Наследие Изначальных

— Нирла… Раз уж ты с господином Алваресом учишь корианский и не против попрактиковаться… Ты ведь можешь прочесть вот это?

Сайта воровато оглянулся в сторону коллег, хотя в этом на самом деле не было нужды — оба эксперта были с головой в работе и едва ли прислушивались к их с Нирлой разговору. Он прекрасно понимал, что стыдно ему перед самим собой — никаких уважительных причин для такого повышенного интереса к корреспонденции коллеги у него не было, да что там, он сам, прояви кто-то подозрительность в связи с тем, что соплеменник оставил ему записку на морадийском, был бы возмущён. Но остановить себя он уже не мог.

Нирла нахмурилась, вглядываясь в записку.

— «Если можешь, зайди сегодня вечером ко мне…» — здесь слово, которого я не знаю, оно помечено значком обращения, но это не имя… «До нашего…» — здесь слово, означающее какой-то особый день, связанный с каким-то событием в прошлом…

— Праздник? Памятная дата?

— Ну да, наверное. Я плохо в этом разбираюсь пока, у нас такого не было… «ещё немного долго…» — или как это правильно сказать?

— «Ещё есть время»? — подсказал Сайта.

Девочка напряжённо кусала губу, накручивала на палец тёмную прядь, выпавшую из перехваченного заколкой хвоста. Она всё ещё так боится с чем-то не справиться, показать где-то не идеальный результат. Вроде бы, поверила, что бить её за это не будут, но любого возможного недовольства боится смертным страхом.

— Да… Господин Алварес объяснял мне, как в корианском языке обозначается разное время — настоящее, прошедшее или будущее, по длительности и по тому, относится это к действиям людей или к чему-то другому, вроде того, что настанет зима, будет холодно и всё такое… Но я пока не всё поняла. Я и в земном долго всё не понимала, просто запоминала слова, какие когда говорятся.

— Да, понимаю, — улыбнулся Сайта, — мне тоже было с этим сложно. Морадийский язык отличается по структуре…

— «Но я знаю, что ты… думаешь об этом не меньше, чем я». Здесь что-то ещё, я не понимаю в целом, только отдельные слова, вот это — «не быть один», это на корианском одно слово, вот это — «благодарность» или что-то похожее…

— Спасибо, Нирла. Кстати, ты можешь заглянуть в столовую. Думаю, девчонки там будут благодарны тебе за какую-нибудь помощь, а взамен угостят чем-нибудь вкусненьким.

Девочка просияла и вприпрыжку побежала из кабинета, а Сайта остался размышлять, что ему дала эта информация и зачем ему вообще это было нужно.

Вито поставил на тумбочку пакет с сухофруктами и сел на стул, скрестив ногу на ногу.

— Ну, как ты? Доктор сказал, тебе лучше.

— Мне и не было плохо, — проворчал Альтака, — если там кто-то меня уже похоронил, разочаруй этих идиотов. Я родился на Экалте и жил на Бракире, напугал он меня своей бритвочкой… Хотя конечно, спасибо, что не по горлу…

Альтака приподнялся, садясь в постели. Вито скользнул взглядом по его обнажённой груди, одна сторона которой была щедро забинтована повязкой, и плотоядно облизнулся.

— Ты и в остальном там… голый? Хотя, наверное, не к времени я с такими мыслями…

— Я ранен в грудь, а не в член.

— Да уж слава богу.

Вито сполз со стула и пополз под покрывало сначала рукой, потом решительно откинул его, хищно нависая над бёдрами Альтаки.

— А это точно поможет тебе поправиться?

— Прописаться под приличным предлогом в больничном отделении тебе не удастся, так что придётся.

Вито провёл языком по члену начальника, потом взял его в рот, обеими руками жадно вцепившись в грозно выпирающие семенники. Рука Альтаки вцепилась ему в загривок, грубовато-властно перебирая короткие чёрные волосы на затылке.

