Страница 35 из 84
В караван-сарай Руперт вернулся лишь на следующий день. К его великому ужасу он не обнаружим там ни Гоца, ни своих детских мечей.
— Где он? — Руперт чуть не набросился с кулаками на Лейлу, которая дрыхла на матраце в своей комнате как ни в чем не бывало.
— Кто?
Девушка вскочила на ноги и схватилась за меч — такого оскорбления она вынести не могла.
— Сбежало твое приобретение!
Назар стоял, широко расставив ноги, и даже не пытался поставить свою дочь на место — ни жестом, ни словом.
Руперт злобно глянул на одну, та с мечом в руках выполняла пасы перед ним, и второго, тот хохотал в полный голос упершись кулаками в бока. Похоже, они оба знали, кто скрывался под покрывалом, и позволили Гоцу, сыну герцога, уйти. Видимо, парень откупился от караванщика и его дочери, и они ничего не расскажут. А сражаться с женщиной или стариком Руперт не был готов…
Он плюнул в пол и решительно покинул караван-сарай — здесь больше ему делать нечего. Его предали люди, которым он доверял. Ноги сами привели его в чайхану. Он понял, что очень хотел получить послание от Болдера. Но чайханщик только недоуменно пожал плечами. Руперт почувствовал себя дважды обманутым. Ему ничего не оставалось делать, как вернуться во дворец… И жениться… А потом опять напроситься на какое-нибудь важное задание, убраться подальше от всех.
— Руперт, ты уже здесь? — обрадовался амир Файзулла. — Сейчас подберем тебе свадебный наряд, — пообещал он, вдруг засуетившись. — Пойдем, — потянул Руперта за собой.
— Я воин, — попытался отказаться Руперт от наряда, расшитого золотой нитью.
— И не спорь со мной, — Файзулла поднял руку вверх. — Жених должен выглядеть принцем на собственной свадьбе. От сердца отрываю.
Руперт и не спорил — за него уже давно все решили. Что же — пусть будет шелковый наряд амира, который ни он, ни Руперт больше не наденут. Телохранителю следует носить что-нибудь попроще, менее маркое, чтобы ни грязь, ни кровь не была видна. После свадьбы Руперт снова переоденется в свою куртку и штаны, наденет наплечники с шипами — он воин, а не прихлебай, чтобы с господского плеча обноски надевать, хоть и красивые обноски. Он воин им и останется…
— Красавец, — похлопал его по плечу Файзулла, подводя к зеркалу, в котором Руперт отразился в полный рост.
Опять обласкан и приближен к господину. Надолго ли? Он привык служить, а не прислуживать. А амиру Файзулле ибн Басим требуется, похоже, второе.
Руперт равнодушно кивнул и, порывшись в своих вещах, валявшихся на полу бесформенной горкой, извлек оттуда перчатки — за время путешествия он привык к ним, как ко второй коже на руках.
— Брось их, — скривился Файзулла.
— Сразу не получится, — покачал головой Руперт. — Я так долго носил их, не снимая, что вмиг собью ладони в кровь рукоятью меча…
— И меч отставь, — стал настаивать амир.
Руперт снова покачал головой, упрямо навешивая шамшир на пояс, безжалостно сминая дорогую куртку.
— Что же я за телохранитель, — фыркнул презрительно он, — без меча…
Файзулла зыркнул гневно на Руперта, но сдержался — сбить спесь с него он еще успеет. Пройдет время, научится и этот брать еду из его рук, стоя при этом на коленях.
— Пока готовится свадебный стол, — произнес он миролюбиво, — прогуляйся по саду, разыщи невесту — она где-то в гротах прячется от полуденной жары — и вместе с ней возвращайся.
И амир хлопнул в ладоши, давая понять теперь уже своему слуге, а не наемнику, что тот свободен.
Руперт склонил голову и попятился к двери на выход, смиренно сложив руки на груди — надо привыкать к дворцовому этикету…
— Не хочу! — крикнул он в ярко-синее небо.
Чего не хочет, не объяснил бы и себе.
Руперт вынул шамшир из ножен и принялся с остервенением срубать ни в чем не повинные головки цветов, чтобы выместить на них свой гнев и раздражение. Мог отказаться от женитьбы, но он согласился. Если откажется сейчас, то репутации леди Марты будет нанесен непоправимый урон — один жених сбежал, второй просто отказался жениться на ней. Другие претенденты на ее руку и сердце вообще могут не появиться. Ведь явно что-то с девушкой не так.
Руперт присел на каменную скамью, чтобы успокоится и предстать перед невестой с улыбкой на лице.
Он собрался уже встать, чтобы отправиться дальше разыскивать леди Марту, как за плотными зарослями кустарника, витиевато подстриженного садовником, раздались знакомые голоса. Волей-неволей Руперт прислушался: беседовали двое — его невеста и один из охранников дворца.
— Может, я совершенно не хочу замуж, — раздраженно проговорила девушка и, судя по звуку, несколько раз постучала веером или по своей руке, или по руке спутника. — С откуда он только взялся?
— С караваном вернулся, — многозначительно заметил охранник.
— И без тебя знаю, — топнула ножкой леди Марта.
Теперь точно она ударила веером или по плечу мужчины, или по его голове.
— Давай, пока ты не стала его женой, — предложил охранник.
— Как будто меня это остановит, — фыркнула леди Марта.
Руперт поднялся со скамьи и прокрался к кустам, стараясь рассмотреть хоть что-то сквозь переплетенные ветви. Он вынул меч из ножен и, стараясь не шуметь, чтобы не спугнуть парочку, принялся осторожно срезать прутик по прутику.
Лучше бы он этого не делал — открывшаяся картина произвела на него удручающее впечатление. Охранник стоял на дорожке со спущенными штанами — его тощий зад первым бросился в глаза Руперту. Девушка же стояла, согнувшись перед ним. Руперт не сразу понял из-за кустарника, что с ней не так — он видел только ее молочно-белые ягодицы, в которые вцепились пальцы ее спутника, раздвигая их.