Страница 7 из 9
Ресторан на нобелевские деньги
Ну, какой нормальный русский, будучи за границей, пойдет в русский ресторан? Мы тоже так думали и много раз напрасно проходили мимо этого удовольствия! Начнем с того, что ресторан находится в доме, где раньше жил Фрэнк Синатра! Далее, он открыт на часть Нобелевской премии Иосифа Бродского, который был совладельцем заведения вместе с Романом Капланом и Михаилом Барышниковым! Последний и сейчас частенько захаживает сюда откушать борщ. В следующий раз я поселюсь здесь, но его дождусь! Приставать с автографом не буду, все равно потеряю, так, рядышком побуду.
Итак, в 1972-м году из Советского Союза эмигрирует Роман Каплан. Сначала он едет в Израиль, потом – в Америку. Советский и американский литературовед, искусствовед и переводчик, он родился в Ленинграде. Там закончил иняз, работал экскурсоводом в Эрмитаже, дружил с Довлатовым, Аксеновым, Бродским. В Нью-Йорке первое время был швейцаром, затем работал в художественной галерее. Дальше цитирую самого Каплана: «В шесть часов наша галерея закрывалась, но никто не хотел расходиться. Я жил напротив, и все художники шли ко мне. Каждый день». Лариса, жена Романа Каплана подавала гостям к столу и мыла посуду. Через семь лет она вконец измучилась и как-то в сердцах бросила мужу: «Если ты хочешь кормить и поить своих друзей каждый вечер, открой ресторан!». И он открыл. Произошло это в 1986-м году. Сначала ресторан назывался «Калинка», потом его переименовали в «Русский Самовар».
Ресторанное дело – не самое прибыльное. Денег катастрофически не хватало, каждый день работы мог быть последним днем. Этих русских ресторанов в Нью-Йорке – немерено, возникали и разорялись они с завидным постоянством. Но «Русскому Самовару» повезло, он приобрел двух звезд. Не мишленовских, настоящих! Я говорю об Иосифе Бродском и Михаиле Барышникове. Бродский как раз получил Нобелевскую премию, и Каплан честно сказал ему, что нуждается в помощи, но в долг просить не хочет, так как не уверен, что сможет отдать. Он предложил поэту долю в ресторане, Барышников присоединился к ним.
Новое заведение стало не просто рестораном, а еще и клубом, музыкальным и литературным салоном, картинной галереей и музеем с уникальной коллекцией самоваров! Здесь пел Дмитрий Хворостовский, каждый день по вечерам звучит живая музыка, выступают цыгане. «Самовар» стал домом для многих известных русских поэтов, писателей и музыкантов. На стенах висят фотографии и рисунки его знаменитых посетителей. Среди них – Белла Ахмадулина, Булат Окуджава, Сергей Довлатов, Галина Вишневская, Мстислав Ростропович, Фазиль Искандер… «Ну и не надо шума-грома. Есть „Самовар “, а в нем есть Рома», – писал Сергей Юрский.
Из иностранных звезд «отметились» Лайза Минелли, Мишель Легран, Марсель Марсо, Курт Воннегут, Николь Кидман, Жерар Депардье, а как же без него? Захаживали и весьма знатные и богатые особы, например, сестра бывшего шаха Ирана. Они с друзьями облюбовали это место и в течение трех лет регулярно приходили сюда. Отмечали Новый Год и другие праздники. В принципе, не нужно быть сестрой шаха Ирана, чтобы позволить себе такое. Встретить Новый Год в «Русском Самоваре» стоит около четырехсот долларов на человека, плюс налог и чаевые. В Америке они составляют примерно двадцать процентов.
Меню – прекрасное, просто произведение искусства! Я не только про выбор блюд, я – про оформление. Разрисовывал меню Михаил Шемякин, а корректировал текст Иосиф Бродский. Вот слова самого Романа Каплана о блюдах, которые у него готовят: «Мы делаем свои разносолы, квашеную капусту, соленые огурцы, холодец и рыбец с хреном. Что касается супов, то щи я делаю исключительно сам, никого не подпускаю. Борщ у нас двух видов: холодный, который придумал Юз Алешковский, и традиционный горячий с мясом и пирожком. Пирожки у нас двух видов: с капустой и с мясом. С капустой экстраординарные, с мясом обычные, как в Москве. Я всегда любил готовить, поскольку часто в детстве голодал, ведь я ребенок блокадного Ленинграда. Водку на хрене меня научил делать художники Комар и Меламид. А Слава Ростропович дал мне рецепт чесночной водки или, как он её называет, пейсаховки».
