Страница 159 из 183
— Думаешь? — грустно вздохнула Элентеленне, — соблазн-то велик. Сейчас, конечно, все смирились, что сияющие господа отбыли и свою сокровищницу на ключ закрыли. А если узнают, что кому-то из ныне живущих удалось такой ключик получить? Что начнётся-то…
— Как начнётся — так и закончится, — отмахнулась Эми, — вряд ли Александер им за здорово живёшь такие пропуска выпишет. А без пропуска — ну, что-нибудь от них, конечно, в назидание прочим останется. Телепатские штучки, они бывают весьма действенны, если помножены на силу существ иной природы… Пыталась же тогда Земля послать представителей на Парадиз — дескать, вы наша колония, давайте, подчиняйтесь нам. И что? Как улетели, так и обратно прилетели. Корабль, сам, на пинковой тяге, видимо — команда ничего не могла сделать, корабль не слушался, шёл себе заданным курсом к метрополии и хоть бы хны. А на корпусе снаружи надпись — «Незваный гость хуже татарина». Знающие люди, говорят, узнали почерк Сьюзен Ивановой.
Офелия смотрела за окно. День был пасмурный, ветреный, погасшие кристаллы домов казались просто серо-голубыми камнями. Почти нетронутый чай так и стыл в стакане.
— Столько лет тут не бывать… И вернуться для того, чтобы… Чтобы даже опомниться не мочь. Почему всё так быстро, почему так…
Виргиния опрокинула в себя последний глоток байси из баночки.
— Так, а чего рассусоливать? Всё в деле ясно, он признание подписал, все детали сам расписал, они больше времени потратили на сбор свидетелей… Это вот само заседание меньше, чем в три этапа, наверное, не пройдёт, бедные судьи, а у них же ещё эти… Кто вменяемый остался…
Среди этих интерьеров мелкая, почти детская фигура Офелии смотрится просто щемяще. Высокие окна, высокие потолки, холодные тона стен и дверей — и она, отчаянно кусающая пальцы, пытаясь не плакать — ей невозможно потом скрыть, что плакала, лицо опухает, а зачем радовать кого-то таким зрелищем? Хоть вроде бы, плачущая мать человека, которого судят за резню, впечатлившую видавших очень многое — это не должно удивлять. «Кто может представить, что она чувствует». Да представить-то можно. Каждого, кто когда-либо приходил в эти стены в качестве подсудимого, кто-то родил на свет. Но у кого-то биологические родители были неизвестны или не дожили до этого дня, у кого-то сами не в лучших отношениях с законом. И всё же. О чувствах таких матерей немало сказано и в стихах и в прозе на стольких языках, что одно перечисление полдня бы заняло. Есть матери, которые даже гордятся своеобразными успехами детей, есть матери, которые прячут лица и стыдятся, винят себя. И есть Офелия Александер, до сих пор винившая себя в том, что на что-то ещё надеется, не желает признать очевидное — спустя год, два, три после захвата корабля её сын не может где-то найтись живым и здоровым, это означало б требовать от вселенной чуда, которого и в менее тяжёлых случаях не произошло…
— Если б я могла думать, что это сон, и мечтать проснуться! Но я слишком хорошо понимаю, что это не сон. Я вспоминала тот суд, над отцом, я думала, что хуже момента в моей жизни уже не будет… Теперь сном кажется всё лучшее в нашей жизни, все наши надежды. Джин, я его мать, я его родила и вырастила, я хотела только одного — уберечь его, я так боялась его потерять, и теперь обрела, чтобы потерять снова…
Но если кто-то ждёт от неё таких вот причитаний, что не ожидала, что не верит, что её сын способен на такое — пусть ждут сколько заблагорассудится. А она помнила, какую бурю породили в пятилетнем Элайе не до конца зажившие ожоги на руках дяди Дэвида. Детское возмущение бывает смешно для наблюдающих его взрослых, но только если они забыли себя в этом возрасте, если забыли, что на это возмущение у ребёнка есть право, священное право маленького человека, которого ещё не научили осознавать своё бессилие и мириться с ним. Да, там, на Тенотке, он не помнил, как когда-то сжимал кулачки, злой ещё и от того, что с негодяями разобрались без него, его силёнки, его гнев не пригодились… но где-то внутри этот гнев жил, и когда он вновь столкнулся с этим самовластьем зла глумиться над тем, кто уязвим в силу того, что не является такой же опустившейся скотиной — этот гнев не мог не вырваться…
