Страница 8 из 29
– Ладно, оставляю вас одних. Раны зализывать есть кому.
Гордо вскинув голову, она отстранилась от Федора и шагнула вперед. Потом оглянулась, махнула им рукой и пошла догонять отца и братьев.
Мужчина проводил ее довольным взглядом, потом заглянул Таисии в глаза и тихо спросил:
– Ну что, успокоилась?
– Нет, – мотнула она головой, – все еще под коленками трясется.
– Теперь все будет хорошо, – заверил он, нежно прижимая ее к себе.
– Я так испугалась за тебя, – призналась Тая, часто моргая своими длинными ресничками.
– А как я испугался, когда ты под пистолет стала! – качнул он головой.
– Аким не стал бы в меня стрелять, я его знаю. Он так, попугать хотел. Зачем ему лишние проблемы? Вот если пистолет был бы у Саши…
– Ты же была уверена, что он не тронет тебя.
– Я только сейчас поняла, что, наверное, он мог бы меня убить. Чтобы я тебе не досталась.
– Вот видишь! С этой стороны ты его узнала, только тогда, когда наступил такой кульминационный момент. Но он уже проявил себя с гадкой стороны, когда писал на тебя ту кляузу. Понимаешь? – напомнил Тополь, рассматривая ее взволнованные глаза. – Хотя… я и сам не знаю, на что способен, ради любимой девчонки.
Тася замерла, широко раскрыв глаза, а потом с неким волнением поинтересовалась:
– Ты хочешь сказать, что… если я… попытаюсь уйти от тебя, ты меня застрелишь?
– Тебя, может, нет, а вот того, к кому ты уйдешь… – пояснил он и вздохнул тяжко, – его изничтожу на корню!
– Мне уже страшно, – призналась она и прильнула к его груди.
– Все позади, – стал успокаивать он.
– Нет, – мотнула головой Таисия, – все еще только начинается. Теперь он знает, что есть ты, и не даст мне покоя.
– Я тебя никуда не отпущу, – уверенно заявил Тополь. – Ты не поедешь в Москву.
Она молчала, обдумывая, как ей поступить дальше? С работы ей придется теперь уволиться и надо искать новую. Но в голове было другое – как она вернется домой, когда там разъяренный Борзунов? Он найдет ее, он обязательно ее выследит, куда бы она не уехала, и где бы она от него не спряталась. Говорить Федору о своих опасениях не стала, боялась, что он ни за что ее не отпустит.
Они подошли к ступенькам, мужчина взглянул на сломанные перила и весело сказал:
– Или перила были некрепкими, или удар был слишком хорош.
– Скорее всего, удар был крепким, – грустно отозвалась Тася, посматривая на ступеньки веранды, которые враз как-то осиротели.
– Сейчас все починим, – успокоил он и осмотрел предстоящий объем работы. – Есть в доме топор и гвозди?
– Надо посмотреть в кладовке, там точно что-нибудь найдется.
Они вошли на веранду, потом в кладовку. Тополь разыскал там все необходимое, вернулся на улицу и стал чинить сломанные перила.
Тая прошла в дом и осмотрелась, здесь все осталось нетронутым, по всей вероятности, Борзунов так и проспал на веранде.
С улицы доносился стук топора, это Федор что-то обрубал, подбивал и вновь заколачивал гвозди. Вскоре работа была закончена. Он отложил инструменты в сторону, подошел к ней и, обнимая, тихо сообщил:
– Все готово. Можешь принимать.
– Спасибо тебе, – поблагодарила она.
Он склонился и поцеловал ее. Разбитая губа болела, ныла, но он не мог удержаться, ведь рядом она, которая так смело его защищала и теперь заслуживала награды.
Потом они сидели на веранде и обдумывали: что делать дальше? Таисия предложила съездить в больницу к Анне Филипповне, так как обещала ей приехать и привезти Костика.
Федор покорно согласился, но решил, что в палату к ней не пойдет, не желая, чтобы Боброва догадалась обо всем и сразу.
Ближе к обеду, когда все немного успокоились, они сели в «Форд» и отправились в город.
Костя расположился на заднем сиденье и посматривал в окошко. Он уже обо всем знал, при встрече ему все поведала Ксения, причем в очень подробных деталях. Мальчик в душе жалел, что сам лично не видел драки, а то он тоже бы кинулся защищать дядю Федю.