Какие здесь цены? Не дешево, но и не запредельно дорого. Стопка обычной водки стоит десять долларов. Мы выпили и еще раз повторили, в следующий раз попробуем хреновуху. Селедка под шубой, салат «Оливье» и винегрет стоят двенадцать долларов, греческий салат – восемнадцать, супы – примерно двадцать, вторые горячие блюда – в пределах тридцати долларов. Есть котлеты по-киевски, шашлык по-карски, сациви… Готовят и потрошка, которые Роман Каплан очень любил когда-то в «Арагви».
В «Русском Самоваре» много настоек, а все благодаря Бродскому. Он предпочитал пить не водку, а настойки, особо любил сорокоградусную хреновуху. Зная это, Каплан по знакомству достал рецепты трехсот видов водочных настоек из книги 1802-го года. К сожалению, многие рецепты повторить не удалось из-за отсутствия в Америке нужных ингредиентов. Например, возникли трудности с березовыми почками и черной смородиной. Зато научились делать настойки на зелени и кориандре.
Кстати, Каплану предлагали отодвинуть столики подальше от стен, чтобы каждый мог рассмотреть картины и фотографии вблизи. На это он ответил, что ему все равно, с какого расстояния посетители увидят их и увидят ли вообще. Это все-таки ресторан, а не художественная галерея.
А вот что писали о «Самоваре» его гости.
«Входи сюда, усталая мужчина,
И отдохни от чужеземных свар.
Нам целый мир покажется чужбиной,
Отечество нам „Русский Самовар“!»
Василий Аксенов.
«Забудем всё. Забудем горечь. Мы в „Самоваре“. Ростропович».
«Зима! Что делать нам в Нью-Йорке?
Он холоднее, чем луна.
Возьми себе чуть-чуть икорки
и водочки на ароматной корке
погреемся у Каплана».
Иосиф Бродский.
Теперь – о музыке и личных впечатлениях. Во время ужина звучала песенка «Ксюша, Ксюша, Ксюша, юбочка из плюша»! Потом – «Офицеры, офицеры», «Поручик Голицын» и «Яблоки на снегу»! Под это шли только соленые грибочки. Или я грибов не ела? Но как же они были хороши! И ледяная водка в запотевшей рюмке оставлет мокрые круги на полировке!
Котлеты пожарская и по-киевски. Первую заказал муж, вторую – я, на полпути мы поменялись. При встрече с вилкой та, что киевская, залпом крейсера «Авроры» брызнула горячим маслом, к счастью, в сторону пюре. Были сомнения насчет расстегая. Я хотела его очень, но больше – кулебяку, муж тоже к ней склонялся.
За соседним столиком сидела русская дама. Очень пожилая, стройная, мочки ушей оттягивали тяжелые серьги. Она ела борщ, пила настойку, потом – какао. Спросила официанта, его звали Славик, можно ли ей покурить в «предбаннике». «Я – немножко», – сказала. Курить было нельзя, но можно. Женщина достала из сумочки серебряную пепельницу с крышкой и отошла. Когда она вернулась, я не удержалась и спросила, откуда она. «Из Санкт-Петербурга. На Гавайи еду, уже завтра».
Под занавес мы заказали медовик и чай с вишневым вареньем. Уже дома я прочитала, что тортик «Анна Павлова» в «Самоваре» отличается необыкновенной оригинальностью и вкусом. Что ж, придется отведать в следующий раз.
На теплоходе музыка играет
Вечером накануне отплытия мы наконец-то собрали всю семью в одном месте. Я уже говорила, что нам подогнали очень удобную квартирку, но ночевали мы там с мужем вдвоем. Дети обитали у своих двоюродных братьев. И не только потому, что там веселее, а потому, что там были интернет и собака. Как мы по всем углам всех квартир собирали наши вещи – отдельная и нервная история! Половину вещей мы так и не нашли и в круиз с собой не взяли. Так им и надо, нечего шмотки свои разбрасывать! Это я про детей.
Заказанное такси приехало, водитель, тот самый бывший работник русской миссии из Бронкса, доставил нас к терминалу на Манхэттене. Народу там собралось уже порядком, поэтому прелесть дорогих билетов мы почувствовали сразу. Минуя толпу, мы подошли к представителям круизной компании и отдали наш багаж. При себе оставили только маленький чемоданчик с вещичками на первые пару часов.