Страница 79 из 83
Эпилог
Осенняя листва кружилась в известном лишь самой матушке-природе танце, стоило лишь новому порыву сентябрьского ветра налететь на землю. Очевидно, что сидение в кресле, пусть и в саду, но в столь промозглую пору было не самой ее лучшей идеей. А она все продолжала сидеть. Словно невидимые нити сковали ее хрупкое женское тело и удерживали. Огромная черная ворона каркнула над головой. Невольная свидетельница вскрика встревоженной чем-то птицы, подняла голову и улыбнулась.
Улыбка женщины может о многом рассказать. Она может быть и милой, и таинственной. И трогательной, и чувственной. Улыбка женщины, словно лучший роман, исторический или детективный. Страница за страницей, способен приоткрывать занавес в мир, столь контрастный и необычный, в который желает попасть каждый мужчина. Или хоть заглянуть. Одним глазком.
Укутавшись в плед поглубже, она молчаливо смотрела вокруг. Солнце выглянуло из-за глухих серых туч одиноким лучом. Озарив темную землю, местами украшенную разноцветными опавшими листочками, солнечный зайчик коснулся еще не пожелтевшего кусочка травы. Он словно дразнил ее. И насмехался над ней. Над жизнью. Над обидами и печалями, ранее терзавшими израненную душу. Анна смотрела на стволы, качающихся в такт порывам ветра деревьев, и вдруг вздрогнула. Перед глазами возникли воспоминания, словно кадры из киноленты они проносились в ее сознании, принося с собой оттенки тех чувств и эмоций, которые она пережила ранее.
Сначала – события годичной давности. После – болезнь брата и его чудесное спасение. А следом поездка в Одессу и знакомство с родителями супруга. А следом, еще одно испытание. Сейчас, сидя в саду, она думала. Как так получилось тогда, что она выжила?
Несколько месяцев назад она с мужем попала в чудовищную аварию, как раз по возвращению из Одессы. Боль от пережитого встревожила ее. В ее памяти запечатлёнными остались лишь кадры перед аварией, и то, что она увидела. А после – тьма. Холодная. Промозглая тьма.
Как чувствует себя человек, находясь в коме? Он ничего не чувствует. Нет ни сил, ни эмоций, ни страданий. Есть огромная пустота. Словно яма, из которой убрали все, забросив лишь туда вас. И…все. Абсолютно все. Нет ничего. Вы не живете. Не существуете. Нет ни-че-го. И так за днем день, которые сменяются, а вы ничего не осознаете. Вас словно и нет. Возможно, вы даже живы еще, и, возможно, относительно здоровы. Но вас, словно и нет. Есть только тьма.
В какой-то из дней, а может и ночей, девушка услышала еле различимый голос, говоривший с ней. Она не могла понять, принадлежит тот мужчине или женщине. А, возможно, и ребенку. Она различала лишь голос, который говорил с ней. Рассказывал ей о чем-то, чему она была несказанно рада. Постепенно яма стала исчезать. А вместо тьмы пространство вокруг начали заполнять светлеющие лучи. Это были лучи не солнца, а просто светлеющие всплески. И с каждым новым днем они становились все ярче. Более притягательнее. Пока однажды мир не вспыхнул новым ярчайшим светом. Столь сильным и столь пронзительным. Открыв глаза, Анна не сразу поняла, где находится и почему плачет.
Как только ее взгляд стал более осознанным и начал различал окружающие ее предметы, она поняла, что находится в больнице. А рядом с ее постелью находилась раскладушка, на которой спал ее муж, легонько удерживая хрупкую ладонь жены.
Возможно, он уже проснулся до этого момента сам, а возможно, он почувствовал пробуждение Анны, но завидев распахнутые глаза жены, тут же спохватился и подбежал к ней.
- Дорогая моя, любимая. Ты пришла в себя, ты меня слышишь? – шептал он, покрывая поцелуями ее лицо.
Его щетина приятно царапала лицо девушки, и она тут же прохрипела:
- Колючий.
Как только смысл сказанного дошел до мужчины, он радостно выдохнул и тут же вызвал врача. Именно тогда, лежа на больничной койке, выйдя из затяжной комы, она узнала, что попала в аварию. Филипп отделался лишь переломом голени, из-за чего сейчас немного хромал, и несколькими ушибами. А вот Анне действительно досталось. Перелом ключицы, несколько ушибов и ссадин. И что самое страшное, это черепно-мозговая травма, которая и удерживала девушку без сознания длительное время. И самым парадоксальным по мнению врачей было то, что девушка была беременна, и ребенок, не смотря на травмы матери, чудом уцелел.
Как только врач покинул палату, мужчина посторонился, пропуская непозволительно пузатую подругу жены, Катерину.
Девушка несколько минут громко ругалась, после немного выматерилась, а следом, и вовсе разрыдалась. Стоящий в дверях муж Катерины, лишь радостно взирал на такие смены настроений супруги. А подруга, тем временем, взахлеб поведала больной все новости, которые та проспала.
Виктор вернулся в Киев и находился под присмотром Беса и Эльки. Он был полностью здоров по мнению немецких врачей и отечественных коллег. Соня выскочила замуж и уехала на год из страны. Теперь лишь иногда звонит и справляется о здоровье Анны.
Филипп все это время не отходил от кровати жены, боясь хоть на час, хоть на миг оставить ее без присмотра. Следом за Катей, приехали и шумная Эля с мрачным Бесом, который нес на своих плечах Анну-Марию. Виктор же шел рядом как настоящий мужчина. Увидев брата, девушка разрыдалась от счастья.
Вся шумная честная компания развлекала девушку еще не один час, пока возмущенный врач не влетел в палату и не разогнал всех.