Страница 10 из 141
— Я приехал на турнир, — сказал Арчибальд. — Где мне записаться? Здесь?
Стражник прекратил обнимать копье.
— Да, энц рыцарь, — подтвердил он, вяло шевеля распухшими губами. — Так точно.
— Подержи коня. — Рыцарь толкнул дверь.
Молодой человек поймал поводья, намотал на руку, после чего снова впал в сонное оцепенение.
В небольшом помещении, скудно освещаемом тремя факелами на стенах, сидели за столом двое караульных. Они играли в карты. На грязной столешнице рядом с глиняным кувшином и тремя щербатыми кружками горкой лежали мелкие медные монеты. Под низким потолком и вокруг людей с гудением кружили большие синие мухи. Над факелами к потолку тянулись по стенам черные полосы сажи.
При виде вошедшего стражники вскочили, выпучив глаза.
— Эт-то чего такое? К-как? — заикаясь, воскликнул один, помоложе, растрепанный — рубашка выбивалась из штанов, куртка сидела наперекосяк, шнурки завязаны кое-как, концы их свисают неровно, а рукав так и вовсе не стянут.
Другой, с сединой в редких сальных волосах, положил напарнику руку на плечо.
— Записаться пришли, благородный рыцарь? — басом спросил он.
— Точно, — кивнул Арчибальд, подходя к столу. — Где господин лейтенант?
— Да он вышел, знаете ли, энц рыцарь. — Старший силой усадил младшего — тот хотел что-то сказать, но под нажимом сел и замолчал, поглядывая на приятеля. — Подождать надобно. Погуляйте вон пока, что ли.
Караульная полнилась смутным шумом. Старший стражник, заметив, что рыцарь прислушивается, торопливо заговорил:
— А солнышко-то какое, сударь, никогда ж ничего подобного! Не замечали? Такого жаркого лета не помнит сам главный тюремщик, а уж он-то помнит даже прадедушку нынешнего короля, дай бог ему здоровья! Вы пока прогуляйтесь, чего тут сидеть, душно, мухи опять же... Идите, энц рыцарь, идите, просим. Вы уже устроились где-то? В городе или во дворце? Король, дай бог ему здоровья и наследника, приглашает благородных рыцарей к себе. Правда, сударь, уж лучше в городе, оно все дешевле... Эй, что вы делаете, господин, туда нельзя!
Арчибальд, не слушая болтовню стражника, обогнул стол и прошелся вдоль стены, в которой были две закрытые двери. Когда пожилой заговорил про короля, рыцарь как раз вытащил меч и ногой распахнул одну из дверей. Оттуда вырвался пронзительный женский крик.
В камере стояла духота, полная дымного чада, там не было ни одного окна. На полу грудой тряпья, в съехавшей косынке, с порванным лифом лежала Анастасия. Рот у нее был разбит, с распухшей нижней губы сползала капельками кровь, один глаз заплыл. Девушка тупо смотрела перед собой и на появление рыцаря никак не отреагировала.
Прямо перед Арчибальдом, спиной к нему, стоял лейтенант со спущенными штанами. Двое стражников прижимали к столу Жанну, которая вырывалась, отчаянно крича.
— Заткните дуру! — Лейтенант убирал многочисленные юбки, но они снова спадали от судорожных движений девушки. — Да подержите ей ноги! — рявкнул он, когда ботинок девушки попал ему в живот и пришлось отступить на шаг.
— Не двигайтесь, не то я вам отрежу кое-что, — сказал Арчибальд, заводя меч лейтенанту между бедрами. — И вы не двигайтесь, — добавил он, когда державшие Жанну стражники, оставив девушку, бросились к нему.
Сластолюбчик Жан замер, почувствовав холод металла у мошонки.
— Стойте, болваны! — просипел он. Стражники остановились, попятились к стене.
Жанна соскочила со стола и метнулась к сестре.
— Анастасия, Анастасия! — бормотала она, плача. — Очнись, дорогая!
— Жанна, берите сестру и бегите! — Арчибальд левой рукой вытащил дагу. На волосатом заду лейтенанта дернулась мышца.
Анастасия смотрела сквозь сестру и как будто не слышала. Плачущая Жанна схватила ее под мышки, с усилием подняла. Закинула руку сестры себе за шею и потащила ее из камеры.
— Вы отдаете себе отчет, во что вляпались? — прошипел лейтенант, поворачивая голову.
— Не двигайтесь, я сказал! — Арчибальд чуть надавил мечом, и сластолюбец, дрогнув, уставился перед собой.
— Сейчас придет менять караул начальник королевской стражи, и тебе не видать турнира, рыцарь! — вполголоса произнес он.
В караульной старший стражник дал младшему оглушительную затрещину:
— Куда смотрел, болван! Иди задержи его, пока он господину лейтенанту яйца не отрезал!
Младший схватил алебарду и бросился к камере. Старший загородил девушкам дорогу к выходу во двор.
— Куда, красотки, господин начальник вас еще не отпустил!
— Стой, урод! — крикнул лейтенант, услышав слова стражника. — Убью недоноска!
Рыцарь, краем глаза следивший за дверью камеры, развернулся боком и дагой оттолкнул лезвие алебарды. Лейтенант дико заорал. Алебарда ткнулась в пол, стражник съехал по древку. Рядом в лужу своей крови свалился лейтенант и с воем стал кататься по полу, держась за причинное место.
— Убейте его! Убейте! — вопил он.
Рыцарь отступил в караульную и захлопнул за собой дверь. Держа ручку двумя руками и упираясь одной ногой в косяк, он пошарил взглядом вокруг.
— Жанна, дай мне эту табуретку! — крикнул он.
— Не могу, господин рыцарь! — со слезами в голосе откликнулась девушка, прижатая к стене пожилым стражником. Анастасия висела на ней мешком.
— Никуда твой рыцарь не уйдет, — сказал стражник громко, перекрикивая шум ломаемой двери. Из камеры доносились удары железа по дереву, дверь ходила ходуном.
— Быстрее, придумай что-нибудь!
— Стася, Стася! — Жанна заплакала.