя, и я с ужасом почувствовал, как ладони скользят по рогу, пропуская его сантиметр за сантиметром. Единорог упрямо давил дальше, и даже укрепленная Укоренением плоть не выдерживала — острие рога продавило мне живот и вонзилось в нижнюю часть грудины, явственно скрипнув по ребрам. Сам же я медленно, но верно отрывался от земли — вот уже стою буквально на кончиках пальцев.

— Кар… ка…данн… — отчаянно прохрипел я.

Да нет, бесполезно! Сейчас время действия умения закончится — и он просто проткнет меня рогом насквозь, как бабочку булавкой.

Повинуясь озарившей меня идее, я зашарил левой рукой по Нити пути, нащупывая нужное зерно. Снова сжал его, мысленно взывая к единорогу.

Сработало! Каркаданн, фыркнув, вдруг отступил, косясь на меня. Глаза у него все еще были шальные, но кажется, в них появился проблеск понимания.

Я не смог дальше держать Укоренение, умение сбросилось, и я рухнул на колени, хватаясь за рану на животе. Она оказалась куда глубже и обширнее, чем я ожидал — кровь так и хлынула из нее, струясь между пальцами.

— Каркаданн, это же я! Ну ты чего? — укоризненно прошептал я.

Кровь застучала в висках, глаза начало застилать красной пеленой. Но, к счастью, вокруг было столько лечащих тотемов, что это состояние быстро отступило. Раны янтарного единорога тоже затягивались буквально на глазах. Зверь быстро успокаивался и, кажется, наконец осознал, где он. Сделал пару шагов, подходя ко мне вплотную и, фыркнув, виновато склонил голову тычась в меня мордой.

Я, все еще морщась от боли, ухватился за его гриву и поднялся. Погладил зверя по вздымающимся от тяжелого дыхания бокам, и он отозвался тихим жалобным ржанием, совсем на него непохожим. Снова потерся об меня мордой.

Я обхватил руками его мощную шею, зарылся лицом в густую терпко пахнущую гриву и, едва справившись с комком в горле, прошептал:

— Ну ладно, ладно… Все уже хорошо. И я тоже соскучился, старина.

Глава 4. Эффект бабочки

Я, конечно, не рассчитывал, что в Меррахе нас будут встречать, как триумфаторов — с рукоплесканиями, радостными возгласами и взлетающими над толпой элементами женского белья. Но, ей-богу, с людьми, которые только что спасли ваши шкуры от многотысячной стаи демонов, стоило бы быть дружелюбнее.

Толпа, сгрудившаяся перед нами возле узкого прохода между скалами, расступалась неохотно, сверля нас недоверчивыми взглядами. Маркус был прав — народу в поселении набилось под завязку, и компания подобралась очень разношерстная. Много было представителей Банд — отъявленные головорезы, от одного вида которых рука невольно тянется к нагану. При этом они сейчас спокойно стояли рядом с парнями в кирасах, украшенных геральдическими львами. А ведь имперцы и Банды — фракции не просто конфликтующие, а находящиеся в состоянии кровной вражды. Но сейчас, перед лицом общей угрозы они, похоже, забыли прежние распри.

Занятно. Я думал, неписи гораздо жестче зависят от прописанных вирт-дизайнерами правил. Очевидно, после вторжения демонов многое изменилось.

Первое, что сделаю, как только вернемся в реал — буду выпытывать у остальных членов команды, что же все-таки произошло, пока меня не было. На игровых форумах после закрытия Артара кипело столько споров и обсуждений, что мне быстро наскучило в них копаться. Все равно это были сплошь домыслы и фантазии. Официальная информации от NGG была предельно сухой и краткой: проект закрыт из-за непредвиденных технических сложностей, ведется расследование, о времени запуска игры будет объявлено дополнительно. Но я-то теперь вроде член команды, от меня они не должны ничего утаивать.

Хотя, честно говоря, мне было немного неуютно. Эрик после нашей стычки из-за Каркаданна еще больше надулся и вообще на меня не глядел. Остальные были настроены более снисходительно, но все равно чувствовалось, что все они — Эрик, Стелла, Макс, Вульф — уже сыгранная команда. Я же пока новичок в ней, к тому же приняли меня без особого энтузиазма.

Впрочем, мне ли привыкать к такому раскладу.

