Страница 22 из 417
Лоран некоторое время просто смотрел на эту невозможную девушку, пытаясь переварить то, что она говорит, поверить в то, что она не свихнулась и успокоить внезапно сильно бьющееся сердце. Потом просто обнял её, вот так, без каких-то ещё слов, молча прижал к себе и долго гладил по красным волосам, слушая стук двух сердец одновременно. Четыре удара, два быстрых, два чуть медленнее, сбивая ритм, бежали вперёд наперегонки. И его, почти бескровное, почти неживое в сравнении с ней, тоже побежало, стараясь не отстать, бежать вместе туда, в будущее.
– Ты невозможная… Как можно любить такую невозможную?
– Много как, – плотоядно ухмыльнулась Люсилла, – ты вроде бы уже заметил, что наша сексуальная жизнь очень разнообразна! Надеюсь, она на ближайшее время такой и останется. Я намерена взять от жизни всё, пока дают.
– Да я не об этом… Я о том, что… не важно… Пусть так… Убьёт меня, конечно, отчим, ну да и ладно. Я не хочу, чтобы это было только на ближайшее время. По правде говоря, я не хочу вообще больше думать о времени.
– Не убьёт, – Люсилла прижалась к нему, зарываясь в его волосы, – где он такого нового возьмёт? Ну почему обязательно, если бывает так хорошо, обязательно должно что-нибудь быть настолько погано? Понимаю, чтобы жизнь была не скучной… Вот была б я дочкой какого-нибудь крутого папы – как бы всё хорошо было… Но как-то вряд ли. Хотя с моей матушки, конечно, всё сталось бы… Но быть дочкой – это всё равно ничего не значит, если дочка незаконная.
Врачи колонии, кстати, к Люсиллиному положению отнеслись философски – ребёнок родится уже когда мать выйдет на волю, значит, это не их проблемы. Господин Игнато, конечно, приглашал Люсиллу для серьёзного разговора…
– Он был очень недоволен?
– Не так чтоб, скорее обеспокоен… Ну ничего, уболтала. По-моему, тут и вариантов не было, кто из нас кого уболтает. Если честно, кажется, он даже немного жалеет, что тогда я уже не буду под его опекой. Ему любопытно, кто у меня родится, хотя он не признается, конечно.
– По правде, я беспокоился, что на тебя… ну…
– Будут смотреть косо? Не, у нас так… не то чтоб не принято, некоторые, конечно, задирают нос перед теми, кто рождён без брака, особенно некоторые католики… Но господин Игнато хоть и католик, но не такой. Он хоть и увлёкся земной религиозной моралью чрезмерно, но как-то больше в части «не судите, да не судимы будете», «семижды семь раз прощай» и всё такое. У нас секс не равняется понятию порок, мы в этом плане не такие нервные, как земляне. И на женщину, которая родила без брака, смотрят косо не потому, что она, мол, теперь опозоренная, а потому, что спрашивают себя, зачем ей это было надо. По какой причине её мужчина на ней не женат. Либо он уже женат, либо она в нём как в семьянине не уверена, либо они слишком разного положения и брак невыгоден… Но ребёнок всё равно может быть козырем, многие привязаны к внебрачным детям не меньше, чем к законным, пристраивают их возле себя, принимают участие в их судьбе. Это повод для сплетен, да. Ну и, незаконнорожденные более уязвимы, потому что у них есть родня только по матери. А так – никакой разницы. И… мне кажется, господин Игнато очень за то, чтоб мы поженились. Возможно, он даже попытается промыть мозги твоему отчиму. Не факт, что у него получится – господин Игнато добр, но робок, а твой отчим упрям как стадо ослов.
– Господин Игнато не считает тебя плохой?
– Ой, да у него все хорошие. Таких людей надо охранять, на мой взгляд. И знаешь, он согласен нам немного помочь.
– Как?
– Я смогла убедить его, что мы доберёмся домой самостоятельно, и он отдаст нам в день выпуска документы на руки. Мы сможем уехать, не дожидаясь твоего отчима. Если, конечно, твой отчим не приедет загодя. Но у него много разных дел, будем надеяться, они его задержат. Это, конечно, нехорошо – обманывать его доверие и всё такое… Но если мы успеем зарегистрироваться и поставим его перед фактом – может быть, он уж не будет дальше упорствовать и смирится?
