Страница 19 из 115
* * *
Флэй застыл на пороге закутка, глядя на молоденькую женщину, мирно посапывающую во сне. С нежностью улыбнувшись, он повернулся и заметил взгляд матери. Вздохнув, он направился к ней и, в свойственной лишь ему манере, забывать обо всех установленных правилах и условностях, обнял изборожденное морщинами лицо ладонями и с нежностью взглянул в уже блеклые каре-зеленые глаза. Женщина невольно улыбнулась.
Она уже успела отвыкнуть от собственного сына и его открытого нрава. Женщина потрепала мужчину за щеку и обняла его, прижимаясь к широкой груди. Руки Флэя оплели плечи матери, и он прижался щекой к ее макушке.
- Только сейчас понимаю, как мне не хватало тебя, сын, - тихо произнесла женщина.
- Я вернулся, теперь будем вместе, - ответил он. – Ты, я и моя голубка. Придет время, и моих детей возьмешь на руки.
Женщина отстранилась и села на скамью, стоявшую у длинного стола. Мужчина растянулся на скамье, положив голову на материнские колени, как делал это в детстве и юности, и сухие женские пальцы зарылись в его волосы.
- И все же, сын, - осторожно начала женщина. – Зачем тебе пришлая?
Флэйри, сын Годэла, поднял на мать глаза, но промолчал, давая ей высказаться.
- Тебе нужна жена, но зачем дочь народа, который забрал твою жену и моего мужа, твоего отца? Она наш враг. В племени много молодых сильных девушек, которые будут счастливы стать тебе женой. Если не нравятся наши, в других поселениях невест, слава Пращурам, много.
Мужчина, внимательно слушавший мать, пока она говорила, сел на скамью и пристально взглянул на нее. Женщина невольно потупилась под проницательным взглядом карих глаз своего сына.
- Скажи мне, мудрая мать, Сафи вонзила меч в отца?
- Нет, но…
- Или она насиловала Золи?
Женщина хмуро взглянула на сына.
- А может, ты достоверно знаешь, что она пришла сюда уничтожать? – продолжал Флэй. – С каких пор Рыси лишились своей хваленой гостеприимности и терпимости? Скажи мне, мать, я ведь не знаю, что здесь происходило за десять лет.
- Рыси всегда рады друзьям, - ответила женщина. – Но пришлая не друг.
- Но и не враг, и это главное, мать, - мужчина устало вздохнул и прикрыл глаза. – Она несчастная, одинокая женщина, у которой отняли мужа, не дав познать с ним ни радостей, ни горя, ни родить детей. Пес удерживал ее в своем плену несколько лет.
- Тогда почему на ее могиле еще не цветут мертвы, - неожиданно зло воскликнула старая «рысь», вскакивая со скамейки. – Твоя жена умерла, защищая свою честь, а эта спит сладко…
- Пращуры готовили мне подарок, - не менее резко ответил сын, так же вставая. – Эта женщина – мой дар, мать. Мы с ней заслужили свое счастье, выплакали, выстрадали, и я буду всегда на ее стороне. Если «Рыси» не примут ее, мы уйдем. Вместе.
- Ты предашь свой народ? – вскинулась мать.
- Чем? Тем что буду любить женщину, разбудившую меня после долгого сна смерти? – усмехнулся Флэй. – Ты так легко бросаешься словами, мать. Успеваешь ли ты сама услышать их смысл?
Она вновь села на скамью, взглянула на сына исподлобья и произнесла:
- Ты предал Золи, сын. Она плачет в садах Пращуров, узнав, что ее муж заменил ее на дочь народа, забравшего ее юный огонь.
Флэйри резко развернулся и некоторое время смотрел на мать, словно видел ее в первый раз. Затем приблизился и присел на корточки, сжав сухие руки в ладони. И вновь она почувствовала себя неуютно под проницательным взглядом сына.
- Помнишь, когда я был маленьким, ты учила видеть в людях не только плохое? Даже врагов ты учила понимать. Почему же сейчас ты не желаешь понимать своего сына? Зачем говоришь о том, во что сама не веришь? Золи погибла страшной смертью, и часть ее огня навсегда соединился с моим в Священном Пламени. Даже Погребальный Огонь не выжиг из моего сердца ту радость, что дарила мне эта девушка. И так будет всегда. Золи знает это. Но сейчас я встретил другой огонь, жар которого опалил меня и разбудил, вновь возрождая угасшее пламя моей жизни. Я исполнил клятву, теперь я свободен и открыт для того, чтобы снова начать дышать полной грудью. Ты просто не знаешь мою голубку. У нее доброе сердце и открытая душа. Не отталкивай, помоги ей, научи всему, что должна знать женщина нашего племени, я помогу. Сафи учит наш язык, она хочет быть частью нашего племени, и, главное, она уже часть меня. Я построю дом, и мы уйдем, но пока мне и Сафи нужна твоя помощь, мудрая мать. Неужели ты откажешь своему Флэйри? – мужчина обезоруживающе улыбнулся, и старая «рысь» не смогла удержать ответной улыбки.
- Я услышала тебя сын, - кивнула она. – Я попробую примириться с пришлой.
- Сафи, мать, - поморщился Флэй.
- И имя чужое, - упрямо ответила она. – Я буду учить ее быть «рысью».
- Ты мудра, мать, - мужчина склонил голову. – В Священном Пламени ее имени сменится и больше не будет чужим. Даиль – нареку я свою женщину. Нежная голубка, так будут звать ее. - Он поцеловал руки матери и направился за перегородку под мрачноватым взглядом женщины.
Флэйри, сын Годэла, всегда верил своей матери. Десять лет вдали от нее ничего не изменили. Он ведь ее сын и точно знал, что не станет называть человека врагом, пока он не поднимет оружие против него. Мужчина верил в свою мать и верил в свою женщину, зная, что она может расположить к себе любого, кто хоть немного удосужиться узнать ее получше.
Сейчас ему было дико, что когда-то он верил, что за милым личиком и хрупкой фигуркой скрывается змеиное сердце. Несколько лет была любовницей пса, Флэй неоднократно видел, как они весело смеялись, как целовались в дворцовом парке, и все это при наличии законной супруги рядом с ними. Что еще оставалось думать?