Страница 47 из 92
Говорила мама: «Больше одного мужика - можно вешаться».
А что с шестью делать? Повешать что ли?
Тепло, хорошо и не поддувает. Неужто Паля одеяло не стянула. Мягкое что-то под головой, и сердце у него бьется. Надо просыпаться, хотели же раньше встать. Открываю глаза – подбородок, и знакомый такой, щетинистый. А-а-а-а, я же Ванюшу уже два дня не брила, зарос бедняга. Фокусирую взгляд на дальней фигуре, взгляд отказывается выполнять трудные спросонья задачи. А это кто?
- Мама!
- Не поможет. И как далеко ты собиралась без меня? - высокий златовласый мужчина двинулся в мою сторону, хотя как по мне, то он еще в подростковом возрасте двинулся, но меня не слушали.
- Как можно дальше, чтоб глаза мои тебя не видели.
- Какие вы женщины не постоянные, да и слово свое не держите. Ты же обещалась не видеть меня больше никогда, - эльф присел на корточки возле меня и положил руки на бедра, соединив кисти между ними.
- Так мне из-за того, что у тебя комплекс неполноценности, и ты вымещаешь свою мужественность на мне, гоняешься за мной, как за ребенком, теперь глаза себе выколоть, чтоб сдержать обещание. Прости, что разочарую, но себя я люблю больше, чем ненавижу тебя, - как же давно я хотела ему это высказать. Мучителю, что гонял меня по плацу днем и ночью, что опускал меня при всем отряде воинов. Тому, кто ненавидел меня и всячески унижал. Возился со мной как с калекой и ставил мне мою беспомощность в упрек. Вот так глубоко он задел меня. И не важно, насколько большой будет куча навоза, что он вывернет на меня сейчас, я гордилась собой за отпор.
Да только не было этой кучи, не было ни оскорблений, ни унижений. Он лишь грустно улыбнулся, и я увидела печаль в его глазах, то, чего не ожидала увидеть когда-либо вообще. Он слишком любит жизнь, чтоб опускаться до грусти.
Все так же улыбаясь, он, молча, ушел. И что это было? Да ни разу за всю мою сознательную жизнь этот гордый и непоколебимый эльф не спустил оскорбление или нападки с рук. А что сейчас? А сейчас вместо того, чтобы не спускать с рук, он их умыл. Нет, это не мой учитель. Верните нахала и забияку, я привыкла к нему. А как вести себя с этим меланхоличным эльфом я не знаю. Хочу унижений и оскорблений. Где мои помои, леший побери, в горле застряли что ли? И я решила вправить вислоухому мозги. У меня это хорошо получается. А если нет, применим шоковую терапию копытом, безотказная процедура. Сто процентный успех. Я оглядела стоянку в поисках мастера. Его не было нигде. Аж обидно стало, что промывка мозгов откладывается.
- Как спалось? – это птичка поднялась.
- Хорошо. А тебе?
- Так же, пока глаза не открыл. Вот объясни мне, ты их что, ночью наколдовала? – шепотом поинтересовались у меня.
- Если бы, - прям стон великомученицы, - сами нарисовались. Я от них сбежала, надоели они мне. А они, похоже, соскучились.
- Сильно соскучились, как погляжу, - и пальцем тыкает в разгуливающих голышом оборотней.
- И не говори, сама в шоке. Эй, Алкай, хватит народ смущать, твои вещи у Пали.
- Ты тут одна девушка, а ты, как я погляжу, не сильно смущена. А то, что вещи у этого монстра, мы знаем, - и он продемонстрировал отпечаток челюстей на своей левой ягодице, - и это еще цветочки, ты не видела мягкое место у Грога. Я его несколько раз посылал, потом пожалел. Он аж прослезился от такого зверства.
- Ах-ха-ха, меня не перестает удивлять твоя кобыла…- проговорил сквозь смех пернатый.
- А меня вот ничто уже не удивляет, - и я направилась в сторону где паслась Паля. Надо же спасать голых и покусанных. Пока шла, не заметила, что ко мне присоединились.
- Утро доброе, - и опять льдом обдало. У него внутри личный ледник что ли?
- Не сказала бы.
- А что так?
- Слушай Салван, - я остановилась и, уперев руки в бока, повернулась к преследователю лицом, - я тебя не знаю, мы не друзья, и ты вообще непонятно что здесь делаешь, так что говори, что хотел, и я займусь сбором в гордом одиночестве.
- Довольно честно.
- По-другому и не действуем.
- Почему тогда не скажешь Вартеку, что он дорог тебе, и ты не ненавидишь его.
- Опа, - а вот теперь он начал меня раздражать, - ты прости, но я действительно его ненавижу, хотя он мне все равно дорог. Как бы я не отрицала, но он часто спасал мне жизнь и многому меня научил. Просто то, как он это делал, мне не нравится. А в наши отношения тебе лучше не лезть, свихнешься. Как я уже говорила, у нас и так хватает чокнутых, - я повернулась, чтобы уйти.
- Ты права, но объясни мне, почему он ругается, унижает тебя, но все равно спасает и ходит за тобой. Мне это непонятно.
- Он на половину светлый эльф, поэтому не может бросить деву в беде, но он также на вторую половину дроу, поэтому такая сволочь. Я понятно объясняю? – естественно это сказочка для приставучего наемника. А истинных причин такого поведения эльфа даже я не знаю.
- Вполне.
- Отлично, - я только дернулась в сторону полянки, где должна пастись кобыла, как раздался рык. Волколак. Сейчас день, а значит, ликаны никак не могут быть в зверином обличии.
Наемник осторожно заступил мне дорогу, тем самым убрав меня из зоны предполагаемого удара. Мгновение и волколак, визгливо поскуливая, пятится назад, а его густую шерсть покрывает толстый слой инея. Смотрю на наемника, а у того глаза как лед и с вертикальным зрачком. Тут же холодок пробежался и по моей спине.
- Что т-т-ты… т-т-такое? – у меня даже зубы дробь отбивать начали от холода.
- Плохо, что ты видела. Но если попрошу сделать вид, что ничего особенного здесь не произошло, ты не согласишься.
- Правильно мыслит-т-те, т-т-так что вы т-т-такое?
- Я василиск, - я вздрогнула, - только на половину, - попытался успокоить он меня. Да только все зря, будто я не знаю, кто такие василиски.