Страница 17 из 19
Олег Родионович вместе с бабушкой отошли в сторонку, переговорив о чем-то с гидом, то и дело бросавшим на меня ошарашенные взгляды. Не знаю, что они ему наплели, но парень решительно держался от меня как можно дальше, закрывая глаза на всё то, что мы вчетвером начали творить на подведомственной ему территории.
Думаю, мне помогло знание о том, что оборотни здесь не звери на свободе, а актеры в театре. Себя я посчитала просто зрителем, принимавшим участие в необычном перформансе. Наша группа только диву давалась, какой смелой девушкой я оказалась, а память телефона то и дело попискивала оттого, что видео и фото больше некуда вмещаться. Если с карьерой ветеринара у меня не сложится, пойду в цирк - голову в пасть тигра засовывать многие умеют, а вот проделать тот же самый фокус с серым волком никто не додумался!
Фотосессия вышла всем на загляденье. Начиналось всё, как на любом другом отпуске - приличные фотографии потихоньку деградировали, превращаясь в откровенный трэш. Первый снимок был скучен - я и волк. Причем находились мы на разных сторонах кадра, настороженно косясь друг на друга. На втором расстояние между нами сократилось. На третьем мы стояли почти вплотную. А на четвертом, после нетерпеливого рыка недовольного сложившейся композицией Ромочки, я резко вцепилась в холку волка, мученически изображая на камеру некое подобие улыбки. На пятом снимке с волком мы уже дружески обнимались, на шестом и седьмом валялись в траве - серый решил обнюхать меня, а мои слабые ноги подкосились, но сильные руки не разжались, так что я утянула зверя за собой.
К десятой фотографии к нам присоединилась почти вся волчья стая и пара любопытных лисичек. И начался полный отрыв! Ну прямо день группы в местном зоопарке! Я томно улыбалась, подставляя беззащитную шею звериным клыкам. Подхватила двух лисичек на руки и хихикала оттого, как они щекотно лизали моё лицо. Оседлала самого крупного волка с палевой шерстью, повторяя то ли сцену из популярного мультфильма, то ли пародируя любой конный памятник. Мы дружно подпрыгивали, бегали на перегонки, перебрасывались взявшимся из ниоткуда резиновым мечом, пока тот не лопнув в челюстях особо заигравшейся лисички. Рыжая, придя в себя после оглушения, гордо удалилась, не желая тратить драгоценное здоровье на сумасшедшие забавы.
Ромочка подначивал, желая поддать жару, выжимая из меня и заполнивших поляну оборотней максимум идей. Мы даже потанцевать умудрились, хотя на задних лапах перевертыши держались так себе, а хвосты мало помогали удерживать равновесие. Я так не смеялась с того дня, как целый день крутила на телеке видеоролики старых выпусков КВН - тех времен, когда он был еще тот, а уже не этот.
Камера продолжила снимать даже тогда, когда вся наша честная компания дружно повалилась на землю от усталости. Я оказалась зажата между двух крупных меховых тел, а третье, поменьше, и вовсе покоилось на мне самой. Меня уже не обнюхивали и не облизывали - привыкли и молчаливо признали своей, пару раз с удовольствием дернув за хвост, будто он не конский, на голове, а звериный, и растет совсем из другого места.
Тогда, в тот самый миг, валяя дурака на камеру, я не чувствовала страха. Ни капельки. Меня пьянил аромат леса и дразнил терпкий запах окруживших зверей. Будучи с детства городской девочкой, я впервые ощутила себя в единении с природой. И на своём месте. Словно щелкнуло что-то в голове одновременно со щелчком объектива.
А вечером, точнее глубокой ночью, почти под утро, когда небо на востоке потихоньку сменяло синеву предрассветной дымкой, у нас с бабушкой состоялся серьезный разговор.
Я сидела на кухне в доме гостеприимного Олега Родионовича, приютившего нас еще на одни сутки. Предлагая остаться на вторую ночь, вожак не скрывал хитрого взгляда, брошенного сперва на меня, а затем и на своего сына. Ромочка взглядов вроде бы не бросал, но держался поблизости, словно невзначай касаясь, и от каждого легкого прикосновения меня знатно било током, словно разряд через тело пускали. Пробирало до кончиков волос, хотелось самой в ответку потереться о большого, горячего медведя... но строгое воспитание, слава богу, позволяло более-менее абстрагироваться от желаний тела и даже удерживать каменное выражение лица за ужином, когда дикий не только оказался за столом буквально в десяти сантиметрах от меня, но и настойчиво пытался волшебным образом перебраться на моё сидение, подпирая сбоку. Вероятно, после этой поездки я увижу на весах заветную цифру, к которой стремилась каждую весну, но так и не достигала, сраженная по пути к идеальной фигуре вкуснейшими стейками и коронной мамочкиной выпечкой, ибо с самого момента знакомства с одним наглым оборотнем мне кусок в горло не лез. Вообще никакого аппетита, кроме голода одного-единственного толка. Может, переспав с Ромочкой и конкретно умаявшись в процессе, я смогу, наконец, нормально покушать, а не вздрагивать от близости, потихоньку сходя с ума от внутреннего напряжения?
Сидела я на высоком барном стуле, поджав свисавшие, но недостающие до пола ноги, - кухня была выполнена в стиле хай-тек и удобной мебели, к сожалению, там не водилось. На автомате мешала давно остывший чай, в который даже сахар не клала. Уснуть и не пыталась - я уже не от постельного белья, а от самих стен и мебели ощущала ромочкин запах, вгрызавшийся в мой мозг и заполнявший его внутреннее содержание непригодным для использования желе. Мысли текли вялые, бездумные, тогда как инстинкты были напряжены до предела - мне стоило огромных усилий сидеть на кухне, а не мчаться стремглав по направлению к комнате, где мирно сопел предмет моих гормональных терзаний.
Бабушка подошла неслышно, присела рядом, ни слова не говоря. То ли предлагала мне самой высказать наболевшее, то ли сама не находила нужных слов. Но как же трудно собрать мысли в кучку, когда всё естество настойчиво тянется к третьей двери прямо по коридору!