Страница 99 из 106
-Исполнение которого и делает нас счастливыми, потому что так мы понимаем, что живем не напрасно…
Мать улыбнулась, как будто подтверждая его слова.
-Ты шел по предначертанному тебе пути.
-Но старейшины считают, что я подверг наш мир опасности! И это так! Я впустил в свой дом человека! Выходил его и отпустил, сохранив ему воспоминания! За это старейшины приговорили меня к черному костру!
-Тогда скажи им, что даже самым мудрейшим не могут быть открыты все тайны мира, - возразила мать. - Как и нам не сразу открывается наше предназначение.
Леший задумался. Что-то никак не давало ему покоя. Какое-то назойливое воспоминание, которое всплывало в памяти на мгновенье и тут же ускользало от внутреннего взгляда, как разглаживаются от упавшего камешка круги на воде.
-Я почему-то очень хотел защитить того человека… девушку… Я думал, что колдовское вмешательство русалки тоже поможет мне в этом! Тогда я даже невольно не смог бы выдать старейшинам ее местонахождение… Так я думал… Сейчас я вспомнил это точно! Я закрыл свой лес от нее, чтобы она не смогла вернуться! Но я не могу понять…
Мать Ярого приложила ладонь к его груди. В ней тот час же горячо и больно вспыхнуло. Леший пошатнулся.
-Что это?
-То, что ты хотел убить… И у тебя почти получилось, - в голосе матери послышалась печаль.
-Но она ушла! Она выбрала свой мир! Я просто хотел… пережить это! – прохрипел Ярый, борясь с собой, из последних сил пытаясь удержать хрупкое спокойствие, подаренное запрещенной русалочьей ворожбой. - Смириться! Как смирился отец…
-Твоему отцу выпало тяжкое испытание. Но у тебя другая история, Ярый… Ты думал, что выбрал свою дорогу, а на самом деле все это время отказывался от выбора. Нет никакого третьего пути! Какой ответ может быть в вопросе о любви между да и нет, что третье между жизнью и смертью можно выбрать? Иногда двух вариантов вполне достаточно и других быть не может. Но ты не выбрал. Тебе было страшно.
-Я боялся сделать выбор?! Но что я мог сделать?! Я не русалка! Я не беру любовь силой… Я должен был отпустить Александру к людям! Ведь там ее жизнь!
-Разве? – только и сказала мать, и леший тут же потерялся, сбился с мысли, замолчал. – Нет, Ярый. Там не жизнь. Там был ее собственный черный костер. А ты был ее выходом. Просто она еще не знала об этом.
-О чем ты? Она же… человек! Быть может, я не согласен с решением старейшин, но их обвинения мне понятны. Наши миры слишком разные… Она…
-Чужая? – с улыбкой спросила мать, и Ярый вновь замолчал, словно пощечину получил.
-Нет… она… - он силился подобрать нужные слова и никак не мог этого сделать. А красивая молодая лешачка заглядывала в самое сердце, вынуждая сказать то, что должно. – Она… моя…
Ярый сказал и боль, и без того ожившая в нем, вспыхнула ярким светом в его груди. Мать улыбнулась. Леший снова взглянул на ладонь и свой шрам. Лицо его потемнело от внезапной догадки.
-Но если я отказался от выбора… Личинка, которая отказывается становиться стрекозой просто умирает… Уже поздно, верно? Значит, за это я на самом деле в черном костре! За то, что не исполнил свое предназначение! Так значит, мне не уйти отсюда? Духи не будут мне благоволить… А ты – лишь совесть, призванная объяснить мне, за что именно я умираю…
Мать улыбалась печально, но не спорила. Ужас душной ватой подступил к горлу Ярого.
-Но что же тогда будет с ней?! Что с Александрой?! Если я не пройду черный костер, она будет жить?!
Ответом ему было молчание. Леший увидел, что цвет неба практически слился с цветом пламени. Мать уже невозможно было разглядеть в темноте. Лишь глаза ее еще слабо светились.
-Иди, Ярый, тебя зовут…
Все погасло. Ярый встал на ноги. Это получилось с трудом. Тело там, на берегу, начало коченеть. Сейчас леший был в самом центре черного огня. Пламя пульсировало вокруг него. Из него можно было сделать только один шаг. Обратно на белый пляж или в смерть. Оставалось только выбрать, куда идти. Ярый огляделся. Вокруг была темнота. Никто его не звал. Слышно было только, как потрескивает костер. Ярый опустил голову и закрыл глаза.
Теперь он все вспомнил.
Временя ускользало, нужно было что-то делать: бежать, бороться, искать выход… Но Саша сидела у колдовской черты, что провел Ярый, за которую ей не было хода, и плакала. Воздух был морозный, и слезы на щеках холодили кожу. Саша видела, как на листья брусники, покрытых инеем, падают теплые капли и выжигают на серебре темные следы.
Так вот для чего она здесь! Чтобы оплакать того, кто отрекся от нее… Пройти этот путь, чтобы остановиться там, куда он запретил идти за собой.
Волки Ярого сидели рядом, жалобно поскуливая. Потом один из них, сорвавшись, подскочил к девушке и облизал лицо, подошли и остальные, тыкались влажными носами и повизгивали нетерпеливо. Саша обняла их, уткнулась в пахнущую морозом и влажностью шерсть, звери объятье стерпели, расселись вокруг, успокаивающе прислоняясь к человеку теплыми боками и тяжело вздыхая.
-Простите меня… Я вас подвела! - от жалости к самой себе отчаянно захотелось плакать. Саша шмыгнула, едва подавив желание снова разрыдаться. – Я думала, что смогу, но воевать с ним мне не по силам…
Она еще раз провела ладонью по жесткой волчьей шерсти. Когда-то ей было очень страшно это сделать… И Ярый был совсем близко, за ее спиной, держа ее руку в своей, а его губы почти касались шеи…
Саша посмотрела на преданных псов лешего и ее словно молния пронзила: все верно, дарованное чутье – лишь на время. Но все-таки оно есть! Иначе человек не гладил бы сейчас хищников, а действительно просто вернулся бы к исходной точке пути, даже не замечая, что ходит кругами. Да и Ярый, совершая против нее заговор, не знал что-то очень важное… Что могло повлиять на крепость заговоренной черты. Что обязательно должен узнать!