Страница 18 из 27
Ноги подкашиваются, и я ухожу под воду. Мне всё равно. Сил больше нет.
Но Господин меня выхватывает из воды и не даёт утонуть.
Прижал к себе и молчит. Я тоже. Он больше не пытается моей покорностью воспользоваться. Дышит прерывисто. И не собирается меня выпускать из своих рук.
Неожиданно касается губами моего уха и шепчет:
- Скажи, что любишь меня.
У меня даже мысли не возникло ослушаться его.
- Я Вас люблю.
- Скажи «тебя».
- Я тебя люблю.
- Попроси, чтобы поцеловал тебя.
- Поцелуй меня, - посмотрела ему в глаза и повторила тихим голосом. - Поцелуй меня, пожалуйста.
Он смотрит на меня. Видит мои глаза. Я вижу его. Они красивые. Они живые. В них нет зла и ненависти. Только горечь.
- Уходи, пока не передумал.
Отпихивает меня от себя и накрывает лицо руками.
- Уходи, - почти рычит, как раненый, умирающий зверь.
Я резко отплываю от него на пару метров, но… не знаю, что-то заставляет меня остановиться. Возвращаюсь и осторожно касаюсь его руки своей рукою.
Опускает руки от лица. Смотрит на меня и молчит. Взгляд стал тяжелее. Но я не отступаю. Делаю шаг в его сторону. И тихо говорю:
- Поцелуй меня.
Глаза в глаза. Оба ничего больше не говорим. Лишь руки наши до сих пор касаются друг друга. Я не выпускаю его ладонь из своей. Чувствую, он не держится за меня. Только я инициатор этих прикосновений. Приблизилась и поцеловала его сама. Он высокий, но я дотянулась. Поцелуй невинный. Другой сейчас не получится. Он слишком удивлён, и смотрит на меня непонимающим, растерянным взглядом.
Я улыбнулась на прощание и выпустила его ладонь из своей руки. Теперь уплываю. Не останавливаюсь. Не оборачиваюсь. Теперь только на берег. Выхожу, подбираю свою одежонку. И скрываюсь на берегу.
Не смотрела я, смотрит ли он на меня, как я выхожу из воды, одеваюсь и ухожу. Я знала, что смотрит. Он не мог иначе. Я слишком неадекватно себя повела, чтобы не привлечь внимание такого психа, как он. Я не специально. Я не нарочно. Мне просто хотелось его поцеловать. Ему хотелось меня изнасиловать, а мне его поцеловать. Понимаю, что очень странные у нас желания, но они были неудержимыми. И их причины не лежали на поверхности. Но одно было ясно, по крайней мере, мне - мы многое друг другу не сказали.
***