====== Гл. 4 Пока мы рядом ======
Кому как, а Дайенн упорно казалось, что в дом Синкара они прямо-таки ввалились, едва не падая с ног, как четыре усталых шахтёра. Хорошо, что ванная в доме не одна… И да, пусть Вадим что хочет говорит, но хорошо, что есть слуги. Вот лично она сейчас готовить что-то – просто не осилила бы, хоть бейте её, хоть читайте поучения великих три часа подряд хорошо поставленным голосом…
Чуть не уснула в ванной. Ещё бы – сначала, по собственной душевной доброте и порядочности, помогали Эркене оприходовать вещдоки по другому его делу – раз уж забирают его с собой, то порядочность требует не портить ему основную работу, не увозить с неспокойной совестью, потом помогали чинить машину – ломаются служебные внедорожники редко, зато уж если ломаются – капитально и где-нибудь на неудобном выезде, где в спину сигналят злые водители, которым ты перегородил дорогу, потом, уже на машине Синкары… три часа стояли в пробке…
– Нашли время эти фуры… ни раньше, ни позже…
– Зато, Эркена, кажется, вон в той едет ваша мебель.
– Ну, чудесно – я уезжаю, а мебель приехала.
Прохладный душ, вроде бы, немного взбодрил… Хорошо, если эффект подольше продержится – им через четыре часа выезжать, Вито уже забронировал билеты. Проползая мимо второй ванной комнаты, очень удачно бросила взгляд в дверной проём, выхватив фигуру Джани Эркены, как раз запахивающего халат… Нет, ничего неприличного, конечно, просто обнажённая мужская грудь в вырезе халата… На самом деле, она просто обратила внимание на медальон – её удивило, что медальон, довольно крупный, носится не поверх одежды, как было бы логично, а под одеждой, раз она прежде этот медальон не замечала… Интересно, что там? Портрет матери, или что-то с религиозным смыслом? За поворотом налетела на Алвареса, уже успевшего помыться и теперь шествующего с чаем в свою комнату. Хорошо хоть, чай был не слишком горячий… Зато разлился роскошно – весь на Алваресову рубашку, ткань, разумеется, облепила тело… Вот хорошо всё-таки, что он, как центаврианин, хотя бы наполовину, обычно носит жилет, хотя бы половину жилета, в смысле, широкий пояс… Плохо то, что сейчас не надел. Логично, потому что в домашней обстановке человек не обязан быть при параде и галстуке. Потому же, почему Синкара тоже расхаживает в махровом халате, пояс которого постоянно норовит развязаться… Логично, да. Но плохо.
Да что это такое, а! Всё-таки – плохая минбарка, определённо. Хорошие минбарки не позволяют себе… неоправданного и легкомысленного любования голым мужским торсом… Хотя, у хороших минбарок и возможностей таких меньше, ни отца, ни дядю Кодина она никогда не видела полуобнажёнными. Однажды видела двоюродного брата, да… Можно сказать, первое эротическое впечатление… Хотя ей тогда было 9 лет, и таких мыслей в её голове ещё не водилось. А вот сейчас, наверное, она б посмотрела на брата уже другими глазами. Тем более что и тогда считала, что он довольно красив. И как полагается воину, силён, мускулист… Тьфу, да что это с ней сегодня? Закрыв дверь своей комнаты, Дайенн села на пол, приступив к упражнению на концентрацию, первому из упражнений, обычных для воинов, и с которым у неё, по крайней мере, обычно не было особых сложностей. Нет, понятно, на Экалте сейчас всё ещё немного весна, а по каким сезонам существует её собственный организм – вообще сказать сложно… Но она ведь молодая, нормально развитая женщина…
Но Джани Эркена не может быть для неё телесно привлекателен, он ведь… совсем не её биологического вида… Хотя объективно нельзя не сказать, что он очень красивый мужчина. То есть, она не уверена в своём знании стандартов красоты бракири, конечно, но лично с её точки зрения… Да и телосложением его тоже природа не обидела…
Да тьфу!.. Нет, она не может испытывать к нему подобный интерес, что за немыслимый бред. Как и к Алваресу, Алварес и сексуальный интерес – это вообще… ну… О Вито и вовсе говорить нечего.
Очищение сознания… Уподобиться отточенной стали клинка… нет, не то… уподобиться спокойной глади воды подземного озера… Гм, а они уверены в том, что она прямо такая спокойная? Ветра там, положим, нет, но вот представим, хотя бы раз в минуту со сталактита срывается капля и по воде долго ещё расходятся круги… Ну даже не раз в минуту, реже, но всё же…