— Чаще всего, конечно, я рад, что хоть в это время ты не можешь болтать… Но иногда даже приятно слышать твои пошлые комплименты. Хотя ты неплохо выражаешь их и невербально…

Сунувшийся в палату Махавир отпрянул, мгновенно отпрыгнув от широкого пластикового окошка, прежде, чем почувствовавшая приближение автоматика отведёт дверь. По идее, его смуглая кожа краснеть не способна, однако сейчас он не был в этом так уверен. Никто не совершенен, вот и требовательный и дотошный в работе Синкара просто не вспомнил о том, чтоб затемнить это окошко, как делали пациенты перед сном — что снимало дверь с «гостевого режима».

«А собственно, так ли мне к Альтаке сейчас было надо… Пойду, поболтаю с Г’Тором, что ли…»

Институт произвёл на Дайенн очень яркое впечатление. Опытный взгляд, возможно, сразу нашёл бы в нём черты глубокой провинциальности, но лично она и не подумала бы ни о чём подобном, если б ей на это не указал, с благодушной улыбкой, Калид — Мастер над Мастерами в Хирургическом Деле, то есть один из пяти главных лиц в этом здании. Дайенн, конечно, верила, что удалённость от метрополии и скромность финансирования не могут не сказываться на работе, но пока что ей не хватало слов, чтоб выразить своё восхищение Мастерами, организовавшими здесь всё, от светло-голубых, льдисто поблёскивающих стен с золотистыми указателями, до скользящих бесшумно, словно призраки, сотрудников и учеников в белоснежных одеждах, на столь высоком уровне, что только солоноватый воздух — запах и привкус местной атмосферы проникал и сюда — напоминал о том, что она не в родном мире.

Однако в их деле это особых просветов не давало. Малая операционная зала, выделенная ей для обследования мумии, была прекрасно оборудована, но много ли ты сможешь, если не знаешь, от чего отталкиваться — не знаешь, какой расы это существо? Соответственно, ты не можешь быть точно уверен в его возрасте — хотя обследование челюсти и зон роста костей заставляет склониться к мысли, что это всё-таки ребёнок. Соответственно, ты не можешь с уверенностью определить причину смерти — совершенно однозначно, что на теле нет признаков насилия, но какое из веществ, найденных в тканях, может быть продуктом распада малоизученного яда… Существо гуманоидной расы, из кислородных, с красной кровью — это достаточно обширная группа. Расположение сердца и желудка окончательно утверждают, что это не иолу. Строение мочеполовой системы исключает голиан. Тип волосяного покрова и строение ногтевой пластины исключают нефуанцев, впрочем, это всё равно был наиболее сомнительный вариант при всём обилии соответствий, включая то, что рост взрослого нефуанца примерно такой. Но до сравнительно недавнего времени эту расу сложно было встретить где-либо в космосе — центавриане не выпускали жителей оккупированного мира за его пределы. Дайенн загрузила в анализатор третьего уровня очередной образец и уныло поплелась обратно к парящей посреди зала платформе с телом. На что она надеется вообще, при таком состоянии останков? Мягких тканей практически нет. Тут нужен не её уровень…

— Судя по выражению вашего лица, поздравлять вас пока не с чем, госпожа Дайенн?

Она вздрогнула и едва не выронила резак — в тишине операционной голос Калида был подобен громовому набату, особенно ввиду того, что она не заметила его появления. Возможно, навык передвигаться абсолютно бесшумно здесь вынесен в отдельную дисциплину, и неуспевающих по ней мало…

— К сожалению, я вынуждена признать здесь свою некомпетентность, наставник Калид. Нас учили всем тайнам живых тел, а не мёртвых — настолько давно мёртвых, я имею в виду.

Калид подошёл к ней — шуршание одеяния, надо заметить, всё же было слышно. Сквозь поднятую на лицо маску его голос звучал несколько приглушённо:

— И это разумно, ведь не мёртвым нужна помощь, а живым. В нашем клане тоже мало специалистов, профилирующихся по исследованию останков, тем более сложно стать таковым в мире, подобном этому, как понимаете. Но всё же скромную посильную помощь я предложить могу. 20 и 15 лет назад соответственно я принимал участие в решении территориального спора делука и дафази и вопроса с неизвестными останками в Зуалфа, ну и кроме того, со мной многим успел поделиться отец, имевший обширную практику на Ралафе…