Лабиринты

За ок­ном мель­ка­ло се­рой лен­той шос­се, сви­валось в клу­бок и рас­прям­ля­лось за го­ризон­том; сталь­ная кром­ка не­бес со­еди­нялась с до­рогой, мол­нии пля­сали фи­оле­товы­ми бли­ками, как вспыш­ки фо­то­ап­па­рата. Ксе­нии по­каза­лось, что по­доб­ное про­ис­хо­дило с ней, но где и ког­да она за­была. При­каза­ла па­мяти по­хоро­нить кро­хи вос­по­мина­ний под тя­желой пли­той из чер­но­го мра­мора, да­бы боль­ше ни­ког­да не ви­деть их, не слы­шать го­лос, не ждать его, нап­расно зо­вя во сне… 

Пос­мотрев в сто­рону во­дитель­ско­го крес­ла, жен­щи­на за­мети­ла, что за ру­лем не­сущей­ся впе­ред на бе­шеной ско­рос­ти, слов­но го­ноч­ный бо­лид, ма­шины, си­дит Ва­дим. Тот са­мый, лю­бимый, нас­то­ящий, та­кой, как в пос­ледний день… 

Еще жи­вой. Теп­лый. На­деж­ный. Толь­ко её… 

Он ко­со ус­мехнул­ся, трях­нул го­ловой, воз­вра­щая не­покор­ную чел­ку на мес­то, хрип­ло про­из­нес: 

- Моя ведь­моч­ка зе­леног­ла­зая, хо­лод­но без те­бя., тос­кли­во. Ве­ришь? Ду­ша к те­бе рвет­ся. Пло­хо мне. – Мет­лицкий за­мол­чал, прис­таль­но ог­ля­дывая за­мер­шую пас­са­жир­ку. - Ос­та­вай­ся со мной. Уве­зу те­бя да­леко, где есть мо­ре. На­ше мо­ре, пом­нишь? Ял­та, теп­лые ка­меш­ки, звез­ды с не­ба па­дали, ты у­ез­жать не хо­тела. – Вновь па­уза. - Не бро­сай ме­ня боль­ше, Ксю­ха. 

- Ва­дим, прос­ти, - хрип­ло про­шеп­та­ла она, ед­ва сдер­жи­вая ры­дания. 

Хо­тела прит­ро­нуть­ся к его ру­ке, но по­няла, что как буд­то не­види­мая прег­ра­да раз­де­ля­ет их, не да­ет да­же сде­лать кро­шеч­ное дви­жение. 

Ксе­ния про­вела по воз­ду­ху ру­кой. Не­види­мое стек­ло раз­де­ляло ее от во­дите­ля ма­шины. Ва­дим здесь, ря­дом, но нель­зя к не­му прит­ро­нуть­ся, при­жать­ся к силь­ной гру­ди, ощу­тить за­пах ко­жи. Сле­зы ка­тились по ще­кам, ком ры­даний под­ка­тывал к гор­лу, но она так и не смог­ла зап­ла­кать в пол­ную си­лу. 

- Не за что про­щать те­бя, де­воч­ка моя. Всё де­ла­ешь, как про­сил, - Ва­дим ши­роко улыб­нулся, од­на­ко в боль­ших си­них гла­зах, на­поми­на­ющих гор­ные озе­ра, зас­ты­ли сле­зы.- Бы­ла бы ты тог­да та­кой пос­лушной. – Мет­лицкий хмык­нул, за­курил си­гаре­ту. Вы­пус­тив струй­ку ды­ма, оки­нул пас­са­жир­ку прис­таль­ным взгля­дом, от ко­торо­го ни­ког­да не бы­ло спа­сения, а сер­дце за­ходи­лось в бе­зум­ной пляс­ке. До­бавил ти­хо, но Ксе­нии по­каза­лось, что про­рычал: - Дер­жись! 

Ма­шина по­лете­ла впе­ред пу­щен­ной стре­лой. Пос­ре­ди до­роги вы­рос­ла бе­тон­ная сте­на. Ее приб­ли­жение Ксе­ния ви­дела в по­кад­ро­вом изоб­ра­жении, слов­но при мон­та­же ре­пор­та­жей. При­выч­ные кар­тинки на эк­ра­не мель­ка­ли, сме­няли од­на дру­гую, но сей­час она бы­ла бес­силь­на поп­ро­сить мон­та­жера, что­бы тот прек­ра­тил бе­зум­ное мель­те­шение. 

И вот, бе­тон­ная гро­мада воз­вы­шалась впе­реди, за­гора­жива­ла об­зор, убе­гала, как тот бо­бовый сте­бель из сказ­ки, вы­соко в гро­зовые об­ла­ка, те­рялась где-то там, ку­да прос­тым смер­тным путь за­казан. Впе­ред на пол­ной ско­рос­ти нес­ся ав­то­мобиль, за ру­лем ко­торо­го си­дел лю­бимый, са­мый до­рогой и же­лан­ный муж­чи­на. Стол­кно­вение не­из­бежно. Мет­лицкий вы­жал пе­даль га­за до пре­дела, сце­пил гу­бы в тон­кую ли­нию. На его ще­ках за­иг­ра­ли жел­ва­ки, он сос­ре­дото­чен­но смот­рел лишь впе­ред. 

«Его нет! Его ведь боль­ше нет! Ва­дим ведь умер! И я сей­час уй­ду вслед за ним!». 

Осоз­на­ние ги­бели вско­лых­ну­ло все чувс­тва, страх зас­ку­лил по­битой со­бакой, в сто раз ин­тенсив­нее, чем тог­да, в уз­ком мос­ков­ском пе­ре­ул­ке. Ксе­ния не мог­ла зас­та­вить ват­ный и тя­желый язык по­вер­нуть­ся, что­бы про­из­нести хоть сло­во. Она наб­лю­дала за про­ис­хо­дящим, по­нимая, что раз Ва­дим что-то за­думал, то ос­та­новить его уже не воз­можно. Ей да­же по­каза­лось, буд­то на его ли­це зас­ты­ла зло­вещая са­танин­ская ух­мылка, изящ­но ис­кри­вив­шая чувс­тви­тель­ные гу­бы, ко­торые не один раз зас­тавля­ли ее вык­ри­кивать в эк­ста­зе его имя…