Единорога я пока не стал отпускать — зерно призыва работало не совсем корректно, и я опасался, как бы мне вовсе не потерять скакуна. Я решил, что если побуду с ним подольше, то между нами установится более крепкая связь, и это поможет в дальнейшем. Да и сам зверюга, будто извиняясь за то, что невольно причинил мне вред в припадке бешенства, теперь вел себя тише воды, ниже травы. Вышагивал осторожно, смирно, будто обычная лошадь, разве что гораздо крупнее.

Я забрался на него верхом — так идти сквозь толпу стало гораздо проще — я стал этаким ледоколом, пробивающим дорогу для остального отряда. Взгляды, которые я при этом ловил на себе, сложно было назвать радостными. Все эти люди явно побаивались нас и не знали, чего от нас ожидать. А некоторые смотрели с откровенной ненавистью.

Крылатые гаргульи — знаменитые стражи Мерраха — тоже неотрывно глядели на нас с высоты своих насестов, но, к счастью, не нападали. Хороший знак. Значит, Видящие не считают нас врагами и пропускают внутрь.

Дау, которых мы спасли, встретили нас уже внутри поселения, в тени нависающих со всех сторон скал. Их осталось всего человек семь, остальные пошли дальше — поверх толпы я видел, как они ведут тарпанов в сторону конюшен на противоположной стороне поселка.

Анаану я узнал сразу, хотя сейчас от ее былой красоты мало что осталось — одежда ее больше напоминала лохмотья, кожу покрывала корка засохшей грязи, волосы спутались и были серыми от пыли. Остальные беженки выглядели не лучше. Похоже, они действительно добирались сюда от самых равнин — через кишащие хиссами болота Мертвого леса, Зеркальное озеро, руины Алабара. Этот путь — настоящее испытание даже для отряда сильных воинов, не говоря уж о хрупких женщинах.

Впрочем, внешность обманчива. От геомантки по-прежнему веяло силой. Она вернула себе корону Серого тумана, и в течении Ци ее фигура ярко светилась изнутри, закручивая тонкие нити стихий вокруг себя в причудливые спирали.

Анаана выступила вперед и благодарно кивнула мне. Протянула руки к единорогу и осторожно, благоговейно коснулась его морды. Глаза её заблестели от подступающих слез.

— Спасибо, что спас его, Мангуст, — тихо, едва ли не шепотом произнесла она.

Люди, толпившиеся вокруг нас, притихли, ловя каждое слово. Лишь с задних рядов изредка доносились шепотки и возгласы.

— Разве же я мог его бросить, — усмехнулся я. — Но, думаю, он и без меня не пропал бы. Его хозяйка не дала бы его в обиду.

Анаана печально покачала головой и погладила могучего зверя по спутанной гриве.

— Боюсь, ты теперь единственный его хозяин.

— Что ты имеешь в виду? — насторожился я. — Меня давно не было в Артаре. Тут все так изменилось… Ты можешь рассказать, что происходит?

— Да, мы хотели бы поговорить с тобой, — поддержала меня Стелла. — У нас очень много вопросов.

Анаана с опаской покосилась на нее, на Макса, на Эрика, угрюмо стоявшего чуть позади остальных, скрестив руки на груди. Задержала взгляд на Туманном волке и коротко кивнула ему — кажется, вполне благосклонно.

— Это мои друзья, — сказал я. — Им можно доверять.

Она немного расслабилась и едва заметно кивнула.

— Хорошо. Мне и моим сестрам нужно отдохнуть с дороги. Как раз и поговорим. Если, конечно, нас здесь примут…

Колдунья оглянулась в сторону главной площади поселка. Оттуда, огибая решетчатые железные перила бойцовской ямы, к нам двигался небольшой отряд. И судя по всему, именно появления этих людей ждала собравшаяся вокруг нас толпа.

Местные главари?

Я бывал в Меррахе всего разок, еще в первые месяцы игры, и в тот раз нам не довелось столкнуться с, так сказать, мирским старостой. Видящие-то — скорее духовные лидеры. Я слышал, что они вообще не появляются на поверхности, и для местных играют роль этаких божеств. Им поклоняются, приносят дары, ждут от них неких знамений и благословений. А в более привычном смысле здесь заправляет Черный спрут. Не самая сильная банда, но довольно известная в этом регионе. Их витиеватая, состоящая сплошь из щупальцев эмблема, намалеванная черной краской, виднеется повсюду — на полуистлевших вымпелах, на стенах домов и выдолбленных прямо в скале гротов.