Мезозой

- Не, ну а что еще делать-то?! – Арсентий, казалось, со страху вот-вот лопнет, и никакой полиции не надо – он сам себя со свету сживет этой глупой паникой.

- Снимать штаны и бегать! – неожиданно для себя рявкнул Кирилл. – Хватит ныть! Я уже понял – мне искать выход, пока ты рвешь на жопе волосы. Заткнись и посиди тихо, я скоро перезвоню!

Кирилл метнулся в свою комнату, выхватил лежащий на шкафу чемодан и распахнул его, а потом начал кидать внутрь все подряд – белье, носки, джинсы, футболки. В комнату вошла мама. Нет, не вошла, а вплыла, как призрак.

- Будешь бегать?

- Буду, - с упрямым отчаянием ответил Кирилл. – Хотят взять – пусть стреляют.

- Получается, оба умрем.

Кирилл резко обернулся. Мама странно улыбалась, и от мертвенного оскала по спине Кирилла замаршировали полчища мурашек. В ее руке был планшет с открытым электронным сообщением. Медицинский штамп на письме сверкал красным на бледном фоне письма. Хм, вроде она сдавала анализы месяца полтора назад. И ведь дело было в головной боли, простой головной боли – мигрени, или как ее там… А ждали так долго из-за большой очереди. Дешевая страховка, с ней по-другому не бывает…

- Что там, мам?

Пол начал уходить из-под ног.

- Мне осталось меньше года, Кирилл.

Сердце остановилось.

- Рак, у меня рак.

Свет померк и вдруг зажегся, в виде крохотной, но очень яркой лампочки где-то на пыльных задворках сознания. Вместе с выжигающей нутро болью вдруг пришло решение.

11.

- Шансы есть?

- Какие шансы? – бесцветным голосом переспросила мама.

- Найти жизнь на Марсе, блин, - Кирилл чувствовал, что вот-вот перестанет себя контролировать и выкинет что-то несуразное, чем окончательное все похоронит. – Шансы на излечение, конечно!

Держись, Кирилл, не сходи с ума. Если голова холодная – тело теплое, если голова горячая – тело скоро остынет. Так говорит тренер, Владислав Петрович, и он за свои слова отвечает железно.

- У кого ж их нет, - лицо мамы, постаревшее на лет пятнадцать, пробороздила еще одна морщина в виде кривой невеселой улыбки. – Деньги, Кирилл…

- Я достану деньги. Сколько нужно?

- Тридцать тысяч. На первую операцию. Но это еще неточно, цифра из рекламного предложения – они его ко всем диагнозам прикрепляют. В понедельник иду к врачу, узнаю наверняка, но что толку-то… Кто мне кредит даст?

- Не переживай, пожалуйста, - почему-то после этих известий вернулась уверенность, а голос сделался прежним. В такой ситуации Кирилл просто не может сплоховать. – Я сейчас уеду, и не спрашивай, куда – все равно не скажу. Держись, живи как жила и жди. Клянусь, я свяжусь с тобой. И деньги будут. Я успею.

Время поджимало катастрофически. Казалось, что стены съезжаются, и что они уже близко, что совсем скоро схлопнутся, стиснут с двух сторон и все, конец, не вылезешь.

Кирилл нетерпеливо захлопнул кое-как собранный чемодан, вынул из кармана телефон, торопливо перешел в почтовый ящик и еще раз пробежал глазами по тому дурацкому спаму. Отправка в воскресенье, говорите? Отлично, день-то уж найдем где пересидеть. Даже если это самая недобросовестная фирма в мире, Кирилл выберет ее, но не тюрьму. Да хоть на урановые рудники, честное слово, или на плантации, хотя на те и так очередь желающих растянулась на километры – земля рожает все хуже и хуже, и плантаций становится меньше.

- Мам, ты меня поняла?

Ответом были молчаливый кивок и тоска в глазах. Поняла, да не поверила. Ничего, Кирилл не подведет. Раз уж придется теперь ужом вертеться, то выложится на полную. Кирилл ощутил покалывание азарта, которое даже можно было назвать приятным. Сломать хотите? Сам всех переломаю, всех в щепки размолочу!

Едва выйдя из лифта, Кирилл набрал номер из объявления. Из трубки донесся приятный женский голос. Говорили по-польски.

- Кадровое агентство «Сизиф», меня зовут Эва. Чем могу помочь?

- Добрый день! Получил вчера утром ваше сообщение, о работе. Было написано, что где-то далеко и надолго, но за хорошую зарплату… Так вот, это еще актуально?

- Да, актуально еще целых три часа, - жизнерадостно подтвердили на том конце.

- Как три часа? – остолбенел Кирилл. – Написано ведь – отправление в воскресенье.

- Видимо, наш сотрудник что-то напутал, когда публиковал объявление, - вздохнула Эва. – Простите, но на оформление осталось и того меньше – два часа максимум. Ждать вас?

- Ждите, конечно. Куда подъехать?

- На Солженицына, десять. Бизнес-центр «Экватор», второй этаж. Как на эскалаторе поднимитесь, сразу нашу вывеску увидите.

- Понял, лечу на всех парах, - заверил Кирилл. – Всего доброго.

- Ждем, - последовал лаконичный ответ, после чего звонок завершился.

Вызвав такси, Кирилл позвонил Сене. Почему-то ему не хотелось говорить место окончательной встречи по телефону, хоть это и смахивало на паранойю – уж если доберутся до архива разговоров, то и эту беседу с кадровиками увидят. Надо было с телефона матери звонить или вообще из автомата, но отчаяние дурманит так, что, думая о глобальном, напрочь забываешь о мелочах. К счастью, недалеко от Солженицына имеется одно местечко, которое можно описать так, что никто не поймет кроме тех, кто в курсе.

- Да, Киря! Как там?

Кирилл проигнорировал странно заданный вопрос и сходу бросил указание:

- Бери такси и вещи, хотя бы небольшую сумку дорожную. Ничего не спрашивай, просто делай то, что я говорю. Встречаемся возле того места, где тебя Ирка бросила. Узнал?

- Да, - как-то тускло ответил Сеня – наверное, вспомнил, как лихо обошлась с ним рыжеволосая плутовка. – Через сколько?