Виргиния откупорила новую баночку — от духоты пить хотелось невероятно сильно. Открывались и закрывались двери, сновали туда-сюда люди и не только — работники суда, полицейские, врачи, жрецы, свидетели, родственники свидетелей… больше всего людей, минбарцев и нарнов, в кадровом составе преобладали именно они. Отбор служащих общегалактического суда был самым строгим, судьёй мог стать только тот, кто имел безупречную репутацию в своём мире и достаточно весомый опыт дел, затрагивающих два и более мира. Подкупить такого судью было так же немыслимо, как уговорить центаврианина дать пожизненный обет алкогольного и сексуального воздержания. А вот среди слушателей кого только не было. Бракири, голиане, иолу, зандериане, моради. Прошлёпал даже один денет. Тракалланы вот показывались редко, предпочитая в перерывах отсиживаться в кабинете, где специально для них была создана метановая атмосфера. Воссоздать атмосферу для транталлилов, видимо, уже не смогли, поэтому они просто время от времени меняли баллоны.
— Так, не накручивай себя, мать, ладно? Я тут, пока ты по встречам бегала, тоже не красотами любовалась. Разведала в общих чертах… То, что его судят на Минбаре — это вообще очень хорошо. Хотя иначе б и быть не могло, порядок же такой — если преступник насовершал чего-то более, чем в трёх мирах, или входил в банду с мультирасовым составом, то судят здесь, исходя, последовательно, из того, какие законы Альянса он нарушил, каким мирам нанёс наибольший ущерб, к какому миру сам принадлежал и так далее… Ну, что у него? Убийство группой лиц по предварительному сговору — это понятно… сами убийства пока не трогаем, пункт при всей несомненности, как ни забавно, не самый интересный. Незаконные, вроде как, военные действия… Вот отсюда уже всё сложно. Сама посмотри, а на территории каких миров это было? Большинство раздолбанных баз — на нейтральной. Тенотк вроде как тогда одной марсианской компании принадлежал, не весь, правда, только шахта, которая к тому времени загибалась уже… Компании нет давно, учредителей почти никого не найти, финансовый директор сам срок мотает. Претензии выставить некому, самому Марсу всё в целом параллельно. Половина тех баз и нычек, которые они накрыли за эти три года, вообще ни на одной карте цивилизованного мира не обозначены, дай бог кому-то найти, где это было-то. Секторы лумати и Ваханта давно и по сию пору ни под чьим контролем, там официально и не жил никто. Про их стычки с пиратами в гиперпространстве говорить нечего, гипер пока общий. Диллатлиин — за ним тракалланы сами сколько охотились, тут они ему скорее медаль выдадут, чем претензии выдвинут. Денеты вообще спасибо сказали, в их секторе теперь спокойнее в разы стало… Да проще сказать, возбухали больше всего Земля и Маригол этот самый, но и то приувяли — Земле не описать как нервно сейчас, что заговор прошляпили… Это в перспективе-то выборов, где у их кандидата были неплохие шансы! Кандидат вроде как в этом дерьме не замешан, ну или пока не накопали, но мне кажется — правда не замешан… но отношение, сама понимаешь. До выборов всего полгода, это ж теперь молиться, чтоб остальные замешанные миры сумели где-то оподливиться ещё больше. Маригол компенсацию с Альянса, конечно, надеется срубить, только вот напали на них не корабли Альянса, а формально пиратские корабли, да и им самим как-то объяснять тот факт, что у них там обнаружили столько преступных тузов — в частности, то, что несколько крупных центаврианских мошенников, которые в общегалактическом розыске уже лет семь, не просто спокойно жили на Мариголе, никого не таясь, а имели недвижимость и банковские счета. Ну, это сильно осложнит отношения Маригола с Центавром, они как раз надеялись подписать какой-то там пакт, а теперь будут счастливы, если экономической блокадой отделаются, а не войска на своём пороге увидят…