Они зашли в магазин и прикупили для Анны Филипповны гостинцы, а Косте подарили большую на дистанционном управлении машину, чему он был безумно рад. Паренек сразу увлекся новой игрушкой, которой у него раньше никогда не было, и они дружно поехали в больницу.
У самого входа мужчина передал Таисии пакеты с продуктами и сказал:
– Вы идите, а я вас здесь подожду.
– Дядь Федь, – смотрел на него мальчик, – бабушка все равно узнает, что ты подрался. Может, пойдешь с нами?
– Потом, – махнул рукой Тополь, – вот губа немного заживет, и я обязательно к ней загляну.
Тая молча взяла пакеты, и они с Костиком скрылись в коридоре.
Анна Филипповна лежала на кровати. А завидев их, очень обрадовалась, вся оживилась и радостно заговорила:
– Кто это ко мне приехал? Внучек мой любимый! И Таюшка, девочка моя!
– Добрый день, – с улыбкой подошла к ней Новгородцева. – Как вы тут?
– Лучше, – заверила ее женщина, – с каждым днем все лучше и лучше! Вот домой хочу попроситься.
– Ни в коем случае! – запротестовала она и поставила пакеты на тумбочку. – Пока доктор не выпишет сам, вы никуда не торопитесь. Вам надо обязательно долечиться.
– Огород там у меня, – взмолилась Боброва, – дом без присмотра! Курочки мои одни. Как они там без меня?
– Огород ваш вчера полили и поливают каждый день, – стала рассказывать ей Тая. – За домом смотрят хорошо. И куры ваши никуда от вас не денутся.
– Я уже все бока отлежала! – пожаловалась ей женщина. – И так домой хочется!
– Пока врач не разрешит, вы никуда не пойдете! – стояла на своем девушка.
– Бабушка, ну полежи еще немножко, – жалобно попросил ее Костя. – Вот выздоровеешь, и сразу поедем в детский дом забирать Галюню.
– Галюня моя, Галюня! – покачала та головой, а на глаза снова выступили слезы. – Как она там, моя сиротиночка? Как там ее больные ножки? Как они все?
– Осталось немножко, – успокоила ее Тася, – скоро состоится суд, и детей обязательно вернут.
– Ой, вернут ли? – не верила Боброва и вздохнула. – А дальше-то, что будет?
– Если вам их не отдадут, то их усыновлю я.
– И увезешь их? – со страхом в глазах спросила Анна Филипповна.
– Никуда я их не увезу, – поспешила успокоить она. – Дети будут жить здесь, при вас. Они здесь родились, они здесь и вырастут. Тем более, что Костику не понравилось в Москве. – Сказала она и посмотрела на мальчика. – Так ведь, Костя?
– Да ну ее, эту Москву! – сознался паренек. – Шум, гам. Народу тьма! Того гляди потеряешься. То ли у нас в Никулино! И речка рядом – купайся сколько хочешь! И вода хлоркой не пахнет. И гулять можно целый день! А там только, когда тебя выведут, как собачку на прогулку.
Выслушав мальчика, они весело засмеялись. Он так убедительно все перечислял, что вызвал смех у всей палаты. Смеялись и женщины на других кроватях, а он все не унимался:
– В метро поехал первый раз, так испугался! Эта лестница бежит и бежит, а я думаю: как она затормозит сейчас резко! И мы все, как повалимся друг на друга!
– Костя, почему ты мне об этом в Москве не говорил? – с улыбкой спросила его Таисия.
– А что я, маленький жаловаться? Я уже взрослый! Как я буду выглядеть в глазах женщины?
Тут все расхохотались еще больше, а Тая прижала его к себе и поцеловала в щечку.
– Ты выглядишь в глазах женщины просто замечательно! – подбодрила она. – Так держать!
– Можно я тогда к дяде Феде пойду?
– Можно, – согласилась она.
Он мгновенно бросился к выходу, с шумом распахнул дверь и вскоре скрылся в коридоре.
– А что, и Федор здесь? – вскинула удивленно брови Боброва. – Что же он не заходит?
– У него там… дела… – запинаясь, поведала Тая и опустила свои реснички. – Машина там… что-то барахлит…
– Машина? – смотрела на нее пристальным взглядом женщина. – Барахлит? А сам он там не забарахлил?
– Сам? Нет, – усмехнулась Новгородцева.
– Ой, темнишь ты, девка! – качнула головой Анна Филипповна. – Глаза-то вон как светятся!