Страница 41 из 129
- И то верно, - вздохнул крыс, - Будем сидеть в темноте! Почувствуй глубину своей никчемности. Сидишь ты в четырех стенах, а вокруг гнетущая тишина и темнота. Пусть это послужит для тебя уроком! Если ты думаешь о том, что ты – особенная и исключительная, то ты глубоко ошибаешься. Таких, как тытысячи. Самонадеянных, глупых баб, которые мечтают стать ведьмами ради того, чтобы потешить свое самолюбие.
- Ой! Как будто ты занимался магией исключительно из-за любви к искусству! – буркнула я, доставая свой телефон, который я уже подумываю назвать Дунканом Маклаудом.
Фонарик осветил комнату, и перед моими глазами предстало то, что я мечтала увидеть ближайшие несколько часов. Кровать.
- Если занятия отменяются, а план спасения моего мужа откладывается, я ложусь спать! – радостно заявила я, топая к кровати и снимая с себя грязную одежду и обувь.
- Чтобы какая-то женщина спала в моей кровати! - возмутился бывший учитель, пытаясь перегородить мне дорогу. А фигушки! После того, как я увидела подушку, я влюбилась без памяти! И теперь только утро способно разлучить нас!
- В данный момент я в мужском облике. А если ты сомневаешься, то могу предъявить аргумент. Тебе на стол его выкладывать или руках повертеть? – раздраженно заметила я, стряхивая пыль с одеяла.
Бухнувшись на кровать, я почувствовала, как проворный Огрызок вознамерился укусить меня за нос. И тут не вынесла душа поэта! Каюсь! Схватив неугомонного грызуна за шкирку, я поволокла его в сторону ржавой клетки, которую заприметила на столе.
«Сижу за решеткой, в темнице сырой…» - как-то протяжно и грустно выдала совесть, когда я впихивала, извивающегося грызуна прямо внутрь. Нащупав на столе ржавый замок, я молча закрыла дверцу. Замок защелкнулся, а я побрела навстречу счастливым сновидениям. Но попробуй тут усни! Огрызок, оскорбленный до глубины души, стал орать, словно у меня в клетке сидит не крыса, а говорящий попугай, который до этого проплавал лет десять на пиратском корабле и присутствовал в процессе дележа добычи и на последующих разборках.
- А теперь, мой маленький пушистик, я спою тебе колыбельную… - сонно произнесла я, накрывая клетку первой попавшейся тряпочкой. Попугайчики, которые жили у меня давным-давно, всегда после этого успокаивались, думая, что наступила ночь и пора баиньки. В остальное время они занимались тем, что орали дурными голосами, выдергивали друг другу перья или трепыхались в клетке, раскидывая шелуху, помет и прочие продукты жизнедеятельности по всей кухне. Как только мы их принесли домой, у нас с родителями возникло ощущение, что это у них соревнование такое, сродни специальной олимпиаде. Больше, выше, дальше. Ни зеркальце, ни ванночка, ни игрушки, ничто так не радовало пернатых, как это нехитрое действо. Именно в тот момент, еще до выхода всемирно известной игры, я уже имела представление о «злых птичках», вылавливая перья из супа, глядя на то, как папа ложечкой достает овсяную шелуху из чая.
- Только не это! – простонал Огрызок, - Только не пой!
- Ну, тогда я поставлю тебе музыку, - зевнула я, включая мощность телефона на максимум. Где-то у меня была замечательная песня, под которую я всегда засыпаю. Особенно прикольно, когда она начинает играть в маршрутке. Мои веки тут же начинают слипаться, а вывих челюсти от непрекращающейся зевоты гарантирован. Поставим-ка эту песенку на бесконечную прокрутку. Все равно аккумулятор не сядет. «Всё-ё-ё-ё-ё пройдет, и печаль и радость….» - раздавалось из динамика. Я легла, и как только голова соприкоснулась с подушкой, мои глаза закрылись и я уснула.
Мне снилось, что я своем настоящем облике, в костюме Белоснежки, я радостно вприпрыжку гуляю по мультяшному лесу и пою . Я останавливаюсь на полянке, и тут же на веточку огромного дерева садятся птички, привлеченный чарующего звуками моего пения. Из кустов появляется доверчивый олененок, а следом мама-олень. Пушистые зайчата, лисята и прочая милота смотрят на меня огромными жалобными глазками, красивая ярко-рыжая белочка прижалась к стволу дерева. Маленькие бельчата высыпали из дупла, и, жмутся друг к дружке. А вот на полянку выкатился ёжик. Я прямо расцвела от столь потрясающего эффекта.
И тут маленький белый кролик доверчиво подходит ко мне и прокуренным голосом с интонациями, словно он только что по амнистии откинулся на волю после семи лет колонии строгого режима за убийство с отягчающими обстоятельствами, начинает орать:
- Да заткнешься ли ты когда-нибудь! Или я тебе пасть порву и моргала выколю!
Я аж вздрогнула от изумления! Я уставилась на зайчишку, который стал подходить ко мне все ближе и ближе, перекатывая во рту на манер сигареты, стебелек травы.
- Это просто капец какой-то! – заорал малютка с меховым сердечком на груди, обращаясь к другим зверям, - Я ей сейчас быстро хлебальник закрою.
- Я всеми лапами за! – истерично заорала белка, прицеливаясь в меня орехом.
- Интересно, когда я успела так обидеть природу? – возмутилась я, - Я, может, вообще в животных души не чаю!
- Это говорит та, кто зажал сто рублей в «Фонд защиты дикой природы»? - заорал ежик.
- Да, зажала! Потому, что не представляю, как мой стольник защитит дикую природу! Особенно, когда нужно отправить СМС-ку с текстом «Я люблю зверей» на сомнительный номер телефона! – оправдывалась я.
- И отклонила приглашения в контакте от группы «Спасение Амурских тигров»! – заорал внезапно вышедший из кустов амурский тигр.
- Как будто из-за моих лайков вы станете активнее размножаться! – обиделась я, - Судя по государственным программам и финансированию, которое на вас выделяется, вы должны прямо как кролики плодится!